Холли Борн - Эви хочет быть нормальной [litres]

– По-моему, я уже само совершенство! – заявила Лотти, и мы захихикали.

– А то! – согласилась я.

– Так как же тогда мстить?

– Просто наплюй на него.

– Ох, да хотелось бы, вот только сердце не дает! У него, кажется, стокгольмский синдром!

– Надо немного выждать. В конце концов, прошла всего неделя.

Мы снова переключили внимание на фильм, и Лотти он очень увлек. Она легла на живот, а ногами уперлась в стену. Но мне было уже все равно. Я все думала об утренней встрече с Гаем, во время которой он вел себя как ни в чем не бывало, о том, как мучил меня молчанием, прекрасно понимая, как оно меня злит, о том, как в конце пригласил меня на Битву бэндов… Думала о том, что бы случилось, если бы на вечеринке нас не прервали…

Может, стоит открыться подругам? Поговорить с ними об этом? Ведь дело же не во мне, в конце-то концов. Может, это будет для них неплохая проверка?

Я набрала побольше воздуха.

– Между мной и Гаем кое-что случилось, – выпалила я, сама удивившись своей прямоте.

Лотти и Эмбер обернулись ко мне, точно по команде, мигом позабыв о Тельме и Луизе.

– Не может быть! – прикрыв рот руками, воскликнула Лотти.

– Э-э-э… а что именно? – уточнила Эмбер, не скрывая отвращения.

И я все им рассказала. О нашей странной прогулке до дома, о том, как он ухаживал за мной на вечеринке. Правда, о том, как меня расстроила их реакция на историю с Оли, я умолчала.

– Мы с ним чуть не поцеловались, – поведала я, – но тут в комнату ворвались Джейн и Джоэл с Эмбер… А сегодня… в общем, вы сами видели – сегодня он вел себя как ни в чем не бывало. И в каникулы тоже не давал о себе знать.

Лотти поморщилась:

– Вот придурок!

– Это же Гай, – напомнила Эмбер. – Что с него взять? Да, он красавчик, но у него же на лбу написано: «От меня жди беды!»

Лотти криво усмехнулась:

– Так этим-то он ей и нравится!

– Неправда! К тому же я даже не уверена, что он мне нравится…

– Меня вот он бесит, – заявила Эмбер. – Строит из себя не пойми кого, особенно теперь, когда школьницы за ним толпами бегают после этого дурацкого концерта. А еще он мерзкий укурок. Что тут вообще может нравиться, а?

Лотти многозначительно кивнула:

– Эмбер права. Послушай, солнышко, он ведь наркоман. Разве этого недостаточно, чтобы обходить его за километр? Чего еще тебе нужно?

– Да он ведь просто покуривает, только и всего… – сказала я, сама не зная, почему я его защищаю. – Настоящие наркотики – это совсем другое дело!

– Попробуй это полиции растолкуй, – ответила Лотти и отпила немного горячего шоколада. – А еще домашке, которую он не делает, обязательствам, которые он не выполняет, клеткам мозга, которые валяются где-то в клеточном морге без надежды снова ожить.

– Я… я… – промямлила я, не зная, что сказать.

Эмбер поднялась с пола и устроилась рядом со мной на кровати.

– Что же тебя в нем привлекает? Давай будем честны: он давно тебе нравится или только с тех пор, как ты почувствовала, что, возможно, нравишься ему?

– Ну… э-э-э…

– По-моему, он тебя просто за нос водит, – продолжила она, не дав мне закончить. – Нет никого соблазнительней, чем человек, соблазнившийся на тебя. Если только он не уродец какой или еще чего. По-моему, он просто тебя приманил, помахал перед носом морковкой, а когда ты уже хотела куснуть, спрятал ее, и теперь тебе хочется ею полакомиться еще сильнее!

– Э-э-э… м-м-м… а что это вообще за морковка такая?

– Его пенис! – воскликнула Лотти, и они с Эмбер расхохотались.

А мне вот было совсем не смешно. Я поймала себя на том, что ни разу не думала о пенисе Гая. Хотя он у него наверняка имелся и все это время таился под тканью джинсов. До чего странно, наверное, когда он у тебя есть. Я в жизни еще не думала о пенисах и уж точно никогда их не видела. Картинки не в счет. Джейн, наверное, уже успела познакомиться с «дружком» Джоэла. Лотти тоже наверняка уже всякого насмотрелась. А я? Обязательно мне о таком мечтать? Нельзя просто надо всем этим посмеяться?

В миллионный раз я пожалела о том, что мне так и не довелось пожить жизнью нормального подростка и увидеть мужские гениталии на каких-нибудь пьяных вечеринках в чужих гаражах, причем в том возрасте, когда над ними еще можно хихикать. А теперь вот придется себя вести по-взрослому, когда я вдруг с ними столкнусь… Точнее, если столкнусь… Интересно, Гай разделся бы, если б нас не прервали? Нет, я бы ему не позволила. Ни за что! Пенисы переносят болезни!

– Эви, ты вся красная! – насмешливо заметила Лотти. От смеха она и сама разрумянилась.

– Неправда.

– Правда-правда!

– Врешь!

– Не-а!

Нас перебила Эмбер:

– Эви, я за тобой не успеваю. Сначала Итан, потом Оли, теперь вот Гай… Какое у тебя нежное сердце! Прям как слоеное тесто!

– Послушайте, так нечестно, – обиженно отозвалась я. – Итан оказался сексуальным маньяком… Оли… ну, вы сами знаете, что там случилось. А нравится ли мне Гай, я пока и сама не знаю, – сказала я и недовольно скрестила руки на груди. – И слоеное тесто тут вообще ни при чем, мне просто очень хотелось с кем-нибудь встречаться, хотелось, чтобы кто-нибудь из парней счел меня хоть чуточку хорошей и вменяемой! Что тут плохого, а?

Эмбер вскинула рыжую бровь:

– Полегче, Эвс, а то люди и впрямь решат, что он тебе нравится.

– Не знаю, – со вздохом призналась я. – Как это вообще понять? Почему Бог не может спуститься с небес, тыкнуть в какого-нибудь парня и сказать: «Вот в кого тебе стоит влюбиться, Эви. Он не придурок: я все проверил».

– У Бога есть дела и поважнее! – заметила Лотти, обернувшись ко мне и заслонив головой экран.

Я криво усмехнулась:

– Это какие же, интересно?

– Спасать мир, например!

– Пока не особо получается, по-моему.

Она тоже ухмыльнулась:

– Согласна, потому-то ему и нужна наша помощь! Мы, например, можем бороться с неравенством такими вот офигенными собраниями!

– Да, – кивнула я и снова подумала о Гае. – Как думаете, все эти представления о взаимной любви – это тоже уловка, которая только способствует неравенству? Ведь из-за нее мы с замиранием сердца ждем сообщений от мальчиков вместо того, чтобы сжечь лифчики и баллотироваться в премьер-министры!

– Что ж, если это правда, то вы с Лотти неплохо укрепляете неравенство, – заметила Эмбер.

Я закатила глаза:

– Посмотрите-ка на эту недотрогу! Погоди-погоди, вот когда тебя на вечеринке тоже кто-нибудь поцеловать захочет, но не успеет, ты по-другому запоешь!

Эмбер грустно посмотрела на меня:

– Вряд ли мне так повезет.

И до самого конца нашего собрания, когда мама разогнала подруг по домам, мы, вместо того чтобы свергать патриархат, всячески старались убедить Эмбер, что она очень хорошенькая.