АlshBetta - Заточенная в Золотой Клетке [СИ]

— Это только начало твоих мук! — усмехнулась Денали, проходя мимо Эдварда, и смотря на него. — Ты будешь умирать медленно и в мучениях! Твое небесное наказание уже близко, Эдвард! За то что ты убил нашего ребенка!

— Я не убивал её! — заорал Эдвард, все ещё пытаясь вдохнуть достаточное количества воздуха, и обращаясь то ли к Тане, то ли к самому себе. — Я не убивал свою дочь! — а верил ли он сам в то что говорил?

— Все вы так говорите, вы убийцы! — закричала ему в ответ Таня, опускаясь на землю, и срывая один из цветков, окружающих поляну. — Ты уничтожил её так же, как я только что это растение!

— Таня… — все ещё не находя в себе сил подняться с земли, прохрипел Эдвард, чувствуя как новый ком страданий образуется в его горле. Кажется ему срочно нужно успокоительно, а то он умрет от удушья. Истерика подкатывала к нему новыми волнами, а он все не мог опомниться от неё, и сберечь себя хотя бы для Беллы, для своей маленькой девочки Беллы Свон.

— Если я умру, тебе не будет сейчас легче! — воскликнул он, снова оттягивая ворот собственной рубашки, и пытаясь вдохнуть побольше воздуха.

— Да уж, твой труп мне сейчас не нужен! — вытирая слезы, хмыкнула женщина, и оглянулась вокруг, вдыхая воздух полной грудью, и думая о своем, о собственных мыслях.

— Она любила это место… — теряя остатки кислорода, сообщил Эдвард, прежде чем новый каскад рыданий задушил его. Как же сейчас ему нужна Белла! Он на грани потери пульса, а её здесь нет. Эта боль гораздо хуже той, что бы с ним все время. Белла была словно обезболивающим для него, а теперь испытывая все в полной мире, он понимает тех, кого до смерти доводит шоковая, безумная боль. С ним сейчас происходило тоже самое.

— Я уезжаю на вокзал, поеду в провинцию! — чувствуя, как боль душит её, приглушенно прохрипела женщина. — Отвези меня прямо сейчас! Я не могу находиться здесь! — она вспомнила, как родила Изабеллу, как ей впервые показали её маленькую крошку, как она отвезла её к Каллену, как пыталась вырастить, не имея ничего, и сейчас, сейчас она не могла больше этого терпеть, потому что терпеть такое невозможно.

Эдвард попытался встать, но снова упал обратно, и безысходно посмотрел вокруг, чувствуя, как кончается воздух, и как сдавливает его легкие. Он лег на землю, желая, чтобы эта пытка прекратилась. Если Всевышний хочет что бы он умер, пускай убьет его! Но он больше не вынесет это, ему нужна Белла, ему нужна его маленькая девочка Белла Свон.

— Я не могу Таня… — прохрипел он, и смотря на звезды, вспомнил снова про Изабеллу, а потом про Беллу, и обращаясь к обоим и к Богу, тихо произнес:

— Пожалуйста! — было абсолютно ясно, что он просил всех их спасти его, выдернуть из этого страшного состояния смерти. Таня оперлась о машину, утопая в собственных слезах, и не воспринимая всерьез слова Эдварда. Он говорит это, чтобы ей было хуже, ему не может быть плохо, он не может страдать, никто не может страдать, так как она. Страдать материнской любовью…

В тот же момент Эдвард почувствовал, как очередной спазм отпустил его, и с готовностью ухватился за спасительный воздух, набирая его полные легкие и задыхаясь от этого же. Он зашелся кашлем, хватаясь руками за голую землю, и утопая в забвении…

Но улыбка появилась на его лице, едва это случилось. Они помогли ему. Его Белла и его Изабелла, его прекрасные девочки помогли ему! Они не позволили его убить! Он жив…

— Я люблю вас! — шепнул Эдвард, улавливая минутку между лихорадочными вздохами. — Я очень сильно вас люблю, Белль и Белла!

Он снова набрал в грудь воздух, и быстро встал, желая до очередного спазма добраться до дома, пусть этот прошел, но ведь истерика подразумевает в себе несколько подобных вещей.

Садясь в машину, он снова обвел это чудесное место взглядом, и вспомнив про то, как хоронил здесь Изабеллу, снова ощутил першение в горле. Тане кажется было и вовсе все равно, что происходит, она была так глубоко в боли, что, откинувшись на сиденье, она зарыдала, не замечая ничего вокруг.

Эдвард сомневался, что в состоянии сейчас вести машину, но понадеявшись на милость Всевышнего и своего ангела-хранителя, Изабеллу, вырулил с поляны, молясь, чтобы он добрался до дома более менее в нормальном состоянии.

Ведь его ждет Белла!

Его маленькая Белла Свон!

Эдвард затормозил у дома так резко, что шины машины взвизгнули, оповещая о его приезде. Он только что отвез Таню на самолет, и теперь всеми силами пытался добраться до дома, прежде чем снова впадет в истерику. Ему нужно лекарство, а его лекарство это Белла и спиртное. Эти два понятия смогут заглушить его боль, которая снова поднимается в нем волнами, напоминающими цунами. От боли в его глотке снова образуется этот ком с рыданиями, не дающий ему дышать, спазм.

Он хлопнул дверью машины, выходя на свежий воздух, который, кажется, немного прочистил его мозги, давая им возможность мыслить.

Белла ждала его, нервно постукивая пальцами по деревянной поверхности полированного, кухонного стола. Едва Эммет привез ее, как она засела здесь и никуда не желала уходить до самого приезда Каллена. Мари, видя это, спровадила всех домработниц, и, угостив девушку чаем, ушла сама.

Белла, сидя, словно на иголках, смотрела в потолок, и пыталась найти там ответ всем этим событиям, так внезапно набросившимся на неё и Каллена, словно камнепад или метеоритный дождь. Откуда эта Таня? Эдвард же говорил, что она исчезла после рождения дочери? Неужели она вернулась?…

Господи, что же она почувствует, когда поймет, что её дочь мертва? Что скажет Эдвард? Что будет с ним самим? Все эти мысли терзали сердце девушки вновь и вновь, и, мучаясь сомнениями, она уже не могла спокойно усидеть на месте, так что она принялась бродить по мраморным полам, ежесекундно поглядывая на дверь, и следя за каждым звуком в этом доме.

Все чувства, ранее спрятанные в ней, выходили наружу, а беспокойство зашкаливало. Она снова и снова ловила себя на том, что боится за Эдварда, боится его потерять, и готова растерзать каждого, кто сделает ему больно. Кажется, его наклонности по отношению к её персоне передались и самой Белле. Теперь она чувствовала себя не беспомощным котенком, как вчера, когда Эдварду пришлось собирать её по кусочкам, а мудрой, кровожадной львицей, которая в состоянии защитить то, что ей дорого, и не позволить никому отнять это у неё. Снова две параллели сознания проступали в ней, и она отчетливо видела, где начинается и кончается каждая. Сильная сторона тоже имеет свои слабости, стоит только Эдварду захотеть причинить ей боль, и она рухнет словно пирамидка из кубиков. Но он ведь этого не сделает, правда?

А что касается слабой стороны, то защита от Каллена, его любовь и забота прекрасно ощутимы ею, и она сделает все от неё зависящее, чтобы сберечь их. Она хочет показать ему настоящую себя и свои чувства, если у неё конечно получится.