Хизер Берч - Лавандовая лента

Любовь – странная вещь, как мне кажется. Она руководит всеми поступками человека и дает ему силы жить, преуспевать, выживать. Спасибо тебе за то, что ты такое сокровище. Спасибо за то, что подарила мне счастливые воспоминания. И самое главное – спасибо за то, что ты любишь меня.

Эдриэнн вздохнула и улыбнулась. Легкий бриз всколыхнул ее волосы, неся с собой летнюю влагу, но это было не страшно. Теперь здесь был ее дом. Она смотрела, как крохотная зеленая лягушка прыгает по краю ее веранды. В южной Флориде было столько всего, что она могла полюбить. И, если подумать, она совсем не скучала по Чикаго.

– Привет, Райан, – сказала Эдриэнн, отворив дверь и глядя на молодого человека широко раскрытыми глазами. Она не ожидала его визита.

Три месяца назад она впервые встретила его на этой самой веранде, после долгого, беспокойного ночного сна в огромном доме, который скрипел, стонал и пел ей свою собственную колыбельную. Ее волосы были всклокочены, а обивка дивана, на котором она спала, оставила отпечаток на ее щеке. Она широко раскрыла дверь и обнаружила мускулистого загорелого студента в футболке с надписью «Штат Флорида», который заявил, что он один из друзей Мэри Лэтроп. И так начались их своеобразные отношения. Сначала он пригласил ее провести время с его друзьями. Чувствуя себя одинокой, она после нескольких часов панических раздумий приняла приглашение. Райан был очень терпелив с ней, обращаясь с ней скорее как с другом, чем как с девушкой, с которой он встречается. Потом большие компании, куда они ходили, становились все малочисленнее, пока они не остались вдвоем. Будь осторожна с тем, с кем встречаешься, говорил ее отец. И Райан был сдержан и осмотрителен. В ее сердце навсегда останется теплый уголок для него.

– Привет, – непринужденно поздоровался он, когда она пригласила его войти.

Он был все таким же мускулистым. Таким же загорелым. Поскольку они обсудили границы их отношений, она не должна была испытывать неудобства при его появлении в ее доме, но ее охватили сомнения. Эдриэнн испытывала ужас перед выяснением отношений, и ей не хотелось подвергать их дружбу ненужным испытаниям.

– Вчера утром я был в кофейне, и Сэмми рассказала мне, как быстро продвигается ремонт дома.

Какое облегчение. Это просто дружеский визит, чтобы оценить состояние ее дома. Воодушевленная, она отбросила остатки осторожности.

– Хочешь посмотреть дом?

Он кивнул и одарил ее сияющей улыбкой. Осмотрел гостиную, заглянул в кухню.

– Ты полностью изменила это место. Такое впечатление, что это совсем другой дом.

Стены гостиной были покрашены в роскошный цвет сливочного масла, а рейка для защиты стен от повреждения спинками стульев стала белоснежной. Эдриэнн очистила камин, который оказался облицованным красным деревом и теперь, протравленный, казалось, сиял. Понемногу открывая, каким дом был изначально, Эдриэнн не могла скрыть свой восторг.

– Я никогда бы не поверила, что смогу сделать это. Предстоит еще много работы, но я уже думаю, что смогу с ней справиться.

Она не возражала против того, чтобы нанимать профессионалов, когда работа была слишком сложной для нее, но она все-таки не наняла подрядчика, хотя Эрик предсказывал, что ей придется это сделать. Он безжалостно высмеял ее, когда она сказала, что потратит свои деньги, полученные после развода, на уродливый и полуразрушенный викторианский дом на берегу Мексиканского залива.

После тщательного осмотра кухни и обсуждения, что еще здесь нужно сделать, она предложила Райану стакан чая со льдом и указала на заднюю веранду. Когда они открыли стеклянную дверь, ворвавшийся в дом морской воздух как будто подтолкнул Райана к Эдриэнн. Она сделала шаг в сторону и упала в шезлонг. Они сидели и смотрели, как волны набегают на песок, пугая маленьких птичек, ищущих себе пропитание. Она слышала голоса семей, отдыхавших чуть дальше на берегу. Время от времени она позволяла себе бросать взгляд на Райана. Она осознала, что больше не чувствует себя школьницей, за которой ухаживают, и была очень рада этому. Сейчас она испытывала искреннее теплое чувство от встречи с другом.

После нескольких минут молчания Райан повернулся к ней.

– Итак, расскажи мне про эти письма.

Эдриэнн, пораженная, бросила на него изумленный взгляд. Должно быть, ему рассказала Сэмми. Ей не пришло в голову попросить подругу никому об этом не рассказывать, но Эдриэнн считала это само собой разумеющимся. Она была в смятении. Сначала ей не хотелось никому говорить об Уильяме Брайанте и его истории, но, размышляя о войне и о мужестве, она пришла к выводу, что его историю должны узнать. Она была прекрасной. И вдохновляющей.

В течение следующего часа Эдриэнн поделилась с Райаном историей жизни Уильяма. Райан внимательно слушал, время от времени задавая вопросы, и сам, в свою очередь, сообщил ей несколько интересных фактов. Он был страстно увлечен историей Второй мировой войны.

– Он герой войны, Эдриэнн. Настоящий герой.

Ей нравилось, что другие находят Уильяма таким же интересным, каким считала его она. Но кое-что не давало ей покоя все три дня, которые прошли с их встречи: Грейс и тот факт, что она продолжала писать Уильяму даже тогда, когда полюбила кого-то другого. Последнее письмо было датировано 1945 годом. Грейс продолжала писать ему в течение двух лет. Может быть, все было очень просто – Грейси хотела иметь запасной вариант, если с ее новым возлюбленным у нее что-то не склеится.

– Я должна увидеться с ним.

– Ты имеешь в виду Уильяма? – Райан залпом допил свой чай, и кусочки льда на дне стакана звякнули.

– Да. И я поеду к нему. Завтра мне нужно забрать в Нейплсе образцы гранита.

– Значит, ты все-таки решила остановиться на граните?

– Да.

Эдриэнн мучительно принимала это решение. Красота против цены и практичности. Но в конце концов любовь к изысканной кухне перевесила фактор цены. Даже если это с трудом впишется в ее бюджет и не оставит места для ошибки, она все равно хочет только гранит.

Райан вытер руки о шорты и взял письма, лежавшие между ними. Он деликатно перелистывал старые страницы, более заинтересованный их содержанием, чем ее выбором материала для столешницы.

– Так какой он?

– Старый. И поразительный. Такой же поразительный, как и его письма. Послушай вот это. – Она взяла у него из рук стопку писем и стала искать то, которое потрясло ее больше всех. – Их дивизию перебрасывали с одного места на другое. Они остановились в покинутой деревне. И у них было всего несколько часов на отдых.

Она развернула письмо и начала читать.

Мы шли одиннадцать часов. Хотя мы десантники, мы прошли пешком больше миль, чем многие пехотинцы. Ночь была прохладной, но не холодной. Нас окружала красота французской сельской местности. Если бы не напоминания о сражениях, которые здесь происходили, это было бы самое живописное место, какое я видел. Мы не спали уже два дня, так что когда нам разрешили сделать семичасовой перерыв, это был приятный подарок.