АlshBetta - Успокой моё сердце [СИ]

— Ты могла просто сказать мне это, и все, — мягко уверяет Каллен. Несколько пальцев проходится по моей левой щеке, стирая соленую влагу. Как ночью.

— Я никуда не собиралась ехать, — повторяю, проглатывая слезы. — Без тебя я… Джером не…

— Я понял. Все. Не плачь, — пальцы двигаются активнее и быстрее. Полностью осушают кожу за несколько секунд.

Судорожно вздохнув, провожу ещё пару минут в прежней позе, успокаиваясь. Объятья Каллена играют в этом отнюдь не последнюю роль. Нужно поработать над самоконтролем. Мне кажется или я начинаю терять его куда чаще позволенного?

— И все же, когда ты уезжаешь? — вопрос сам просится наружу. Сам и произносится — ещё одно подтверждение недавней теории.

— В девять, — шершавая поверхность белоснежных повязок гладит мои плечи, — улетаю.

Подтвердилось… Черт! Этот день может быть ещё хуже?

— Надолго?

— Белла, — Эдвард посмеивается, отстраняя меня чуть назад. Смотрит как на глупого, ничего не понимающего, но при том родного ребенка. — Я лечу не один.

— Джаспер тоже?..

— Джером, — он перебивает меня, не дав досказать. А натыкаясь на изумление, с самодовольством продолжает, — и ты, конечно.

Плохое настроение пропадает само собой.

— Ты решил поехать… — как утверждение бормочу я, широко улыбаясь, — куда Флинн сказал?

Ему не нужно кивать для подтверждения. Не нужно ничего говорить. Оно очевидно.

— Эдвард, это замечательная идея! — восклицаю, чмокая его в щеку. Внутри мгновенно растекается тепло и успокоение. Настолько приятные ощущения, что ничего, кроме как улыбаться дальше, мне не хочется.

Мужчина, кажется, тоже весьма доволен и моей реакцией, и поцелуем. Малахиты поблескивают тем самым северным сиянием, чаруя своей глубиной, завлекая внутрь и не отпуская обратно… от восторга.

— По-моему, самое время погреться на солнышке, не считаешь? — шутливо задает свой вопрос бархатный баритон.

И вот, теперь мы здесь. Теперь внутри черного «Мерседеса» под управлением главы охраны, летящего сквозь череду разноцветных машин по мокрой от дождя и темной от туч автотрассе. Ни на секунду не отвлекаясь от дороги, Джаспер будто и вовсе нас не замечает. Наверное, так даже лучше.

Джером, сидя сбоку от Эдварда, с упоением и внимательностью к мелочам художника рассматривает проносящийся за стеклами пейзаж. Сжав папину руку, он, время от времени, оглядывается на меня, посылая нежную улыбку. Он весь в предвкушение. Ему интересно, ново и необычно то, что происходит. Мне тоже…

Оборачиваясь туда же, куда и мальчик, разглядываю стволы сосен, серый асфальт, темное небо… и не боюсь. В отличие от прошлой нашей поездки с Хейлом к Эдварду в небоскреб, эта наполнена безмятежностью и радостью от грядущего отдыха. Четыре дня! Целых четыре дня, которые можно провести вдали от всего, что пугает и волнует! Четыре дня там, где нам никто не сможет помешать. Четыре дня вместе. Без опасностей.

Имеет ли в таком случае в принципе значение, куда мы летим, куда едем? Я согласна жить в форксовском лесу, в палатке под столетним дубом, только бы подальше от всех неприятелей. И чтобы Каллены были со мной, в целости и сохранности.

Светлые мысли настолько пленительны, а уверенность в обязательном свершение запланированного будущего так очевидна, что позволяю себе расслабиться. Устраиваюсь на плече Эдварда, тихонько вздыхая. Черная материя его пальто мягкая. Как и сам мужчина в последнее время.

Чувствую, как он поворачивает голову в мою сторону и даже догадываюсь о том небольшом удивлении, которое испытывает, глядя на меня, но позы не меняю. Продолжаю смотреть в окно вместе с Джеромом, будто ничего не происходит.

Тихий смешок мужчины слышится прежде, чем его свободная рука обвивает мои пальцы, сплетая с собственными. Укладывает себе на колени.

А потом Эдвард возвращается обратно в сторону сына, чмокая белокурое создание в макушку.

… Это будут потрясающие выходные.

Сладко зевнув, Джером поворачивается на бок, укладываясь на свою мягкую взбитую подушку. С удобством располагаясь на мягкой коже дивана, скрытой светлыми простынями, он выжидающе смотрит на меня, приглашая присесть рядом.

Не думаю, что когда-нибудь смогу ему отказать.

Надо же, и вправду удобно.

— Закрывай глазки — ласково потираю крохотную ладошку в своих руках, с нежностью глядя на маленькие пальчики, — тебе будут сниться очень хорошие сны, какие только захочешь! Придумай их себе и засыпай.

Безмятежно улыбаясь, малыш зажмуривается, сжимая губы. Выдумывает.

Мягко посмеиваюсь, доставая из изножья импровизированной кровати одеяло и накрывая им белокурое создание.

К тому моменту, как заканчиваю, Джерри, похоже, находит нужную картинку в своем сознании.

— Придумал?

Легкое качание головой отрицает мою версию.

— Хочешь, я помогу?

«Сказка».

— Маленький Принц?

Громче беззвучного «да» этого ребенка вряд ли удастся произнести.

— Хорошо, — соглашаюсь, когда малыш обнимает меня, прижимая к своей груди мою правую ладонь — как всегда перед сном. Вздыхает, приготовившись слушать.

— Далеко-далеко…

… Он засыпает очень быстро. Куда быстрее, чем в любой другой из разов. Тельце в золотистой пижаме расслабляется, личико окончательно утрачивает любые эмоции, гарантирующие связь с реальностью. Морфей забирает его к себе на заслуженный после долгого дня отдых.

И хотя по-прежнему сижу рядом, поглаживая светлые волосы, прекрасно знаю, что пожелай уйти — он не помешает. Сейчас, наверняка, сбывается один из сценариев его цветочных снов.

Я смотрю на такие дорогие черты и не могу сдержать улыбки. Мой маленький, любимый, очаровательный ангелочек! Я помогу тебе избавиться от слез. Навсегда. К тому же, думаю, мы уже на верном пути. Осталось немного…

Что-то с негромким хлопком падает на пол салона сзади, вынуждая меня вздрогнуть и обернуться.

Нахмурившись, Эдвард взволнованно смотрит на сына, одновременно с этим поднимая с коврового покрытия свой телефон. Длинные пальцы с не дюжей силой впиваются в тонкий экран — вот-вот раздавят, разломают на части.

— Прости…

— Он спит, все в порядке, — пожимаю плечами, с недоумением встречая появившиеся на бледном лице раздражение и ничем неприкрытый, хоть и сдерживаемый, гнев. Чересчур вытянутая поза на удобном кожаном кресле тоже недвусмысленно подчеркивает ситуацию.

Поразмыслив пару секунд, я осторожно выпутываюсь из объятий Джерри, поднимаясь с диванчика. Пол, благо, ни единого лишнего звука не издает. Здесь тихо. Настолько, разумеется, насколько может быть в салоне самолета.

Впрочем, убранство этого авиалайнера вряд ли можно сравнить с каким-нибудь другим. Я не видела такого даже по телевизору и не была до конца уверена, что такое в принципе существует.