Татьяна Виноградова - Непростые истории о самом главном [сборник рассказов]

— Время чтения, — нянечка показала на закладку. — Порядок почти никогда не нарушается, всё по плану. Гоша не будет делать что-то другое, пока не почитает.

Как так оказалось, что Красная Шапочка выбрала не ту тропинку? Иногда им задавали такие сложные вопросы, на которые никак не ответить. Но он помнил длинную-длинную тропинку в лесу, по которой гулял с папой. Там были яркие голубые головки цветов, мохнатые шмели и сильно пахло хвоей… Наверное, всем известно, что самая длинная дорога — самая интересная? Тогда она глупая девочка, что пошла короткой.

Он незаметно для себя уснул на широкой юбке осенней женщины, и ему снился яркий листопад. И шелест листьев был похож на уютный шёпот.

Как он вдруг оказался в чужом доме?

Эти резкие скачки времени… Он слишком медленный для мира за окном, который всё бежит и бежит, перепрыгивая через препятствия. Хм. А если надо будет перепрыгнуть через гору? Или две горы? Может, ему это не по силам, и тогда бы он остановился, а Гоша смог бы его догнать?

Нянечка водила его по комнатам, показывала игрушки, аккуратно разложенные по полочкам, и идеально заправленную кровать, а ещё большую ванную, много цветов в коричневых горшках, которые расставили ровно по размеру.

— Как ты думаешь, малыш, тебе здесь понравится?

Он задумчиво вышел в коридор, осторожно заглядывая в комнаты и прокладывая свою собственную тропинку. Так и наткнулся на зеркало. Огромное зеркало на огромном шкафу. Этого мальчика он знал — можно сказать, даже дружил с ним.

— Что, — прислонился носом к его носу, заглядывая в глаза: нужен был ответ на десяток вопросов сразу: «что мне делать?», «что ты там делаешь, не скучно?», «что они будут делать, если я соглашусь?»… «что со мной происходит?». И иногда, очень редко, казалось, что мальчик отвечает взглядом, как сейчас: всё хорошо, оставайся, пора смотреть телевизор.

Он нажал круглую чёрную кнопку и устроился на диване, рядом лежала газета и не хватало только медведя — но один был на полке, они подружатся и будут смотреть телевизор вместе.

— Мне кажется, всё в порядке, — нянечка ерошила ему волосы и улыбалась — он это чувствовал.

От осенней женщины опять пахло дождём, солёным дождём, — это было немножко странно, конечно. Телевизор показывал разноцветные картинки, а ещё люди говорили много-много, так много, что давно должны были запутаться в своих словах. Он собирал эти слова, как прозрачные камешки на море, над ними потом нужно будет подумать. Тяжело вздохнув, он слез с дивана и выключил телевизор; вот почему его нельзя смотреть долго: ещё один лёгкий способ потеряться.

Он подошёл к женщине и взял её за руку:

— Гулять.

Красный шарф волочился по снегу, но ему не хватало сил закинуть его назад, как это делала мама. Мама. Он сжал руки в кулачки, чтобы не кричать: в прошлый раз другие люди испугались, что его бьют, но он просто радовался. Мама. Она сама сказала называть её так — время помогло привыкнуть к этому побыстрее. И всё же…

Он ходил взад-вперёд, туда-обратно — шаг — взад-вперёд, туда-обратно — шаг…

Мама работала дома, к ней часто приходили разные дети: обычные, не такие, как он. Чтобы не пугать, она водила их на кухню, но всегда оставляла дверь приоткрытой, на тот случай, если ему нужно будет её позвать. Правда, если в расписании вдруг случалось «окно», он любил просто подглядывать за ними и слушать — мама интересно рассказывала о разных сказках, о разных историях и разных людях.

Иногда ему казалось, что он помнит что-то знакомое в этих людях. Может, они когда-то встречались в его застывшем времени?

Ему стало жарко, и он остановился отдышаться; по всему двору — а у них перед домом оказался чудесный двор-сад! — было вытоптано слово «мама», серое на белом, чёрно-белое. Нянечка любила играть со снегом и показывала много любопытных вещей. А ещё ему больше не нужно было раскрашивать это слово: мама сама раскрасила его лучше любых фломастеров.

Юшманова Татьяна (псевдоним — Татьяна Абиссин). Выросла и родилась в Архангельской области. С отличием закончила курсы журналистики ЕШКО, печаталась в газете «Северный рабочий», участвовала в Летней школе писателей имени Чингиза Айтматова, закончила литературные курсы «Мастер текста». Мои первые шаги и в поэзии — публикация в сборнике стихов «Ветер вдохновения». Сейчас работаю над книгами в жанре фэнтези, есть собственный сайт abyssian.ru и писательская группа в контакте: https://vk.com/abyknigi . Приглашаю к себе на книжную страничку ЛитРес: https://www.litres.ru/tatyana-abissin/ .

В офисе разливался еловый аромат, который всем и каждому напоминал о предстоящем новогоднем торжестве. При свете ламп переливалась разноцветная мишура, на пушистых еловых ветвях покачивались блестящие шарики. Бумажные и серебристые снежинки, дутые шары парили над потолком, прикрепленные за яркие ниточки булавками. Елка была высокой, и чтобы украсить её верхушку, Катя из отдела по работе с населением попросила рабочих принести из мастерской стремянку. Торжественно водрузив сначала блестящую «звезду», и прикрепив на соседних ветках двух игрушечных ангелов-трубачей, Катя отошла в сторону, пропустив к елке Надю и Лесю с серебристым «дождиком» в руках.

Повсюду звучал смех, словно серьезные и ответственные коллеги на минуту вернулись в детство. Юра Корякин, подражая Верке Сердючке, нацепил на шею широкую ленту золотистой мишуры. Он потряс коробкой со старыми карнавальными масками, и прогудел, привлекая внимание:

— Давайте праздновать уже начнем? Зачем ждать завтрашнего дня? Только гляньте, какие маски! Спорим, я напугаю шефа в этой?

Марина, неслышно появившаяся на пороге комнаты для совещаний, с удивлением смотрела на воодушевленную компанию. Минина казалась на фоне принарядившихся к празднику коллег серой мышкой: пуховик, теплый шарф, обвивавший горло, темные брюки. Сжимая в руках сумочку, она не знала, что делать: то ли пройти к своему рабочему месту, то ли присоединиться к коллегам.

Нет, Марина не опоздала на работу. Она всегда приходила за десять минут до начала. Но сегодня, похоже, не помешало бы явиться за час — удалось бы в неформальной обстановке пообщаться с коллегами и попросить прощения за свое невольное отсутствие.

— Эй, это же Маринка! — Юра обернулся к ней и вполне приветливо помахал рукой. — Как-то ты неважно выглядишь. Не поправилась еще? Возьми маску, скроешь синяки под глазами! — добродушно произнес он и протянул первую попавшуюся, но Марина была рада и такому знаку внимания.

Поздоровавшись с остальными, женщина пересекла комнату, торопясь на рабочее место. К сожалению, недостаточно быстро, чтобы не услышать вслед: