Татьяна Виноградова - Непростые истории о самом главном [сборник рассказов]

Щель Сергей расковырял. Стало видно, что от поверхности его отделяет метровая толща земли. Забрался на горку осыпавшейся породы и дотянулся правой рукой до края отверстия. Нащупал огромный гладкий камень с одной стороны, и шершавую, слоистую плиту с другой. Между ними не больше двадцати сантиметров. Не пролезть. Ободранную кожу саднило, слизистая носа и горла пересохла, даже слюны не было во рту. Воздух постепенно очищался, из прорубленного «окошка» тянуло ароматом подсохшей травы и хвои, Слышался птичий щебет.

— Ася, я тут, под землёй! — одеревеневший язык и потрескавшиеся губы не шевелились, горло издало лишь слабый сип.

Узник надавил на камень, тот стоял намертво. Плита поддалась, но для того, чтобы стронуть её, нужна опора, рыхлая куча под ногами не годилась для этого. Снова в дело пошла лопасть. Сергей долбил и осыпал ей землю вокруг плиты. Пещера опять превратилась в пылевую камеру. Откуда силы взялись? Забыл и про жажду, и про усталость. Куча породы под ногами росла, Серый утрамбовывал её, постепенно приближаясь к поверхности. Вот уже двумя руками можно пошевелить плиту. Ещё немного! Он ударил в бугорок, удерживающий «крышу» пещеры, плита покосилась, начала сползать и всей тяжестью обрушилась на человека. Сергей потерял сознание, не успев испугаться.

Ася проснулась, вылезла из палатки. Ребята сидели неподалёку, поглощали заверенную на скорую руку лапшу. Денис и Максим уплыли на облегчённой байдарке вниз по течению осматривать берега. Остальные были здесь. На молчаливый вопрос Аси Вадим отрицательно покачал головой. Лида предложила подруге порцию лапши, у остальных собрала миски и пошла к реке чуть в сторону.

— Жаль сеть здесь не ловит, — нарушил молчание Пётр.

— Ловит, — возразила Ася, — тут деревня недалеко.

— Так надо Серёгу набрать!

— Я звонила. Недоступен.

Парень всё-таки добыл из кармана мобильный телефон и набрал номер Сергея. Некоторое время слушал гудки.

— Не отвечает.

— Ребята! — закричала Лида, — телефон играет! Слышите? По-моему, Серёжкина мелодия.

Все, побросав кружки, кинулись к Лидочке. Вадим сделал знак не шуметь.

— Там!

Музыка раздавалась с небольшого пригорка из-за вросшего в землю валуна. Побежали.

— Здесь никто не искал, — посетовала Лида.

— Кому в голову придёт смотреть выше по течению.

— Его нет! — в отчаянье прошептала Ася. — Яма. Звук из ямы!

Она упала на колени и начала отбрасывать руками комья земли. Парни присоединились.

— Я за аптечкой! — сказала Лида и упорхнула к лагерю.

Вскоре разгребли большую плиту, поднатужившись, сдвинули её в сторону. Показалась голова. Волосы слиплись от смешанной с грязью крови.

— Осторожно, — командовал Вадим, — достаём аккуратненько!

Общими усилиями вытянули раненого на поверхность, уложили на траву.

— Дышит… — Ася дрожала. — Живой…

— Надо раны обработать, — Лида вернулась с аптечкой.

Вадим осмотрел друга и заключил:

— Не поломан. Тихонько несём к воде. Надо промыть, потом обработаешь.

— Серёжа! Серёженька! — тщетно звала Ася.

— Звоню в «скорую», — сообразил Пётр, — в деревню потащим. Как, говоришь, она называется?

— Макеевка, — ответила Ася, — от порога тропинка туда.

— Хорошо. Пусть в Макеевку едут, сейчас носилки соорудим.

В вестибюль частной клиники вошла девушка. Она привычно направилась к гардеробу, сняла шубку и, отдав её дежурившей старушке, сказала:

— Здравствуйте, Анна Петровна.

— Здравствуй-здравствуй, голуба моя! К своему опять? Не очнулся?

Ася вздохнула, покачав головой. Она одёрнула собравшийся на выпирающем животе синий сарафан и пошла по коридору к палате.

— Доброе утро, любимый! — сказала, заходя туда.

Лицо Сергея бледное, отрешённое, руки вытянуты поверх одеяла. Провода, трубочки, приборы…

— А вот и наш папочка. Видишь, малышка? — проговорила Ася. — Скоро, совсем скоро ты выберешься на свет.

Она села на стул около кровати, погладила руку Сергея.

Серый день за днём гребёт против течения, отвоёвывая у подземной реки сантиметр за сантиметром. Фонарь не нужен. Отчётливо видны стены и свод подземелья, ставшие знакомыми до мельчайшей неровности. Сергей не чувствует ни холода, ни голода, не устаёт. Он борется за жизнь, мечтает выбраться из реки, уносящей в царство мёртвых, и найти любимую. Ася не оставляет его. Вот и сейчас она впереди, хорошо виден светлый образ женщины с младенцем на руках. Сергей знает, это Ася, она держит их дочку Наденьку.

«Ждите меня, мои дорогие, я вернусь!».

Взгляд Сергея скользит по пещере к выходу. Каменные стены сужаются, свод опускается, всё большую часть каменного коридора занимает поток, вот он заполняет всё пространство, Сергей проникает сквозь бурлящую воду в спокойную. Выше лёд. Парень скользит вдоль него до свободного участка, выныривает из реки, поднимается над ней. Воды меньше, чем летом, «бочки» нет — порог спит, как и заснеженные берега, серое небо, тусклое низкое солнце.

Ася по-прежнему сидит у кровати Сергея, смотрит на него.

— Серенький, возвращайся. Ты так долго путешествуешь, я скучаю, любимый!

Напевает:

По щекам Аси скатываются слёзы, тяжёлыми каплями падая с подбородка на обтянутый сарафаном живот.

— Прости меня, любимый. Прости, пожалуйста! Даже если ты не захочешь больше знать меня… нас… Главное, возвращайся, живи. Пожалуйста, живи, Серенький!

Лицо Сергея меняется, ресницы подрагивают, губы шевелятся.

Ася встаёт, наклоняется к Сергею и разбирает едва слышный шёпот:

— Ася… Девочки мои… Люблю вас.

— Ты вернулся? Вернулся!

Сергей открывает глаза, улыбается и говорит громче:

— Торопился, как мог.

Ася обнимает Сергея, он свободной от капельницы рукой гладит её спину:

— В вере, надежде, любви.

С двенадцати лет я мечтала стать писателем. Вот нормальные девочки мечтают встретить принца, а Даха — заработать нервный срыв и депрессиюуйти в творчество. Мама говорит, что у меня получается, а поскольку она хвалит меня больше и лучше всех, я склонна верить.

Поэтому был филфак, были попытки набить руку, было очень много отличных чужих и ужасных собственных произведений.