Оуэн Дэмпси - Найдите Ребекку

— Я полагаю, вы хотите уехать с острова в Англию?

— Да, разумеется, — ответил Кристофер, пытаясь понять, в чем дело. — Есть какие-то проблемы? — уточнил он у замявшегося Артура.

— Вообще-то да. К сожалению, с тех пор, как была объявлена война, правительство Его Высочества запретило въезд и выезд всех подданных Германии из страны и ее протекторатов. Так что, боюсь, я не могу вас выпустить. Даже если я это сделаю, вас не пустят в страну.

Кристофер попытался сообразить, что можно сказать или сделать, но ничего не придумал.

— Вы уверены?

— Я боялся дня, когда сюда придете вы или кто-то из вашей семьи. Из всего острова это относится только к вам. Мне жаль.

— Вы не виноваты. Действительно, ничего не поделаешь. — Ребекка все еще ждала в очереди. — Тогда мы лучше пойдем. Спасибо, что предупредили меня заранее.

Они оказались в ловушке. Идти было некуда, Кристофер и его семья застряли в этом месте. Наступала война, и впервые с тех пор, как они сошлись с Ребеккой, он почувствовал, что теряет контроль над собой и ситуацией.

Все говорили только о войне, и молодые люди со всего острова уезжали на материк, чтобы воспользоваться шансом «навалять немчуре». Тем, кто остался на Джерси, война казалась чем-то далеким, словно морской шторм, о котором говорят рыбаки, пока светит солнце.

Страх распространился повсюду. Некоторым удавалось это скрывать, но боялись все. Две недели спустя немецкие войска начали вторжение в Бельгию, Францию, Люксембург и Нидерланды, и вскоре все эти страны капитулировали. Британская армия была отброшена в Дюнкерк. Атмосфера на острове изменилась, поползли слухи, что британские войска покинут Джерси. Отец Кристофера, который несколько месяцев запасался консервами, начал скупать топливо. Почти все остальные делали то же самое, и с каждым днем становилось все сложнее. Местные рыбаки помогали массово эвакуировать британские отряды в Англию с пляжей Дюнкерка. Том начал поговаривать, что хочет присоединиться к армии. Его брат-близнец Перси уехал за несколько недель до этого с Гарри Локом и тысячами других добровольцев. Его сдерживала только жена и тот факт, что она не может сбежать в Англию, как планировало поступить большинство. Кристофер ждал, читал и перечитывал последнее письмо от Ули и смотрел на фотографию его новорожденного сына Стефана. Ули писал с передовой — казалось, всего несколько дней оставалось до поражения Франции и, возможно, дальнейшего наступления немцев на острова Ла-Манша и саму Англию.

Он беспокоился о Ребекке гораздо сильнее, чем о себе. По Европе гуляли рассказы о том, как нацисты обращаются с евреями — страшно даже представить. Евреев в Европе лишали собственности, домов и даже гражданства. Он помнил газетные заголовки, которые видел в Берлине в 1938-м. Теперь все это воплощалось в жизнь.

В июле пал Париж. Две недели спустя Уинстон Черчилль, новый премьер министр, заявил, что Нормандские острова не имеют стратегической ценности, и местные гарнизоны будут переведены на материк. Их объявили открытой территорией и оставили немцам. Но в новостях тем вечером об этом ничего не сообщили. Кристофер ехал домой, когда увидел зеленые униформы. Солдаты загружались в грузовики. Он спросил у полицейского, регулирующего движение, и тот сказал, что они покидают остров. Официального объявления не было. Новость разлетелась по острову. Дороги переполнились, у него ушло больше часа на десятиминутную поездку. Повсюду царила паника. Люди сновали вокруг, как муравьи, тащили свои пожитки бог знает куда. Кристофер поехал к зеленщику, а потом — в новостной киоск. Все было закрыто, полки — пусты.

Он зашел к Ребекке. С тех пор как они безуспешно пытались уехать, они избегали разговоров о том, что будет, если остров захватят нацисты. Ей особенно хорошо удавалось уходить от темы. До этого момента они не верили всерьез, что это может произойти.

— Солдаты уезжают.

— Я слышала, — ответила она. — Нас бросили гнить здесь, заботиться о себе самостоятельно.

— Ты понимаешь, что должна сделать. Все евреи острова уезжают.

— Мама уезжает, а отец упрямится, как обычно.

— Рад слышать, она поступает разумно. Ну а твой отец…

— А ты? — перебила его Ребекка. — Я не могу тебя бросить.

— Обо мне не волнуйся. Я буду в порядке.

— Нет. Я тебя не брошу. Что я буду делать в Англии?

— Что? Ты с ума сошла? Нацисты наступают. Мы оба видели новости. Видели, как они лишают евреев прав в каждой захваченной стране.

— Ты предлагаешь мне лишить себя прав? А ты? Ты не ответил на мой вопрос.

— Ты знаешь, я не могу уехать.

— Поэтому я никуда не поеду. Я тебя не брошу. С чего ты вообще взял, что в Англии безопасно? Кто сказал, что Германия не захватит Англию в следующем месяце или на следующей неделе? И куда я побегу тогда? Здесь мой дом. Зачем мне уезжать?

— Ты уже уезжала.

Он что, закричал? Кристофер в смятении подошел к окну. Внизу, на улице, суетились люди. Раньше никогда не происходило ничего подобного.

— Тогда я была ребенком. Кристофер, я же сказала, я не уеду. Мы будем вместе, и ничто этого не изменит.

— Нет. Я хочу быть с тобой, но не такой ценой, не ценой твоей безопасности, твоей жизни. Ты едешь в Англию, это не обсуждается. Ты должна уехать, прежде чем приедут они.

— Почему я должна бросить все, что мне дорого, убегать и прятаться?

— Потому что они заберут все, что у тебя есть. Заберут твой дом, твое гражданство.

— Там у меня ничего нет. Если я уеду, потеряю все. Мой единственный шанс хоть на какую-то жизнь — остаться здесь.

Ходили разные слухи. Британские силы возвращаются. Немцы обойдут Джерси стороной. Немцы захватят и отправят всех обитателей Джерси в лагеря на материке и используют острова в качестве трамплина для захвата южного побережья Англии. Люди говорили о бегстве, но на самом деле мало кто уезжал. Ребекка по-прежнему отказывалась обсуждать отъезд. Кристофер был у отца, когда она пришла.

— Ребекка, что ты здесь делаешь?

— Вот как ты со мной теперь разговариваешь? — обиделась она. — Я не потерплю приказов, ни от тебя, ни от кого-то другого. — Кристофер испугался, что вот-вот вспыхнет ссора. — Я понимаю, ты желаешь мне добра, но кто знает, что произойдет? Если я останусь здесь, то хотя бы буду с тобой. — Отец Кристофера встал, чтобы уйти. — Пожалуйста, мистер Зелер, я прошу вас остаться.

Стефан сел на место.

— Какая же ты упрямая… Пойми, здесь ты будешь в огромной опасности, — попытался вразумить ее Кристофер.

— Вынужден согласиться, Ребекка. Оставаться здесь — безумие. Я понимаю, ты хочешь быть с Кристофером, но у вас будет достаточно времени после войны.

— Когда победят англичане? — выпалила Ребекка. — Как они это сделают? Они бежали из Дюнкерка. Французов немцы одолели за несколько недель. — Она села с ними за кухонный стол. — Вероятно, через месяц они уже будут в Англии. Если бы Кристофер мог поехать со мной, я бы поехала, разумеется, попыталась бы. Но какой смысл в нескольких неделях свободы без него?