Татьяна Виноградова - Непростые истории 3. В стране чудес

НЕПРОСТЫЕ ИСТОРИИ: В стране чудес

СБОРНИК РАССКАЗОВ В ЖАНРАХ ФЭНТЕЗИ И МИСТИКИ

Есть края, из которых невозможно вернуться. Есть дали, которые невозможно забыть. Их лазоревые глубины будут сниться ночами, видеться в полумраке зеркал, грезиться наяву. Протяни руку – и вот они, совсем рядом, как в детстве, за пеленой неизведанного. Дотронешься – и оживут кентавры, расправят могучие плечи джинны, и оборотни тяжело ступят по стылой земле. Там, в стране чудес, спрятались наши мечты и страхи, смотрят на нас, ждут возвращения.

Перед вами третий том сборника современной прозы «Непростые истории» – «В стране чудес», посвященный жанрам фэнтези и мистики.

Новые миры, пугающие своей достоверностью, герои, будто сошедшие с полотен Врубеля, Васнецова или Куинджи, завораживающие ароматы. Тайна рука об руку с чудом – это ли не главный магический коктейль, который заставляет нас снова и снова погружаться в мир фантазий, заглядывать за черту, всматриваться в неверную синеву зеркал?

Напрасно кто-то скажет, что фэнтези – это сказки для детей.

Это мир, в котором за тонким флёром допущения кроется леденящее душу «что, если».

Что, если кентавры и драконы – вымысел лишь отчасти? И чьи-то сапфирово-синие глаза – залог сокрытия тайны?

Что, если тот мир ближе, чем мы себе придумали?

Что, если от погружения в него вас отделяет шелест одной-единственной страницы? А за ней – обманутый вечностью Кай?

Совладелец литературного сайта, автор-составитель сборника «Странники» (2018, «АСТ»). Рассказы опубликованы в сборнике «Синяя Книга» (2014, «Дятловы горы»), неоднократно становились победителями в сетевых конкурсах.

Пишу прозу, преимущественно, фантастику и фэнтези, статьи. Любимые темы – приключения, о дружбе и любви.

Почитать можно здесь: https://ficwriter.info/polzovateli/userprofile/Thinnad.html

Стылая мостовая скрипела солью, набензиненный снег забился в щели плит. Парочка впереди остановилась. Кей с расстояния в десять шагов видел, как алеют негодованием щёки девушки.

– Ненавижу тебя! – выкрикнула она спутнику, локоны из-под смешной шапки с помпоном рассыпались по пушистому воротнику. – Ненавижу!

Пар стыл в морозном воздухе.

«Клак-клак», – стучали каблучки сапожек, когда она побежала прочь, вниз по улице, минуя прохожих.

– А-а-ах-х! – глаза распахнулись, встретив бездонный взгляд высокого незнакомца. На мгновенье девушке показалось, что над обтянутыми чёрным кашемиром плечами колышутся завесы прозрачных нитей. Холодные пальцы Кея коснулись её губ, забирая дыхание… и ненависть.

Вот так. Он поможет. Несколько выдохов, кусочек живого огня, минутное головокружение – девушка не вспомнит, что с ней случилось. Она не вспомнит угловатую фигуру с чёрными глазами и бледными пальцами. Останется лишь опустошённость. Об исчезновении нескольких дней жизни она даже не узнает. Маленький ключ на груди Кея приятно кольнул холодом.

Люди любили причинять друг другу боль, и Кей помогал им освободиться, зная, что никогда не услышит слов благодарности.

Чужое дыхание грело пальцы, свивалось в туманную нить. Кей добавил её в трепещущие полотнища за плечами. К концу года крылья стали совсем большими. Хороший урожай для Вечности.

Сегодня людно – небо потрескивало, сбрасывая чешуи Старого Года, и желающих совершить променад под огнями аллей прибавилось. Страсти играли острыми цветными всполохами. Женщина затаила дыхание при виде витрины с сапожками, напряжение сделало её плечи угловатыми и жёсткими; лохматый парень в шарфе грел дыханием ладошки смеющейся девчонки, пьяненький мужичок улыбался внутрь себя – и душный пар вырывался в темнеющее небо. Тлен. Прозрачные нити кусочков жизней шелестели и колыхались за спиной собирателя Вечности.

Люди такие расточительные. Дурацкие страсти сжигали их время. Мужчины и женщины лгали друг другу и себе, чтобы не оставаться наедине с зимой. Кей как доктор забирал боль, отрезал кусочки симпатий и выдёргивал огоньки страсти – а кусочки жизней, брошенные хозяевами в никуда, спасал.

Любовь не бывает вечной, но может питать собой Вечность.

Шепоток влюблённых на заснеженной лавке, крик малыша, уронившего карамель, – Кей искусно забирал то, что им не нужно, и ключ на груди кололся инеем. Пальцы теплели.

Недалеко умирал человек. Кей чувствовал это, губам стало жарко. Последние вдохи, когда человек желает жить, – драгоценнее их только первые секунды после рождения. Достойное завершение года, много нитей Вечности: когда новогодней ночью откроется переход на Ту Сторону, Кей принесёт Госпоже прекрасный подарок.

Это рядом… Кованая решётка ограды впилась в пальцы, замёрзшие кусты роз задрожали. Вверху в ветвях завозилась птица, и Кея окутало колючей ледяной пылью. Тусклое окошко, невысокий балкон «мечта домушника». Зашуршала ткань пальто по крашеному бетону, Кей перекинул ноги и замер. Большой чёрный ворон спикировал из ночи и сел на перила, словно предупреждая.

Снова он.

Птица преследовала Кея. Сначала выглядящий досадной случайностью, ворон превратился в неприятное обстоятельство. И стал агрессивнее. Кей потёр затянувшийся шрам на скуле. Ворон с некоторой задержкой появлялся во всех местах, где Кей работал в последние годы. При переходах птица теряла его, а потом находила. Снова и снова. Это была та самая пернатая тварь – нахальная, ловкая, хищная, со взъерошенной бородкой у массивного стального клюва.

Тихое карканье остановило тянущуюся к балконной двери руку. Кей замер. Что ему нужно? От мерзкой птицы надо избавиться. Он прижался спиной к ледяной стене, прикрыл рукавом лицо и пнул ворона ботинком. Тот увернулся, легко перескочив левее, приоткрыл чёрные крылья и насмешливо каркнул. Ещё удар – птица подпрыгнула, сорвалась и исчезла в ночи. Кей прислушался. За голыми силуэтами розовых кустов и кованой ограды в жёлтом масле фонарей ходили люди. За спиной кто-то умирал.

Пальцы ощупали холодный пластик балконной двери, когда по ушам ударили чёрные перья – вынырнувший из черноты ночи ворон врезался Кею в затылок. Вечность зазвенела метелью, и её не стало.

«…Лететсноу, лететсноу, лететсноу», – Синатровский баритон пробивался сквозь шум двигателя, пахло дерматином, от горячего воздуха казалось, что губы и веки распухли. Автомобиль подпрыгнул на ухабе, по обивке мазнули жёлтые полосы света.

Кей повернул голову – кипящая боль прокатилась висками, отозвалась в макушке – и прищурился. Покачивалась зелёная фигурка оленя на ниточке, над спинкой водительского кресла каштановые кудри подрагивали в такт не то песне, не то ходкому движению колымаги. Кей пошевелился, ключ скользнул по груди капелькой испарины.