АlshBetta - Заточенная в Золотой Клетке [СИ]

Зато боль Каллена уступила месту благоразумию и светлому разуму. Он успокоил свою истерику — на время, но этим кажется, напугал Беллу больше, чем раньше.

— Ты боишься меня? — спросил он, подводя её к креслу, и усаживая на него. Белла смотрела на него озабоченно и как-то неловко, а он тем временем присел перед ней, что бы быть на одном уровне.

— Не тебя… — она отвела глаза, всматриваясь в пейзаж за окном.

— Он что, был пьян когда… — спросил Эдвард, чувствуя как руки сжимаются в кулаки, в полной готовности уничтожить Чарли. Коньяк ещё не выключил ему мозги окончательно, и поэтому он может трезво мыслить.

— ДА! — вскричала Белла, вскакивая с кресла и выдергивая свои руки из рук Каллена. — Это имеет сейчас значение? — непонимающе спросила она, поежившись, и подходя к окну.

— Не имеет, — согласился Эдвард, вставая с пола. — Сейчас ничего не имеет значения, — он медленно и осторожно подошел к девушке, старясь не напугать её ещё больше. Сейчас та боль, что была в нем куда-то испарялась, и наверняка причиной этому стало спиртное, ведь оно заглушило его боль! Или это Белла, которая сейчас так нуждается в нем?

Каллен встал за спиной девушки и ласково обвил её руками за талию. Белла всхлипнула, продолжая смотреть в окно, и не поворачивалась к Эдварду. Она чувствовала коньяк, чувствовала этот запах, и ей становилось страшно, по-настоящему страшно. Может быть её страхи там, на Молоте, казались простым ребячеством, но теперь она понимала, что так быстро не сможет от них избавиться, а ведь она должна сейчас утешать Эдварда! Все снова наоборот…

— Мне, наверное, лучше уйти? — размышлял Эдвард, но его руки продолжали обнимать Беллу. — Или остаться?

— Не надо… уходить, — прошептала Белла, поворачиваясь к нему, и поднимая глаза на Эдварда. В них теперь тоже серебрились слезы, так же как и в его.

— Не уйду! — прижимая её к себе, прошептал Эдвард, и его руки стали поглаживать локоны Беллы. — Куда же я от тебя денусь?

— Все неправильно… — всхлипнула Белла, поглаживая пальцами рубашку в том месте, где заживало ранение Эдварда. — Это ведь тебе было больно, а не мне! И кто кого утешает? — она усмехнулась, понимая всю глупость положения.

— Ты меня уже утешаешь, Белла, когда ты рядом, мне ничего не страшно! — целуя её в макушку, проговорил Эдвард. — И тебе не надо бояться меня. Я в любом состоянии ничего тебе не сделаю!

— Я знаю, — прошептала Белла, снова сглотнув. — Я знаю…

— Не волнуйся, я в порядке, — сообщил Эдвард, опуская взгляд на Беллу, и натыкаясь на её локоны, потому что лицо девушки покоилось у него на груди.

— Я тоже, — отозвалась она, покрепче обнимая его.

— Ты была права, мне не стоило пить, — хмыкнул Эдвард, все ещё не выпуская её из объятий.

— Тебе нехорошо? — взволнованно спросила Белла, отстраняясь от Каллена, и всматриваясь в его лицо.

— Нет, моя хорошая, со мной все в порядке! — с нежностью проговорил Эдвард, убирая пряди с лица Беллы. — Только я напугал тебя, но я не хотел!

Белла хмыкнула и, приподнявшись на цыпочках, положила руки на плечи Эдварда, не теряя с ним зрительного контакта.

— Хочешь, я докажу тебе, что не боюсь? — спросила она с лихорадочным блеском в глазах. Эдвард улыбнулся, догадываясь, что она собирается сделать.

— Буду рад, если увижу, — хмыкнул он, и Белла, засмеявшись, быстро прикоснулась к его губам своими. Новые вспышки эмоций засверкали в душе обоих, когда они снова слились в поцелуе. Его, как и в тот раз, начала и завершила Белла, медленно и осторожно отстраняясь от Каллена.

Она прерывисто и часто дышала, но в глазах её сверкала радость и улыбка от того, что она снова смогла прикоснуться к этому божеству, что она снова слилась с ним поцелуе, и что она снова доказала самой себе, и ему, что любит его. Интересно, когда она найдет в себе силы признаться?

Краем сознания она понимала, что Эдвард не отвергнет её чувства, а лишь наоборот, но переубедить ту маленькую упрямую девочку, что поселилась в ней уже давно, не было никакой возможности. Эта маленькая Белла уверяла девушку в том, что торопиться не стоит, что ещё слишком рано, и что её могут обидеть.

В то время как другая её часть, мудрая, взрослая и настрадавшаяся, молила о принятии её чувств, хотела быть любимой и любить, хотела признавать поражение и радоваться победе. И настаивала на том, чтобы Белла призналась в том, что чувствует.

Но этих двух девушек, внутри сознания Беллы, объединяло одно общее желание — они обе хотели быть рядом с Эдвардом. Следовательно, хотела и Белла. Она хотела просыпаться с ним в одной кровати, она хотела гулять с ним в саду, она хотела жить с ним рядом, быть замеченной им, и наслаждать его любовью. Она хотела когда-нибудь стать его женой, стать для него женщиной и подарить ему детей. Только вот возможно ли все это? Не глупые ли у нее мечты, и не живет ли она иллюзиями? Ведь сначала ей нужно узнать о чувствах Эдварда, а прежде чем завести детей, нужно преодолеть болевой порог чувств с Чарли, который изнасиловал её много лет назад в детском возрасте. Справится ли она с этим, помогут ли ей, Белла не знала, и поэтому все же боялась. Боялась будущего.

Кажется, что Эдвард уловил далекий ход мыслей девушки, потому что, улыбнувшись, снова наклонился к её лицу, и на этот раз уже сам запечатлел на губах поцелуй, надеясь отвлечь её от горестных размышлений. У него получилось, потому что Белла забыла обо всем на свете, благодаря его поцелую, и полностью погрузилась в мир счастья и радости.

Радости с тем, кого считает судьбой. Радости с тем, кого любит, и за кого будет молиться.

Мгновения радости с Эдвардом Калленом!

— Белла, можно задать вопрос? — услышала девушка над своим ухом, когда, кажется, уже начала медленно проваливаться в дебри сна в объятьях Эдварда. Это её первая ночь в комнате Каллена. Она несильно отличалась от её гостевой спальни, в которой она уже столько времени находилась. Те же выбеленные высокие потолки и позолоченые полки. Кожаные и огромная кровать. Только цвет не очень оптимистичный — черное дерево. Наверное, в трауре Эдвард намного глубже чем кажется, но не повлекло бы это за собой депрессию…

— Конечно, — отозвалась она, поудобнее устраиваясь на груди Эдварда и слыша звук ударов его сердца. А что бы она отдала, чтобы слышать это? Отдала бы свою жизнь? Да с легкостью! А с чего бы не отдала? Важен ли ей этот звук? Как же все запутанно…

— Теперь ты хочешь быть со мной? — спросил Эдвард и выжидающе замер, думая над тем, что ответит Белла. Кажется, его сердце пропустило пару ударов в ожидании её ответа. Как она это воспримет? Зачем он вообще заговорил об этом?

— В каком смысле? — непонимающе нахмурилась Белла, привстав на локте, и ища в темноте глаза Эдварда.