Сара Дессен - Долго и счастливо [litres]

Тут подругу окликнул Майкл Салем, и она направилась к нему, а я пошла в сторону танцпола. Через пару мгновений оглянулась на стену пожеланий, но издалека разглядела лишь множество карточек, среди которых даже не смогла найти свою. В нашем огромном мире существует много вещей, о которых люди просят и молятся, надеясь на их исполнение, так что не следует опускать руки. Ведь, если это сделать, у твоих желаний даже не будет шанса.

В центре танцпола, держась за руки, кружились Роджер и Майя. Он еще больше вспотел, а ее венок съехал набок. Рядом с ними в пропитанной потом рубашке прыгал Эндрю вместе с мамой Майи и несколькими их друзьями. Немного в стороне Би выплясывала в объятиях соседа-строителя, Лорен танцевала с Кевином Ю, студентом-медиком и будущим мужем Би. А я вновь оказалась за пределами общего веселья, будто нас разделяла какая-то линия, видимая только мне. И хотя в этот раз меня не ограничивали правила, я все равно не могла пересечь ее. Но разве не так все начинается? Ночь, любовь, жили долго и счастливо…

Когда я увидела, что ко мне шагает Эмброуз, этот момент показался еще более роковым. Будто мое желание неожиданно сбылось . Все это время я ждала своего второго шанса. А может, мне просто раньше не хватало решимости им воспользоваться.

– Привет, – протягивая руку Эмброузу, сказала я. – Говорят, танец исцеляет. Не хочешь попробовать?

– Да, конечно. Давай, – тут же выпалил он, но даже не сдвинулся с места. – Самое время, верно?

Я склонила голову набок.

– Что-то случилось?

– Ничего, – так же быстро ответил он.

Слишком быстро.

Он улыбнулся, пытаясь скрыть эту неловкость, но, увидев мое выражение лица, тут же вновь стал серьезным. За спиной раздался чей-то крик, затем мимо пронеслась девушка, коснувшись подолом черного платья моих ног.

– Я просто… разговаривал с Джилли у фургона.

– О, хорошо, – смутившись, сказала я.

Он оглянулся на Би, вилявшую попой перед Кевином, пока тот хлопал ей в ладоши.

– Я сказал ей… что чувствую к тебе. Что всегда чувствовал.

Этого я совершенно не ожидала услышать. Вот только то, что он говорил, и то, как он это делал, абсолютно не совпадало. Будто ритм слегка сбился и у вас не получается попадать в него своими хлопками.

– И?

Выражение его лица смягчилось, и он шагнул ближе. Музыка вокруг нас стала более динамичной, и люди с радостью закружились в танце.

– Почему ты мне ничего не рассказала? Насчет стрельбы. Насчет Итана.

Итан. Я совершенно не ожидала сейчас услышать его имя. Оно не принадлежало этому месту, этому моменту. Все вокруг раскраснелись от танцев и излучали счастье, которое окутывало и меня в то ясное осеннее утро, примерно год назад. Как глупо было предполагать, что и мы с Эмброузом можем быть счастливы после такого нервного и тернистого начала! Чтобы стать по-настоящему счастливым, требуется нечто грандиозное, как у нас с Итаном, а в этом случае все иначе. Совершенно по-другому.

– Джилли тебе все рассказала? – спросила я, и мой голос прозвучал так спокойно, словно вовсе не принадлежал мне.

– Она беспокоится о тебе, – сказал он, – и защищает. Я понимаю это. То, что ты пережила…

– Не надо меня жалеть, – отступив назад, перебила его я. – Даже не вздумай. Мне не нужна твоя жалость.

– Я не жалею, – возразил Эмброуз, придвигаясь ко мне, чтобы сократить расстояние между нами. – Просто чувствую себя идиотом из-за того, что говорил о расставаниях и твоем цинизме. Ты, наверное, думала…

– Ничего не думала, – вновь перебила его я. – Все в порядке.

– Луна, – он потянулся к моей руке, но я быстро и неосознанно отдернула ее, – послушай. Я просто хотел извиниться, я не знал этого и не хотел обидеть тебя своими глупостями. Прости.

Музыка вновь изменилась. Энергичная мелодия плавно перетекла в более медленную. Идеальный переход. Интересно, как часто такое встречается? Меня взбесило, что я это заметила.

– И ты меня прости, – сказала я, отступив еще дальше. – На самом деле, мне пора идти. Я обещала Бену встретиться с ним.

– Серьезно? – моргнув, спросил он.

– Да, – ответила я, – ну, еще до того как узнала, что выиграла пари. И мне вроде бы понравилось ходить на свидания. Теперь даже понимаю, почему ты так увлекся ими.

– Но я больше не хочу на них ходить, – тут же заверил меня Эмброуз. – И плевать на наш спор. Ты значишь для меня больше, всегда значила. Это был просто способ завоевать тебя.

Мне хотелось, чтобы музыка смолкла, чтобы все вокруг исчезло. Но желания редко исполняются, и в этом я была права.

– Я не нужна тебе. Ничто никогда не будет так же прекрасно, как то, что у меня уже было. И мне никогда не стать такой, как раньше.

– Луна, – он попытался взять меня за руку, но я вновь отстранилась, – не говори так!

– Пора идти, – еле сдерживая эмоции, выпалила я. – Мне уже нужно быть в другом месте.

Какое-то время Эмброуз просто смотрел на меня, пока в моей голове проносились различные варианты того, что могло бы произойти и какие двери могли бы открыться в будущее. Только это все не имело значения.

– Хорошо, иди, – сказал он, – но знай, что я сказал Джилли правду о своих чувствах. И для меня ничего не изменилось.

Наверное, это классно. А вот я никогда и ни на что не могла рассчитывать, зная, как легко все может измениться прямо перед твоим носом.

Я не помнила, как выбралась с танцпола, как шагала по траве, вышла за калитку и очутилась у своей машины. Меня всегда интересовало, почему люди уходят рано со свадьбы, не остаются до конца. У каждого есть на это свои причины, такие же разные, как отпечатки пальцев и черты лица. И можно сколько угодно строить догадки, но так и не узнать истины. Однако я не сомневалась, что, когда уходила в одиночестве, никто не провожал меня взглядом.

Все к лучшему – я в этом не сомневалась.

– Будешь его есть? – спросил Бен, кивая на последний пончик на моей тарелке.

И это был вполне обычный жест, подтверждавший не только то, что у него бездонный желудок, но и то, что мы часто едим вместе. Удивительно, сколько всего может произойти за три недели. И наши отношения развивались вполне нормально, как и должны были.

– Ешь, – сказала я, двигая к нему тарелку.

Он ухмыльнулся, затем подхватил пончик и откусил небольшой кусок.

– В тот день, когда ты не разрешишь мне доесть свою еду, я пойму, что между нами все кончено.

– Только поэтому? – удивилась я. – Неужели пропустишь все остальные намеки?

– Я прекрасно понимаю язык еды, – объяснил он и сделал глоток чая со льдом, – как и все остальные твердолобые парни. Зато мы упускаем другие, вполне понятные другим сигналы.

Упорство – еще одна наша фишка, ведь именно благодаря ей Бен фактически заставил меня пойти с ним на свидание. Да, у нас уже была история, которая объединяла: тот семестр, проведенный за соседними партами на «Западных цивилизациях», дружеская болтовня на свадьбе Элинор Лин, затем несколько попыток встретиться, которые срывались из-за его или моих проблем. И, наконец, однажды вечером он увидел, как я еду домой, поэтому развернулся и ехал за мной до следующего перекрестка, где написал сообщение, пригласив на пиццу. Я согласилась, мы вместе поели, а потом поцеловались и… ну, мы оказались здесь.