Жужа Д. - Очень страшно и немного стыдно [litres]

Главный косметолог говорил медленно, делал паузы и гудел в нос, подбирая слова. Председательница покрутила кулачком в воздухе, изображая ускорение, но он ее жеста не заметил и продолжал тянуть.

– Тело перевезли к нам, где с помощью комплексного метода – диета, витамины, пищевые добавки, мезотерапия, искусственное поддержание благоприятного воздуха и температуры, под постоянным наблюдением и постоянным записыванием динамики всех процессов – за полтора месяца проблему практически удалось решить.

Председательница победно кивнула и покрутила кулачком быстрее, но выступающий опять ничего не заметил.

– К лету следующего, после восстановления, года… Я немножко подробно на этом останавливаюсь, потому что эта проблема важная, она сейчас очень остро стоит. Так вот, через полтора года после восстановления была проведена первая инъекция ботокса. После чего морщина полностью разгладилась, а движение мышц перестало быть столь динамичным. И тут мы выиграли время для горячей полемики по поводу того, что делать дальше. Было предложено очень много различных решений. В обсуждении принимали участие сотрудники клинического центра микрохирургии, также были приглашены ряд специалистов из других учреждений.

Председательница выразительно посмотрела на часы.

– Решения предлагались разные. Предлагалось, например, эту жесткую складку между бровями залить наполнителями, известными тогда на рынке лечебной косметологии; предлагалось продолжать на постоянной основе замораживать и расслаблять мышцу препаратами ботулотоксина или пойти даже на микрооперацию, но к единому мнению прийти не удалось. – Оратор отпил из стакана, и было слышно, как стучат по стеклу его зубы.

В зале зашушукались, и кто-то тихо засмеялся. Главный косметолог прервал речь и, не поднимая головы от бумаги, дождался, пока стихнет.

– Итак, в результате того, что все боялись взять на себя принятие решений, мы ежегодно повторяли замораживание мышцы инъекциями ботокса, чтобы складка, не дай Бог, не увеличилась. Также проводились постоянное увлажнение, питание и сильная защита, дабы оградить тело от сюрпризов. Компания, выбранная для этого, предлагала на тот день самый прогрессивный продукт, который обладал всеми нужными нам свойствами и не закупоривал кожу.

Председательница нетерпеливо постучала по столу кулачком.

– Одну минуту. А вот сегодняшнее состояние этого участка. И еще хочу сказать, что второго декабря этого года мы проводили еще один совет, на котором уже обсуждалось состояние сохранности тела и на котором был поставлен вопрос о возможности укрепления основы эпидермиса. На том совете было принято решение обойтись без каких-либо хирургических вмешательств, а укрепить основу эпидермиса с помощью микроволновой резонансной терапии, укрепить мышцы коллагеном и эластином. Внесли в распорядок дня ежедневный лимфодренажный массаж, но с минимальным усилием, чтобы, не дай бог, кожу не потянуть. – Выступавший взглянул на председательницу, та округлила глаза и постучала по циферблату наручных часов. Главный косметолог кивнул и расстроенно положил на трибуну пульт. – Итак, резюмируя, хочу сказать, что при обсуждении возможности вывоза тела нужно учитывать хрупкое состояние основы и полностью исключить возможную вибрацию при транспортировке. Также должен соблюдаться температурный режим и все другие необходимые на сегодняшний момент параметры. У меня все. – Он осторожно спустился в зал.

Председательница удовлетворенно выдохнула и повернулась к толстошеему.

– Вы хотите что-то добавить? Но только не более пяти минут.

Толстошеий решительно направился к трибуне.

– Пожалуйста, недолго, – заволновалась председательница, – можно было и с места, ей-богу.

Толстошеий кивнул и потрогал микрофон указательным пальцем.

– Я прошу прощения у специалистов. Но здесь есть люди, которые не осведомлены обо всех косметических вмешательствах.

– А вы, простите, кто? – Председательница поджала нижнюю губу.

– А это не важно.

– То есть как, простите, не важно? Для нас важно!

– Я просто хочу кое-что всем напомнить. Начиная по крайней мере с тридцатилетия, тело четыре или пять раз подвергалось другим серьезным процедура… И непонятно, почему этот факт здесь умалчивается.

По залу пробежал шепот.

– Почему никто не сказал о том, что семь лет назад лицо было варварски обожжено лазером, и те легкие следы пигментации небольшого участка эпидермиса, которые мы имеем на сегодняшний день на лбу, на границе волосяного покрова, – результат фотоомоложения. Далее тело уже перешло в ваше распоряжение и было проделано все возможное, чтобы улучшить эту ситуацию.

Шум усилился, были явно слышны возгласы негодования. Председательница встала было, чтобы прекратить произвол, но мужчина посмотрел на нее так грозно и решительно, что она уступила. Только хмыкнула и поджала под стул ноги. Неизвестный продолжил, доставая из папки небольшую фотографию.

– Но и это еще не все. Посмотрите еще на одну любопытную фотографию. Она была сделана незадолго до того, как вы взяли тело на полное обеспечение. Здесь отчетливо видно, что тогда же была проделана операция по удалению лишней кожи верхних век. И почему никто на это не обратил внимания? Всем известно, что это тянет за собой появление лопнувших сосудов. Даже вокруг прекрасно рассосавшихся швов. И хотя проделанную операцию можно оценить как удачную, но все же не нужно скрывать очевидное. Я прошу приложить это к делу.

К мужчине подскочил молодой человек с длинными неопрятными волосами, схватил фото и убежал в недра зала.

– К чему я это говорю, спросите вы? Да потому, что на основе этих фактов можно сделать по меньшей мере один вывод. – Человек замолк и поднял вверх руку с вытянутым указательным пальцем: – Сочетание разновременных, так сказать, внедрений, давно поместило тело в зону риска. И мы не знаем, как оно поведет себя при малейшем изменении условий содержания. Насколько разрушительными они могут оказаться!

Последняя фраза прозвучала угрожающе. Председательница пыталась сменить маску раздражения на что-нибудь более нейтральное, но ей это не удалось.

– Давайте мы дадим сейчас выступить всем, кто заявлен, а потом… – Зал вразнобой загудел, и она продолжила с напором: – Нет, минуточку, минуточку, пожалуйста. Не хотелось бы здесь рассиживаться. Я, видимо, решила, что действительно, поскольку здесь высококвалифицированная публика…

В зале зашумели громче.

– Ну хорошо. Позвольте мне предоставить слово нашему главному дантисту. – Ведущая села, сложив руки под плоской грудью. Из зала опять замахали. Председательница, вытянув шею, внимательно рассмотрела махающего и недовольно кивнула.