Дженни Хендрикс - Небеременная [litres]

– Ээээммм, – выдала Бейли.

– Я понимаю это как «Я решила, что ты тоже очень даже ничего». Расстегнув ремень безопасности, она осторожно положила руки на бедра Бейли. Я отвернулась, чтобы не мешать им, хотя краем глаза видела их отражения в стекле приборной доски. Бейли походила на золотую рыбку, вытащенную из воды, но это ни капли не беспокоило Сапфир. Она приоткрыла губы и нежно прижала их к губам Бейли. Глаза Бейли закрылись. Она задрожала. А затем ее тело обмякло. Сапфир отстранилась. Губы Бейли блестели от помады Сапфир, она была в ступоре. Сапфир выглядела довольной.

– Ты права.

– Да? – смущенно выговорила Бейли.

– Да. Ты лесбийский гений. – И с этими словами Сапфир снова включила фары, завела мотор и выехала на дорогу.

Мы мчались по шоссе, мимо проносились указатели миль. Бейли и Сапфир томно посматривали друг на друга. Меня стало немного укачивать.

– Мне нравятся твои волосы, – промурлыкала Сапфир, играя бирюзовыми бусинками у себя на шее.

– Спасибо, – ответила Бейли. – Я сама их укладываю. Твои глаза прямо-таки сверкают.

– Спасибо. А у тебя самые потрясающие губы…

Я больше не могла выносить этого.

– Сапфир – твое настоящее имя? – выпалила я. Впервые за все это время, показавшееся мне долгими часами, они заметили мое присутствие.

– Да. Можешь в такое поверить? Моя мама словно хотела, чтобы я зарабатывала себе на жизнь, обжимаясь с водителями грузовиков, – рассмеялась Сапфир.

– Ты так здорово целуешься. Действительно здорово, – выдохнула Бейли. Мои глаза готовы были вылезти из орбит.

– Спасибо, малышка, – сказала Сапфир, поглаживая бедро Бейли. – А где ваши родители? Вы все еще живете с ними?

– Мои родители думают, я готовлюсь к выпускным экзаменам в приозерном доме одной моей подруги, – ответила я.

– А моя мама все выходные вкалывает в больнице, – сказала Бейли. – Об отце я ничего не слышала с декабря, когда он поздравил меня по электронной почте с Ханукой и прислал купон на скидку в его службе по уходу за газоном и садом. Его новая жена – еврейка, – пояснила она. – Он переехал в Альбукерке и принял ее веру.

– В Нью-Мексико много евреев? – удивилась Сапфир. Я тоже была ошеломлена. Но совершенно по другой причине.

– Твой папа живет в Альбукерке? – спросила я несколько громче, чем намеревалась. Я знала, что родители Бейли в разводе. Слышала, что ее отец снова женился, но считала, что он остался в нашем городе. Что они с Бейли по-прежнему видятся. Она всегда обожала отца. Они оба любили невразумительные британские телешоу и нездоровую еду с пищевыми красителями. Трудно было представить жизнь Бейли без него.

Бейли отодвинулась от Сапфир и теперь не отрывала глаз от дороги впереди.

– Да. Там. Но мы не будем заезжать к нему, чтобы сказать «Привет!», если ты об этом.

Мне хотелось спросить, а почему бы и нет. Спросить, в чем тут дело. Но я промолчала. Потому что, будь я хорошей подругой, в этом не было бы необходимости. Потому что в этом случае Бейли рассказала бы мне о своих мыслях. Но такой подругой я не была. Я беспокоилась только о себе. И все эти годы, когда я ни о чем ее не спрашивала, когда меня не было рядом с ней, казались теперь пропастью, которую я не способна была преодолеть. Я не ехала бы теперь невесть где и куда в пикапе, который вела случайная девушка. И потому я тоже уставилась на дорогу и смотрела исключительно вперед.

Мы обе задремали под монотонный шум двигателя. К тому времени как Сапфир подкатила к одноэтажному дому с осевшим крыльцом и полинявшим шезлонгом во дворе, рассвет был уже близко.

– Дом, милый дом, – пропела она, расстегивая ремень безопасности.

Я толкнула Бейли локтем. Она что-то несвязно забормотала и вытерла слюну с подбородка. Потом бросила быстрый взгляд на Сапфир, желая проверить, заметила ли та ее оплошность, но стриптизерша уже выбиралась из пикапа.

– Я думала, ты высадишь нас на автобусной остановке, – сонно сказала я. Дома в этом районе стояли на больших участках земли, а позади них виднелся лесок. Все это было мало похоже на город.

– Я решила, вы захотите перекусить, прежде чем поехать дальше. Я готовлю потрясающий омлет с ветчиной и сыром.

Я взглянула на Бейли, затем – на дорогу, давая понять, что нам не мешало бы продолжить путь. Бейли невозмутимо кивнула. У меня стало тепло на душе. Мы по-прежнему понимали друг друга без слов. Может, наша дружба еще и возродится.

– Конечно! – прочирикала она.

Мое воодушевление тут же испарилось.

– Замечательно! – воскликнула Сапфир, хлопнув в ладоши, ее глаза загорелись от радости. Я посмотрела на Бейли. Она в ответ лишь пожала плечами. Я застонала, взяла рюкзак и направилась вслед за ней к дому.

Мы вошли в маленькую темную гостиную, из кухни в коридор пробивался желтый электрический свет.

– Заходите! – пригласила Сапфир. – Садитесь за стол, а я займусь приготовлением омлета. – Мы пошли по коридору. В доме стоял слабый запах древесной стружки и еще чего-то мускусного. Когда мы наконец оказались в кухне, я непроизвольно моргнула. Сапфир жила в доме не одна. На меня оценивающе уставились две пары глаз. Одна принадлежала парню с редкой козлиной бородкой в заляпанной футболке без рукавов и в бейсболке, надетой задом наперед. Другая – устроившемуся у него на плече хорьку. Увидев мужчину, Бейли застыла на месте.

– Здорово, – протянул он, выдыхая облачко дыма от сигареты с марихуаной. – Зовут Дуэйн. А вы, должно быть, новые маленькие подружки Сапфир. – Он погладил хорька и улыбнулся. – Очень рад, что вы отужинаете с нами в нашей скромной обители. Затянитесь? Он протянул нам самокрутку, и нас окутал густой дым. Бейли в растерянности перевела взгляд с Дуэйна на Сапфир, затем обратно.

Было видно, что иллюзии Бейли в отношении Сапфир вот-вот рассеются под впечатлением от ее запущенного, грязноватого дома и плачевного состояния зубов Дуэйна.

– А вы, ребята… вместе?

– Да разве кто-то может быть вместе в этом мире? Каждый из нас сам по себе, малышка.

– Мы вместе со старших классов, – сказала Сапфир с того места, где взбалтывала яйца. – Но мы научились не клеить на себя ярлыки.

– О. – Бейли смогла произнести только это. Она тяжело опустилась на один из дешевых пластиковых стульев, стоящих вокруг стола. Мне хотелось поскорее убраться отсюда ради Бейли, но тут оказалось, что сочетание запахов готовящегося омлета, травки и хорька для меня просто невыносимо. К горлу подступила сильная тошнота.

– У вас есть туалет? – слабо спросила я.

– Конечно, милая. По коридору налево, – подсказала Сапфир.

Я поковыляла по коридору, стараясь не допустить, чтобы меня вырвало по дороге. Обнаружив слева небольшую дверь, я толкнула ее и в полной темноте устремилась к унитазу.