Люсинда Райли - Сестра ветра

Что же до своего ветреного мужа, то Анна старалась и вовсе не думать о нем. По слухам, баронесса фон Готфрид снова объявилась в Лейпциге. Судачили, что у нее появился новый протеже, очередной молодой композитор. А вот про Йенса никто ничего не знал. О нем не было слышно уже много лет. Как однажды обронил Григ, повеса бесследно растворился в сточных канавах Парижа. Лучше бы он умер, думала Анна в такие минуты. А сама она была счастлива, хотя и жила несколько иной жизнью, чем это было принято.

Так продолжалось вплоть до зимы 1883 года, когда Анна вызвала к себе Грига срочным письмом. Тот приехал, выслушал ее и сказал:

– Но ты же прекрасно понимаешь, дорогая, что нам надлежит сделать в этой ситуации, не так ли? Так ведь будет лучше для всех нас.

– Понимаю, – ответила Анна, поджимая губы.

* * *

А весной 1884 года объявился Йенс. Горничная негромко постучала в дверь гостиной, чтобы сообщить Анне, что ее хочет видеть какой-то незнакомый мужчина.

– Я велела ему подождать возле черного входа, но он отказался сдвинуться с места. Сказал, что дождется вас. Парадная дверь закрыта, а потому он уселся прямо на ступеньки крыльца. – Горничная подошла к широкому окну и указала на согбенную фигуру внизу. – Может, мне вызвать полицию, фрау Халворсен? По виду самый настоящий бродяга. А может, он вор или что еще похуже!

Анна поднялась с оттоманки, на которой отдыхала, и подошла к окну. Мужчина сидел на крыльце, обхватив голову руками.

Она почувствовала, как у нее упало сердце. «Господи, – мысленно взмолилась она, – дай мне силы и на сей раз. Помоги пережить и это тоже. Ты же ведь знаешь, у меня нет иного выбора».

– Пожалуйста, впусти этого человека, – приказала она служанке. – Судя по всему, мой муж наконец вернулся.

Алли

* * *

Берген, Норвегия

Сентябрь 2007 года

34

Я буквально обмерла, прочитав о том, что Йенс вернулся к Анне. Торопливо стала листать страницы, чтобы прочитать о том, что случилось потом, по его возвращении к жене. Само собой, Йенс был предельно лаконичен, повествуя о первых, самых напряженных и трудных месяцах их новой совместной жизни. Гораздо подробнее он остановился на их переезде в Берген годом позже, там они приобрели дом под названием Фроскехасет, кстати, расположенный рядом с имением Грига Тролльхауген. А потом пространно рассказал о премьере своего сочинения, которая тоже состоялась в Бергене. Но я это все пробежала глазами и сразу же переключилась на «Послесловие автора» в самом конце книги.

«Эта книга посвящается моей замечательной жене Анне Ландвик Халворсен, которая, к несчастью, скончалась в самом начале текущего года от воспаления легких в возрасте пятидесяти лет. Если бы она не изъявила готовность простить меня и принять обратно, когда я появился на пороге ее дома, я бы действительно кончил свои дни в парижских клоаках. А так, благодаря ее необыкновенному дару прощать, мы прожили вместе с ней и нашим дорогим сыном Хорстом много счастливых лет.

Анна, мой ангел, моя муза… Это ты научила меня всему самому важному в этой жизни.

Люблю тебя и скорблю о твоем уходе.

Твой Йенс».

Я вдруг не на шутку разволновалась, отключив свой компьютер. Надо же! Не могу поверить… Анна, с ее сильным характером, бескомпромиссная в том, что касается моральных принципов, собственно, именно эти качества и помогли ей выстоять, выжить после всего, что сделал с ней Йенс. И нате вам! Она его прощает. Более того, с готовностью принимает назад в качестве мужа.

– Да я бы выставила его вон и тут же подала бы на развод, – сказала я вслух, обращаясь к голым стенам своего гостиничного номера. Конец истории Анны, невероятной по своему накалу и по насыщенности событиями, ужасно разочаровал меня. Скажу больше. Я попросту разозлилась на Анну. Конечно, сто с лишним лет тому назад все было другим, и люди, и их отношения. Но сдается мне, что Йенс Халворсен, это живое воплощение Пера, выскочил, как говорится, сухим из воды, не понеся никакого наказания за все свои фокусы.

Я глянула на часы. Одиннадцатый час ночи. Пошла в ванную, потом вскипятила чайник и заварила себе чашку чая.

Завесив тяжелые драпри на окнах, чтобы не так слепили огни, мерцающие в бухте Бергена, я стала всерьез размышлять о том, смогла бы я простить Тео, если бы он обошелся со мной подобным образом. Предательски бросил бы меня. Впрочем, он и так меня бросил… Самым ужасным и непоправимым способом. Да, горечь утраты все еще слишком сильна во мне, она переполняет злостью все мое естество. А ведь мне тоже нужно собраться с духом и простить мироздание за то, что стихия отняла у меня Тео. В отличие от Йенса и Анны, наша с Тео история продлилась всего ничего. Можно сказать, она оборвалась, даже не успев толком начаться. И никто из нас двоих в этом не виноват.

Боясь дать волю своим переживаниям, я переключилась на электронную почту. Стала проверять последнюю корреспонденцию, попутно перекусывая фруктами из вазы, стоявшей на столе. Я чувствовала себя слишком разбитой, чтобы тащиться вниз в ресторан, а в этом отеле после девяти вечера еду в номера уже не приносят. Писем было море. От Ма, от Майи, от Тигги, в котором она написала, что постоянно думает обо мне. Отец Тео тоже прислал короткую весточку. Сообщил, что раздобыл экземпляр книги Тома Халворсена и сейчас интересуется, по какому адресу мне ее выслать. Питеру я ответила тут же. Попросила его воспользоваться экспресс-почтой и переслать книгу на адрес отеля. И тут же решила остаться в Бергене до тех пор, пока не получу книгу.

Завтра же отправлюсь на поиски дома Йенса и Анны, стала я строить планы на завтрашний день. Потом загляну к Эрлингу, доброжелательному директору Мемориального музея Грига. Вдруг он расскажет о них что-нибудь интересное. Тем более что в Бергене мне нравится. Здесь хорошо, даже при том, что на данном этапе мои изыскания явно зашли в тупик.

Неожиданно зазвонил телефон, стоявший у изголовья кровати. Я даже подпрыгнула от неожиданности.

– Алло?

– Это Вильем Каспари. Ну как вы там? С вами все в порядке?

– Да, спасибо. Все прекрасно.

– Я рад. Алли, не хотите утром позавтракать со мной? У меня тут появилась одна мыслишка. Хочу поделиться ею с вами.

– Мм… – промямлила я в некотором раздумье. – Да, согласна. Это будет здорово.

– Отлично. Тогда спокойной ночи.

Телефон отключился так же внезапно, как и зазвонил, и в трубке установилась тишина. Я положила трубку на рычаг, испытывая некий дискомфорт. Все же напрасно я приняла приглашение Каспари, мелькнуло у меня. Потому что, если честно, я уже почувствовала, как что-то внутри меня откликается на присутствие этого человека. Нечто, отдаленно похожее на физическое влечение. И что толку отдавать приказы своей голове или сердцу? Тело мое реагирует на окружающих по своим законам, не желая прислушиваться ни к голосу разума, ни к предостережениям сердца. Впрочем, что такое совместный завтрак? Это же не любовное свидание, в конце концов. К тому же Вильем сам поведал мне о своем умершем друге, который был ему больше, чем другом. Получается, что мой новый знакомый – стопроцентный гей, и беспокоиться мне не о чем.