Холли Борн - Эви хочет быть нормальной [litres]

– О, это же чудесно! Вы точно победите! – воскликнула Джейн.

Я удивленно села:

– Что такое?

Глаза у Джоэла так и сияли от восторга.

– Я говорю, в колледже устраивают Битву бэндов – состязание между группами. Через несколько недель. В столовке. Победитель сможет весь день провести в профессиональной звукозаписывающей студии! Совершенно бесплатно!

Гая наконец-то – впервые за все то время, что мы сидели рядом на траве, – прорвало на эмоции.

– Серьезно?! Да мы там всех порвем!

– А то! – И они с Джоэлом дали друг другу пять.

– Девчонки, придете? – спросил Джоэл. – И парня своего приводи, если хочешь, Лотти!

– О, круто, – потупившись, прошептала Лотти.

В глазах Джейн вспыхнул тот же восторг, что и у Джоэла.

– А перед концертом можем нарядиться у меня дома! – сказала она нам, девчонкам.

Тайком от нее Эмбер закатила глаза.

– Чудесно, – отозвалась она.

Я метнула на нее многозначительный взгляд.

– Отличная идея, Джейн! – подхватила я и посмотрела на остальных. – Но… м-м-м… Знаешь, мы вряд ли сможем прийти…

Такие сборища явно были не для нас, а уж после концерта в церкви тем более. Едва ли этот будет хоть сколько-нибудь лучше. Школьная столовая – далеко не самая завидная площадка, прямо скажем. А снова слушать «Сдохни, сука, сдохни!» мне тем более не хотелось, как и смотреть на Гая, особенно когда он так себя ведет… будто нарочно…

– Чушь полнейшая, – сказал Гай, прервав мои мысли. Я повернулась и увидела, что он наконец-то смотрит на меня – смотрит мне прямо в глаза, а на его губах играет полуулыбка. – Обязательно приходи, Эви. Отказ не принимается.

Он подмигнул, и мне вдруг совсем расхотелось плакать.

Я ВСЕ-ТАКИ ИМ РАССКАЗАЛА. Не о своем диагнозе, конечно, а о Гае. На первом же собрании Клуба старых дев, которое прошло у меня дома после учебы.

– Ого, как у тебя чисто! – похвалила Эмбер, оказавшись у меня в комнате. – У вас что, домработница есть? Или еще какие причуды среднего класса спаса ют?

На самом деле это я еще успела заскочить в спальню первой и раскидать тут и там несколько грязных вещей, но общей картины это явно не изменило.

Лотти пребывала в не меньшем изумлении.

– Ты, случайно, не Иисус? Лишь Он смог бы поддерживать такой порядок в комнате! – усмехнувшись, заметила она. – Какой приятный сосновый запах!

Это она, видимо, почуяла мой антибактериальный спрей. Я старалась опрыскивать им комнату не больше одного раза в день, но запах и впрямь задерживался надолго. Для меня это был аромат спокойствия и безопасности.

– Обычно тут ужасный бардак, – солгала я. – Мама заставила меня убраться на выходных.

На самом деле все было ровно наоборот. Мама зорко следила за тем, чтобы я не убиралась.

К счастью, девчонки быстро отвлеклись на мой стеллаж с дисками. Эмбер запрокинула голову, окидывая взглядом мое гигантское хранилище. Стеллаж занимал всю стену и был от пола до потолка забит коробками с DVD.

– Бог ты мой, Эви, это сколько же фильмов тебе нужно для счастья?

– Я вообще-то хожу на киноведение, – беззаботно напомнила я. – Так что приходится смотреть кучу фильмов.

– Это-то понятно, но… Ох. Такое чувство, что у тебя тут полное собрание всего, что только сняли за всю историю человечества. Смотреть не пересмотреть, хоть из дома не выходи!

Вот-вот, так я из него и не выходила.

Они кинулись изучать мою коллекцию, начали наперебой просить одолжить им диски. Я кивнула и пошла вниз – приготовить нам горячего шоколаду. Мама с папой сидели на кухне. Перед ними стояли бокалы с красным вином.

– О, привет! – сказала я и быстро обняла их по очереди, перегнувшись через обеденный стол. – Что-то вы сегодня рано! Ко мне подружки зашли, вы не против? На ужин они не останутся, не волнуйтесь!

Я понимала, что маме моя новость не понравится, и морально была к этому готова. Мама сердилась, если я без предупреждения приводила домой гостей, но почему – я так и не поняла. Она все твердила, что это якобы «неуважительно».

Папа слабо улыбнулся мне из-под очков. Вообще, мимика у него была довольно вялой, а всему виной работа по шестьдесят часов в неделю. Она же, кстати, напрочь лишала его терпения. До сих пор помню день, когда я привязала себя к кровати скакалкой, чтобы родители не выгнали меня в школу. Мама пыталась добиться своего мольбами, слезами, просьбами, даже притащила в комнату Роуз, чтобы мне стало стыдно. А папа просто явился ко мне с ведром воды и с криками: «Если тебе так уж нравится мыться, я тебя сейчас вымою!» – окатил меня ею с ног до головы.

Впоследствии на сеансе семейной терапии папа признался, мол, он надеялся, что шок меня вразумит. Но я так и осталась в постели, стуча зубами от холода, пока мама наконец не пришла ко мне и не разрешила остаться дома. Пришлось потом пролежать в горячей ванне часа два, чтобы согреться.

А теперь они оба сидели за столом с весьма деловым видом.

– Здорово, что к нам заглянули твои подружки, – сказала мама, – но лучше бы ты меня заранее об этом предупредила.

– Да мы же просто болтаем у меня в комнате, что тут такого? – ответила я, стараясь не состроить недовольной гримасы.

– Но это мой дом. И я должна знать, что в нем происходит. Мы ведь это уже обсуждали.

– Ладно, попрошу их уйти.

Родители обменялись коронными, доведенными до совершенства взглядами – они всегда так делали, когда со мной «становилось сложно».

– Не говори с мамой в таком тоне, – устало попросил папа.

Я вздохнула:

– В каком – таком?

– В таком дерзком.

– Ну так что, мне их выпроводить или как?

– Это ни к чему, просто в следующий раз предупреди нас.

– Хорошо, – сказала я, отошла от стола, взяла чайник и пошла к раковине налить воды. Пока она закипала, я заметила, что мама с папой подозрительно косятся на меня.

– Что такое?

– У нас сегодня была встреча с Сарой, – сообщил папа, опустив глаза, – он всегда прятал взгляд при упоминании о моем психотерапевте.

– Вот оно что…

Я лично дала разрешение на то, чтобы мои родители регулярно встречались с Сарой и узнавали о моих успехах и стратегиях терапии.

– Она рассказала нам про сэндвич, – продолжил папа.

– Мы очень тобой гордимся, Эвелин! – добавила мама и впервые за день мне улыбнулась, как будто я принесла домой пятерку за тест или еще что-нибудь.

Впрочем, думаю, мне и впрямь можно было бы поставить «отлично» за то, с каким усердием я притворяюсь нормальной. Хотя нормальный человек и не притронулся бы к тому сэндвичу.

– Спасибо, – сказала я.

Достав какао-порошок, я насыпала его в три кружки. Всякий раз, поднимая взгляд на родителей, я замечала, что они за мной наблюдают…

– Сара хочет, чтобы мы еще раз поговорили про таблетки, – громко сообщил папа.