Михаил Полюга - Прискорбные обстоятельства

— В самом деле, не дам, — процедил я, несколько растерявшись от такой наглости. — С какой стати кому-то давать то, что принадлежит только мне?!

— Собственник! А женщина, значит, не в счет?

И она скользнула мимо меня на балкон, точно рассерженная оса.

Над распахнутой балконной дверью, там, где только что прошелестела Квитко, вздулась легкая занавеска, и в номере пахнуло свежим октябрьским воздухом, а следом раскатился отдаленный автомобильный гул улицы.

Что ж, поглядим, чего хочет женщина, ухмыльнулся я убегающей женской спине и потянулся следом. Может статься, именно того, чего хочу сейчас я…

«Правильнее было бы для меня остаться в номере, — думал при этом я, как шахматист, просчитывая шаги наперед. — Все равно на балконе ничего не произойдет. Просто не может произойти, потому что балкон не то место. Да и время выбрано неудачно: пусть бы подумала в одиночку, чего хочет она, а главное — что не очень-то нуждаются в ней. А то, чего доброго, станет в позу, начнет изображать добродетель, отбиваться от ухажера, и это зачтется мне в негатив. Одна маленькая победа может обернуться поражением… Да и зачем мне нужно сие волокитство? Повесить еще одну “медаль за отвагу” на грудь ветерану?..»

Но пьяный азарт уже увлек меня к цели. Что ни говори, а природа в нас сильнее разума, и его жалкие доводы не могут быть действенны, когда след взят и добыча близка.

Я выбрался на балкон и устремился к Квитко. Забившись в угол, она с вызовом курила, как курят за углом школы дерзкие девчонки, игнорируя негодующих педагогов. Но я ведь не педагог! Приблизившись, я обнял ее за талию, — в ответ она вся напряглась и вжалась в разделительную решетку между балконами. Тогда я погладил ее по теплой макушке, провел ладонью по спине между лопаток, — она подняла плечи и прерывисто вздохнула, как если бы собиралась заплакать.

«Батюшки-светы! — невольно отступая, подумал я. — Вот дура! Кому ты нужна, если уж на то пошло? День-два, и вернешься в целости и сохранности в свое облупленное гнездо от трамвайного управления! А могла бы увидеть и ощутить, что такое осенний свет…»

Скрывая досаду, я вернулся в номер, не раздеваясь улегся на кровать поверх покрывала и стал тупо разглядывать потолок.

Да, ничего нового в этом мире не происходит. Девочка, скорее всего, из тех, кто ужинает за ваш счет в ресторане, едет в вашем такси домой, строит глазки, но в итоге даже на порог вас не пустит. Старая кавказская поговорка «Кто девушку обедает, тот девушку и танцует» в данном случае не проходит. Разумеется, будь я нацменом, говорил бы с ней по-другому. Но, увы, здесь тот случай, когда выгоднее вовремя отступить, сделать вид, что ничего особенного не произошло, а там…

«Ну, берегись, недотрога!»

— Евгений Николаевич, я выйду на минуту к себе в номер и скоро вернусь, — прошмыгнула мимо моей кровати к выходу, по всей видимости, сполна вкусившая сигаретного дыма Квитко.

«Разумеется, милая, иди, — и я состроил в ответ любезную гримасу. — А там что-нибудь еще придумаем. Пойдем погулять или спустимся в кафе и выпьем отменный львовский кофе. Иди, милая, думай. Еще не вечер!»

— Итак, Акела промахнулся, — произнес я, едва остался один. — Одно радует: некому мертвой хваткой вцепиться старику в загривок, потому как старик — волк-одиночка. Что ж, надо привыкать: и молодым дают от ворот поворот, а подтоптанным и подавно.

Я поднялся с кровати, прошел в санузел и посмотрелся в большое, на полстены зеркало над умывальником. Нет, в данном случае можно бы и поспорить: этот благородный дон с язвительной усмешкой на тонких, почти бескровных губах и вправду не первой свежести, но для баб, знающих толк в мужчинах такого сорта…

— Гм! Кто бы еще сказал тебе комплимент, как не ты сам?!

Тут во входную дверь постучали, и я пошел открывать. О господи! На пороге, рядом с сияющей Квитко, стояла моя подопечная по службе майор милиции Светлана Алексеевна Капустина, следователь по особо важным делам и организованной преступности областного управления внутренних дел. Эта-то откуда взялась? Ей-то что здесь, с нами?

— Евгений Николаевич! Вот так встреча! — и Капустина бесцеремонно подставила мне щеку для поцелуя, хотя никогда прежде мы не были с нею накоротке. — Кого не ожидала здесь увидеть, так это вас. Какая приятная неожиданность!

А уж я-то как не ожидал! Вот она, внезапная помеха моим планам! То-то Квитко сияет, как новая копейка: объявилась спина, за которой ей в случае чего можно будет от меня укрыться. Дура дурой, а разумеет, что в такой ситуации мне лишние глаза ни к чему.

Но и проигрышный момент может нести в себе положительное начало. И я обнял Капустину с тем большим пылом, чем менее всего желал ее сейчас видеть, и расцеловал в обе щеки:

— Светлана Алексеевна, да вы просто прелесть!

Ну, что теперь скажете, милые дамы? Квитко посияет, самую малость порадуется, а что случится потом — как знать… Что до Капустиной, то она попала на середину пьесы и пока разберется в сюжете, мелодрама может перерасти в водевиль…

Ату вас! В запутанных ситуациях лучший выход из положения — еще больше все запутать. Две молодухи, да еще одного возраста, да еще на свободе — грешно не столкнуть их лбами! Пусть не понимают, что, где и почем, подозревают одна другую в неблаговидных поступках, пусть даже слегка ревнуют, когда больше внимания достанется одной из них, а я стану напускать туману, мутить воду и приударять за обеими сразу.

Правда, Капустина — девочка умная, наблюдательная, себе на уме, ее так просто не проведешь. И хоть глаза ее улыбаются сейчас мне — как же, такая неожиданная встреча! — эта улыбка ровно ничего для меня не означает. Кроме того, она не героиня моего романа: остроносая, скуластая, короткостриженая, волосы бесповоротно, добела сожжены перекисью… Разумеется, ничего страшного, но в последние годы брюнетки по ряду причин мне более интересны…

— Рассказывайте, как вы сюда попали, Светлана Алексеевна, — сделав вид, что позабыл о Квитко, я обнял Капустину за плечи, увлек ее в номер и усадил на свою кровать.

Однако же я и строптивицу старался не упускать из вида: ну, матушка Лилия Николаевна, вот вам в отместку моя спина, что вы на это скажете?

Капустина поведала, что откомандирована на тот же семинар, что и мы с Квитко. Еще утром приехала поездом, и с ней — два оперативника из отдела по борьбе с торговлей людьми. Если бы знала, что и я буду здесь, да еще на машине, напросилась бы мне в попутчики.

Кой черт! Что-то вас многовато собралось на мою голову — высадился целый десант соглядатаев! Вот бы случилось для них счастье, если бы по недоразумению администратор поселила нас с Квитко в один номер!