Кристина Ляхде - Мужчины и прочие неприятности

— Отсюда ведь совсем недалеко до медицинского центра, — стала настаивать Роза. — Холодно же!

Мужчина показался ей смутно знакомым.

— Просто скажите, если станет хуже, я жду автобуса и пока что буду здесь, — сказала Роза.

— Очень мило, — сказал мужчина.

Роза решила, что в таком случае она уже сделала все возможное. Она была участлива, предложила помощь и пообещала выслушать. Оставь человека в покое! Оставить в покое, чтобы он замерз?! Тьфу ты. У Розы всегда были проблемы с подобными «находками» — котятами, бомжами, — она не могла взвалить все на себя, однако чувствовала желание и обязанность помочь. Роза переключила свое внимание на транспортную сеть центрального микрорайона. Зимний велосипедист переехал через улицу, вихляясь из стороны в сторону на размякшем снегу.

— Никому я не нужен! — выпалил мужчина.

— Отлично, — подумала Роза. — Пришло время для пьяного нытья.

Из пластикового пакета мужчины выглядывали промокшая закуска и обертка с изображением таксы.

— Знаете «3.30»? Хит Юйсе? Когда он поет «Е-есть ли у нас еще пиво-о?» — спросил мужчина.

— Знаю, — ответила Роза и, начав припоминать слова, пришла к выводу, что они с мужчиной примерно одного возраста.

— Там не пиво имеется в виду, — спустя какое-то время заметила она.

— Что? — удивился мужчина.

— Подразумевается, есть ли у нас еще время.

— Точно, — поразмыслив, сказал он. — К пиву это имеет лишь косвенное отношение. То есть успеем ли мы еще присесть и взять по одной? Вы правы… У меня вообще ни на что нет времени, — мысли мужчины изменили свое направление. — Клиенты разочарованы.

— Вы бизнесмен? — встрепенулась Роза. — Юйсе больше не играет…

— Я сам разочарован больше всех. Я выгляжу ненадежным и беспомощным? — допытывался мужчина.

Роза и не думала отвечать, не говоря уже о том, чтобы пристально разглядывать мужчину, однако именно так и поступила.

— Не больше, чем любой другой, — уклончиво ответила Роза. Мужчина выглядел потрепанным, но честным и, кажется, пытался заглянуть ей в глаза из-под своих солнцезащитных очков и шапочки. Его состояние было, безусловно, беспомощным, но в принципе могло носить и временный характер. Вряд ли он сидит, съежившись, на автобусной остановке с пакетом пива каждое утро. Вот так согнувшись. Роза увидела свое отражение в стеклах очков мужчины. Солнцезащитные очки? Да это же Упи! Ничего себе!

— В молодости я изучал психологию, потом бросил и стал частным детективом. Тогда это было круто, такой смелый отрыв. У меня хватало энергии. Когда-то.

Упи замолчал и чему-то грустно улыбнулся.

— Потом… не знаю, что случилось. После развода не было женщины.

И тут Упи узнал Розу. Черт!

Оба замолчали. Удивительно, но тишина их не напрягала. Несмотря ни на что, она вдруг стала какой-то знакомой, почти приятной. Или Розе только так показалось?

— Не было, значит, длительных отношений, — счел необходимым добавить Упи. — Куда, кстати, вы направляетесь? — спросил он заинтересованно, повернувшись к Розе.

Это было несколько удивительно услышать от человека, находящегося в подобном состоянии. Роза припомнила свои предположения о честности детектива и ответила честно.

— Начинаю новую жизнь. Все постепенно налаживается.

— Это заметно, — одобрительно кивнул Упи. Его взгляд задержался на картонном человеке под мышкой у Розы. Тойво за время снегопада погнулся и размок, увы, уже безвозвратно.

— Он же картонный, — обратил внимание Упи.

— Да, как и многие другие, — ответила Роза.

— У него, наверное, есть свои хорошие стороны, они у всех есть, — стал по-дружески убеждать Упи Розу, однако подумал, что не у каждого все идет хорошо , и понурил голову.

— Одно дело — заботиться о других, другое — забросить самого себя, — решительно и отчетливо добавил затем Упи. — Метеорологу нужно было найти свой собственный образ жизни. Вы не несете за это ответственности. Не дайте же себе засохнуть!

— Но… — начала Роза, и в ее голове сразу же зароились мысли обо всем, с чем Онни не смог бы справиться сам, о том, что он не смог бы осуществить без Розы.

— Метеоролог — это не ваша ответственность, — повторил Упи. — Вам нужно установить границу, отгородиться. Обещайте же! Не мне — себе.

Роза знала, что Упи прав, она как будто бы все время знала об этом. Это было то, к чему она постепенно готовилась, — к окончательному разрыву, хотя бы через силу и отметая все сожаления. Без этого было бы невозможно начать новую жизнь.

— Обещаю, — проглотив комок в горле, сказала Роза, даже не заметив, как быстро согласилась с терапевтической ролью Упи в отношении себя.

Странным образом этим зимним утром на автобусной остановке у них обоих совпали восприятие ситуации и понимание сиюминутной реальности.

— Можете прийти к нам на обед, — сказала Роза.

— О'кей, — ответил мужчина.

Или, возможно, было так:

— Возьмите меня с собой, — сказал Упи и протянул Розе ключи от машины.

— О'кей, — ответила Роза.

Роза кивком головы указала на свою поклажу. Частный сыщик сунул Тойво себе подмышку, с легкостью поднял самый большой пакет и выглядел настолько готовым отправиться в путь, как будто бы ждал этого момента в течение тридцати лет.

«Одиночество кругом…» — тихонько напевал Упи в то время, пока Роза пристегивала ремень безопасности.

СЕВ ЗА РУЛЬ МАШИНЫ УПИ, Роза представила, как было бы просто сейчас заехать в дом престарелых забрать отца, которого она много раз обещала пригласить на обед. Детектив сидел рядом с ней на пассажирском сиденье, и впервые за долгое время Роза испытывала чувство комфорта от того, что колеса вращаются, и шоссе создает видимость свободы.

Уход за стариком и ребенком одинаков: разъяснение, переодевание, сопровождение, охрана, помощь, кормление. У ребенка практически всё маленького размера, и, если он направится куда не следует, его можно сунуть под мышку и унести домой. Страдающего деменцией нельзя ни перекинуть через плечо, ни поторопить, если ему взбредет в голову тотально воспротивится вашему участию. Как раз подобная ситуация и произошла, и для того, чтобы привести отца из машины в дом, Роза открыла свободной рукой входную дверь и держала ее до тех пор, пока мужчины не вошли внутрь. Она прислонила картонного Тойво к зеркалу в прихожей. Упи наклонился, чтобы снять ботинки. Онни удалось вытащить самого себя из парилки в прихожую, и теперь он стоял там и тер глаза. Он потерял представление о времени и, по правде говоря, о многом другом тоже. Старый Арво прошлепал в обуви прямиком на кухню и уселся за стол. Никто не произнес ни слова. Роза подумала, что жизнь и в самом деле бывает удивительной, что она прежде всего — удивительная.