Сара Дессен - Долго и счастливо [litres]

Я смотрела все репортажи, даже после того, как основные каналы позабыли о случившемся. Но меня не интересовал стрелок. Его имя и факты из жизни не заслуживали ни единого моего вдоха, которые мне все еще давались с трудом. Но специальные репортажи о жертвах с правдивыми деталями и не очень («Итан Карузо любил футбол, лакросс и, как утверждали его друзья, Лекси Навигатор») я впитывала словно воду. А когда мне ничего не удавалось найти в новостях и я оставалась в тишине, вновь и вновь прокручивала в голове наше свидание той ночью. С минуты, как я ступила на влажный песок, до последнего взгляда, когда он уехал на красной машине. Словно стоит мне сделать это несколько тысяч раз, как он вернется, а все случившееся окажется кошмаром.

Когда на странице памяти Итана, которую создали его друзья, объявили дату похорон, я тут же начала планировать поездку, желая оказаться там. А Уильям и мама даже предложили поехать со мной. Вот только за ночь до отъезда в аэропорт меня начало тошнить, и я чувствовала себя ужасно. Словно моя печаль превратилась в яд и пропитала все тело. После того, как я отрубилась, пока возвращалась из ванной в кровать, мама потребовала отменить поездку. Из-за этого я не разговаривала с ней три дня.

В тот день хоронили всех жертв, и церемонию показывали по телевидению как «исцеляющее событие» для общественности. Ученики несли свечи, а учителя держались за руки, и все плакали. Тренер по лакроссу, рыдая у микрофона, рассказал, что в то утро пригласил к себе Итана, чтобы рассказать о рекрутере из колледжа, который заинтересовался им. А когда Лекси Навигатор в простом черном платье и практически без блесток начала петь свою песню о потере, которую так любила одна из жертв, я прижала подушку ко рту и закричала.

Конечно, я многое не упомянула. Например, то, что пропустила целую неделю занятий, потому что лежала в постели и рыдала. Или как Джилли приходила каждый день и, забравшись ко мне в кровать, обнимала меня, пока я пыталась поспать. Или ясное небо за окном и солнечный свет, который просачивался сквозь ветви дерева, растущего за моим окном. Или то, что, по общему мнению, это была самая красивая осень. Наверное, так и было. Но даже если бы я нашла в себе силы выйти на улицу, то ни за что так не сказала бы. Ведь умершие люди не единственные, кто исчезает. Вы тоже можете исчезнуть, если у вас вдруг отнимут что-то значимое. Так что во многих отношениях я все еще оставалась потерянной. И сейчас, наверное, не хочу, чтобы меня нашли.

«ЗНАЮ, ЧТО ТЫ НЕ ХОЧЕШЬ В ЭТОМ УЧАСТВОВАТЬ, НО МНЕ НУЖНА ЧАША ДЛЯ ПУНША», – прочитала я уже третье сообщение от Эмброуза, а ведь на часах было только девять утра.

Вот тебе и неожиданный бонус в виде нерабочей субботы. Я подняла кружку с кофе, сделала глоток и напомнила себе, что мы с Джилли планировали провести весь день в бассейне. Конечно, вряд ли нам удастся расслабиться, потому что это нереально сделать в компании с Кроуфордом, КитКат и Бин, но, по крайней мере, смогу отдохнуть от работы. Если выключу телефон.

«НИКТО НЕ ЛЮБИТ ПУНШ. ЛУЧШЕ РАЗЛЕЙТЕ КАКИЕ-НИБУДЬ НАПИТКИ ПО КУВШИНАМ. МЕНЬШЕ ГРЯЗИ И МИКРОБОВ», – написала я.

В ответ он прислал мне смайлик в виде большого пальца. Его же я получила, когда он попросил совета насчет пластиковой дорожки, которую раскатывают в проходах (они постоянно съезжают и выглядят ужасно), и что лучше заказать – фрикадельки или грибные закуски (Делия, один из наших любимых поставщиков провизии, всегда говорила: «Наплюйте на вегетарианцев, против фрикаделек никто не устоит».) И, судя по всему, за последние четырнадцать часов эта небольшая импровизированная свадьба превратилась в нечто более глобальное. Однако кому это нужно?

«Только не мне», – натягивая купальник, подумала я и собрала волосы в конский хвост, а затем отправилась в прихожую, чтобы отыскать солнцезащитный крем, но тут зазвонил мой телефон. С губ сорвался горестный стон от мысли, что придется вновь отвечать на бесконечные вопросы Эмброуза, но на экране высветилась фотография мамы.

– Привет! – воскликнула я. – Как жизнь в тропиках?

– Замечательно, – ответила она. – Здесь такая расслабляющая и великолепная атмосфера! Мне следовало отправиться в отпуск еще несколько лет назад.

Я удивленно моргнула и снова посмотрела на телефон, убедиться, что разговариваю именно с мамой. Затем перевела взгляд на часы. С учетом разницы во времени у них было начало одиннадцатого, а значит, либо она еще не пришла в себя после вчерашнего вечера, либо уже выпила «мимозу».

– Ничего себе. Удивительно слышать это от тебя, учитывая, как ты сопротивлялась.

– А, это, – воскликнула она, отмахиваясь от жалоб и стресса как от надоедливого комара. – Классическое поведение трудомана. Если верить Джону, у меня все в порядке.

Так, она явно напилась.

– Ты хотела сказать трудоголика? А что за Джон?

– Ой, прости.

Мама рассмеялась, что, к моему удивлению, скорее, напоминало… хихиканье. Вот только я никогда не ассоциировала это слово с мамой. Никогда.

– Джон Шелдон, – через мгновение продолжила она, – бывший генеральный директор и писатель, с которым мы познакомились в самолете. Он написал целую книгу о зацикленности на работе, корпоративном духе и снобизме, которые господствуют сейчас в нашем обществе. О трудоманах. Это как наркоманы, только хуже.

– Понятно, – сказала я. – И как хорошо ты его знаешь?

Снова хихиканье.

– Ну, мы проболтали весь полет, а потом он пригласил нас поужинать. У него здесь есть дом, куда он приезжает, чтобы подзарядиться и сбежать от «бессмысленной олимпиады».

– От чего?

– Это еще один термин из его книги. Соревнования, в которых мы ежедневно учувствуем, прикладывая все силы, чтобы опередить друг друга. А какой главный приз? Его просто нет!

А вот теперь я начала беспокоиться.

– Уильям с тобой?

– Конечно. Он рядом. Сейчас.

В трубке раздался шорох.

– Привет, Лу. Дома все хорошо? – Приглушенный голос Уильяма звучал вполне привычно.

«Слава богу», – подумала я, а ему ответила:

– Да. Как у вас дела?

– О, замечательно, – успокоил он. – Правда, все думают, что я консьерж. Но хотя бы дают хорошие чаевые.

Мама с Уильямом рассмеялись. Вот только мне было не до смеха, так что я вернулась к беспокоившему меня вопросу.

– Мне показалось или мама немного сходит с ума?

Он рассмеялся.

– Очень похоже. Она как влюбленная кошка. Ты бы видела ее, когда этот парень появляется рядом! В ее глазах вспыхивают сердечки, как в мультиках.

– Серьезно?

– Абсолютно. – Мама что-то сказала ему на заднем плане, и он ответил: – Ой, да ладно, я ни капли не приукрашиваю, и ты это знаешь. Если бы я не любил тебя так сильно, то от ревности заработал бы депрессию. Представляешь, до чего меня это довело бы, учитывая, что здесь все напитки включены в счет?