АlshBetta - Созидая на краю рая [СИ]

— Это значит, что теперь я могу просить прощение?

— За что? Ты ведь ничего особенного не сделал. Это я залезла в твой телефон и нагло прочитала всю переписку… — веду себя словно идиотка. Можно даже сказать, как глупая малолетка. Сколько мне лет?

— Белла, прекрати, пожалуйста! — просит Эдвард, и его рука скользит по моему плечу.

— Что Вас не устраивает, мистер Каллен? — ловлю себя на том, что хочу уязвить его. Прекрасно помню ведь, как он просил меня не называть его так.

Похоже, план срабатывает, его пальцы останавливаются, а сам он резко выдыхает.

— Белла, Дидима не имеет для меня никакого значения. Ты что, ревнуешь?

— Не имею права даже ревновать тебя? — надеваю солнечные очки, чтобы придать самой себе храбрости. Рано или поздно этот разговор должен был состояться, ничего не поделаешь, раз уж это происходит прямо здесь.

— Так это всё из-за ревности?

— Считаешь, глупо?

— Абсолютно.

— Ну конечно! Тебя ведь нельзя любить, следовательно, и ревновать нельзя! — ядовито отзываюсь я, поворачиваясь на другой бок. Не хочу мучить его слишком долго, но ведь совсем чуть-чуть можно? Он должен понять, что неправ в своих словах.

— Но у тебя ведь получается. Или уже нет? — в его голосе проскальзывает скрываемый испуг. Я не совсем этого хотела добиться.

— Всё ещё да. И я не думаю, что это пройдёт, — отвечаю быстро, чтобы исправить положение, но в то же время пытаюсь сохранить тему нашего диалога в целости и сохранности.

— Ох, Белла, — вздыхает Каллен, и теперь его ладонь снова на моём плече, и даже не одна, а обе. — Почему мы всё время ругаемся?

С этими словами меня отрывает от земли, и я попадаю в сильные руки мужчины, не позволяющие мне шелохнуться. Впрочем, боли это не доставляет, как и неприязни. Скорее, выглядит даже смешно.

— Потому что созданы друг для друга. Но кое-кто не хочет это признавать! — журю его я, вытягиваясь, и чмокаю его в нос. — И любит всё-всё утаивать.

Он немного оттаивает, и в изумрудных глазах напряжённость сменяет улыбка. Я и его рассмешила.

— Так ты злишься из-за дня рождения?

— А ты как думаешь? И из-за него тоже! Дидима знает о нём и может поздравлять тебя, а я нет? — строю обиженную гримасу, заставляя его хохотнуть.

— Могла бы сразу сказать. Решили бы все проблемы разом.

— Нет, Эдвард, серьёзно, почему ты не сказал мне? — останавливаю переведённый в шутку разговор, стремясь выяснить правду.

— Я не отмечаю его. Терпеть не могу этот праздник.

— Почему?

— Последний раз моим подарком было поселение в комнату номер семь в детском приюте Вашингтона, — морщась, сообщает он. Его голос снова становится стальным и холодным. — Тем более я родился не в августе…

— Не в августе? — изумленно ахаю я — А когда?

— Октябрь, Белла, — он выдавливает улыбку, чмокая меня в щеку — Всем не обязательно это знать…

— Прости, я не знала, — протягиваю руки, обнимая его за шею и плечи, и притягиваю к себе. Глажу по спине и затылку — это его расслабляет.

— Твоей вины здесь нет.

— И тем не менее мне жаль, — сочувственно шепчу я, целуя его скулы.

— Можно просьбу? — закрывая тему дня рождения, спрашивает он.

— Да, — отвечаю, не задумываясь, понимая, что могу хотя бы в этот день пообещать всё, что он попросит. В конце концов, если он ни разу не отмечал день рождение, значит, детства у него действительно не было. Как же мне горестно и больно за него…

— У меня есть новости, но я не хочу снова разозлить тебя.

— Какие новости? — напрягаюсь, пытаясь отстраниться, но он не позволяет, удерживая меня в своих объятьях.

— Всё в порядке. Ничего не произошло, — успокаивает он, слегка нервозно.

— Тогда что?

— Завтра мы вернёмся в Германию, где тебя и Энтони будет ждать чек, подтверждающий оплату его реабилитации…

Что?

От неожиданности моё дыхание становится прерывистым, а мысли начинают путаться. Какой оплаченный чек? Откуда?

— Ты оплатил? — тихо спрашиваю я, чувствуя отсутствие кислорода в лёгких.

— Да, я. И требую, чтобы ты приняла мою помощь.

— Это же огромные деньги… — мысленно представляю себе сумму и вздрагиваю. Он серьёзно?

— Белла, я зарабатываю эти «огромные деньги» за два дня, — фыркает он.

— Ты ведь понимаешь, что я не смогу отдать их? — он по-прежнему обнимает меня, лишая возможности заглянуть в изумрудные глаза. Судя по тому, как внезапно напрягаются всё мышцы на его теле, я могу судить, что снова злю его.

— Ты не обязана ничего мне отдавать! — сквозь зубы рычит он.

— Послушай, я благодарна тебе, очень благодарна, и я безумно счастлива, что ты на самом деле такой, как я о тебе думала — безразмерно щедрый — но, Эдвард, когда ты оплачиваешь эти счета, я чувствую себя содержанкой или…

Замолкаю, вспоминая то ужасное слово и не решаясь произносить его. Эдвард молчит вместе со мной, переваривая услышанное.

— Белла, то предложение, на которое я вынудил тебя согласиться, полностью перевернуло мою жизнь. Ты её перевернула, изменив меня. Я ненавижу любое упоминание о том, что делал с тобой против твой воли. Но должен выслушать их. Это будет справедливое наказание за всё, что я натворил. Возможно, мне даже не следует спать с тобой после всего этого, но…

— Нет! — останавливаю его тираду, когда речь заходит о последнем. — Нет, нет и нет! Это доставляет удовольствие нам обоим, и я не хочу прекращать это. Эдвард, я пытаюсь забыть это, не хочу вспоминать так же, как и ты, но оно с нами будет всегда. И поэтому нужно смириться. Научиться жить с этим. Я простила тебя. И хочу, чтобы ты тоже отпустил это…

— Как? — его измученный тон побуждает меня всё же оторваться от него, и вглядеться в дорогое сердцу лицо.

— Я помогу. Обязательно. Доверься мне, и всё будет хорошо.

— Я только тебе и верю! — выдавливая улыбку, отвечает он.

— Вот и хорошо, — ответно улыбаюсь, лаская его щёки пальцами. От моих прикосновений он прикрывает глаза, и утыкается лицом мне в ладонь.

— Мой Эдвард, — шепчу. — Давай не будем больше ссориться. Ни Дидима, ни прошлое не будет нам помехой, договорились? Мы всё преодолеем вместе!

— Ты первая, кому это всё нужно. Кому я нужен, — проговаривает он, всё ещё не раскрывая глаз. — Так что с твоих уст это непоколебимая истина.

— Нужен, очень нужен, — соглашаюсь я, наклоняясь к его губам. — С днём рождения, кстати.

— Спасибо… — протягивает он, отвечая на мой поцелуй, и обвивая руками за талию.

На пляже немноголюдно, так что мы особого интереса не представляем. Всем плевать, что мы делаем и почему.

— Думаю, продолжение ждёт нас в отеле, — ероша его волосы и с трудом прекращая поцелуй, выдыхаю я.

— Только если ты этого хочешь, — уверяет он, но в изумрудных омутах уже поблескивают дьявольские огоньки.