Оуэн Дэмпси - Найдите Ребекку

Он вонзил пальцы в рыхлую землю заросшего сада. И встал, чтобы вернуться через кусты к дому отца. Задняя дверь дома открылась — в метрах пяти от него. Из нее показалось двойное дуло дробовика. Кристофер побежал к кустам. Ружье прогремело, и он замер, отчасти ожидая обжигающей боли из-за пуль в спине.

— Ну-ка стой, — произнес Пьер Кассин. — Повернись. Это был предупреждающий. Следующий будет прямо в голову.

Иди дальше. Не останавливайся. Кассин был пьян, это было ясно по его путаной речи, и у него оставался всего один выстрел. Кристофер повернулся, подняв руки. Свет из открытой двери за спиной у Пьера Кассина осветил его лицо.

— Немчура.

Кристофер простоял несколько секунд, дожидаясь, что Кассин заговорит.

— Простите, что пробрался к вам в сад, месье Кассин. Я просто хотел повидаться с Ребеккой.

— О, понимаю, — со смехом ответил Кассин. — Меня греет мысль, что в этом мире еще существует истинная любовь, причем она ползает именно по моему саду. — Кристофер не дергался и не двигался, он стоял, подняв руки над головой, и ветер лизал ему затылок. — Наверное, тебе интересно, что я теперь собираюсь с тобой сделать? Пожалуй, мне следует сдать тебя в полицию.

— Простите, месье Кассин. Я сожалею. Этого больше не повторится.

— Ты больше не придешь к моей дочери только потому, что я вышел и направил на тебя ружье?

Кристофер снова посмотрел на Кассина. Его лицо напоминало черную дыру, подсвеченную по сторонам. Его руки дрожали, но дробовик был направлен прямо Кристоферу в грудь.

— Где Ребекка? Она здесь?

Ветер с силой обдувал дом.

— Нет, ее нет. Заходи, я расскажу тебе, где она, — сказал Кассин и махнул ружьем, приглашая войти в дом. Кристофер услышал, как за ним захлопнулась дверь. Кассин велел ему проходить дальше, в гостиную.

— Я не видел тебя в этом доме уже много лет, но уверен, ты ориентируешься в нем не хуже меня.

Он прошел в гостиную, освещенную по углам тусклыми лампами. Комната была залита мерцающим золотистым полусветом. Когда-то роскошная, мебель казалась изношенной и потертой, на стенах висели картины Кассина, изображающие летние дни и листья на ветру. В слабом свете Кристофер мог различить только силуэты. Кассин указал ему на стул возле камина. Сам он сел напротив, в большое кресло, и взял бокал с виски. Его огромные плечи опустились, и оборванная пижама висела на нем, словно лохмотья на гниющем пугале. Однажды Ребекка рассказывала, каким красивым был ее отец в молодости и как ее мать влюбилась в него с первого же взгляда. Теперь в это было сложно поверить. Он смотрел на Кристофера.

— Хочешь выпить? — спросил он, подняв бокал.

— Нет, спасибо.

— Вообще-то, когда человек предлагает тебе выпить в собственном доме, отказываться не следует. Итак, хочешь выпить, молодой человек?

Кристофер поколебался несколько секунд.

— Да, пожалуйста.

— Хорошо. Я так ненавижу пить в одиночку.

У него по-прежнему был сильный французский акцент. Он говорил таким голосом, будто вот-вот собирается прочистить горло, но никогда этого не делал. Он подошел к шкафу, достал бокал для виски, наполнил его до краев и протянул Кристоферу.

— Спасибо, месье Кассин.

Коричневая жидкость выплескивалась из бокала. Кассин жестом предложил Кристоферу выпить, он поднес бокал к губам и сделал глоток.

— Это все, на что ты способен? Допивай.

— Месье Кассин, тут очень много…

— Я сказал, допивай!

Кристофер посмотрел на хозяина дома и на ружье, лежавшее у него на коленях. Поднес бокал к губам и сделал самый огромный глоток, на который только был способен, залпом допивая виски. Ощущения были ужасные, словно он пил пылающий гравий, но Кристофер даже не поморщился.

— Ну, давай обсудим, что ты здесь делаешь, несмотря на то что… Хм, как бы тебе сказать? Тебе тут не рады?

— Я сожалею, месье Кассин…

— Ты повторяешься, парень! — заорал Кассин. — Говоришь одно и то же! Тебе не жаль, о нет, совсем не жаль. Если бы в сад вышла Ребекка, а не я, тебе было бы жаль?

— Нет.

— Значит, нечего мне тут рассказывать про сожаления. Это утомляет. Унижает нас обоих.

— Я не понимаю, что вы хотите от меня услышать. — Кристофер подержал бокал у рта, потом поставил его. Глаза Кассина превратились в узкие щелочки, и он жестом приказал пить дальше. Кристофер сделал еще глоток. — Хорошо, вы правы. Я не сожалею.

— Ну наконец я услышал ответ мужчины. — Лицо Кассина было непроницаемым, твердым. Он допил виски и налил себе еще. — Значит, тебе нравится моя дочь? Или это любовь? — Кассин закурил, в воздухе повис густой, тяжелый дым. Он наклонился вперед: — Так что ты знаешь о любви, парень? Расскажи мне о любви.

Кристофер сделал еще один глоток дешевого виски, плескавшегося в бокале.

— Я не претендую на экспертное мнение, — поморщившись, сказал он.

— Позволь тогда я расскажу тебе кое-что о любви, — процедил отец Ребекки. — Это чистая ложь, сотворенная женщинами ради власти над мужчинами этого мира. Я знаю, какие мысли у тебя в голове, парень, и это просто смешно. Ты любишь Ребекку, и она любит тебя? Ты знаешь, где она сегодня? Знаешь? — Кристофер покачал головой. — Она на приеме у лорда Даррелла. Как ты знаешь, молодому мистеру Дарреллу очень приглянулась Ребекка. — У Кристофера внутри все упало. — Так что ты там говорил, парень?

Кристофер уставился в серо-черную грязь камина.

— Ты ее не интересуешь. Можешь больше не ползать по моему саду. Скоро она выйдет замуж и войдет в самую богатую семью острова.

— Она не любит его. Как она может?

— Снова ты болтаешь про эту чушь. Любви нет, мой мальчик, любви нет. Есть только это, — он ударил себя по груди. — И это, — он поднял бокал и отхлебнул еще виски. — Нет лучшей причины для брака, чем деньги, лучшей причины, чем возможность ухаживать за своими родителями в старости.

Он умолк и сделал огромный глоток.

— Вы меня отпустите?

— Я еще не решил. — Он поднял дробовик и снова положил его себе на колени. — А теперь скажи, как ты думаешь, почему я не позволяю тебе видеться со своей дочерью?

— Не знаю.

— Ой, хватит уже, почему ты каждый раз заставляешь меня переспрашивать дважды? Ты что, не можешь ответить на несколько вопросов как мужчина? Так как ты думаешь, почему я не позволяю тебе видеться с дочерью?

— Из-за моего отца, потому что вы ненавидите немцев.

— Хорошо, хорошо. Хорошее начало. Еще мне не нравится, как ты воровато копошишься в моем саду, словно маленькая грязная нацистская крыса. Почему я должен подпускать тебя к дочери? Отдавать ее тебе?

— Она не ваша, чтобы ее отдавать.

Кассин рассмеялся и затянулся сигаретой.

— Сколько тебе лет, двадцать? Ты наивный дурак. Ты говоришь о любви, видимо, это Ребекка сказала тебе, что тебя любит и хочет быть только с тобой? — У него на губах снова заиграла улыбка. Кристофер хотел ответить, но Кассин заговорил снова: — Только сегодня она обсуждала с матерью, как ждет свадьбу и как желает, чтобы Джонатан Даррелл стал ее мужем.