Иоахим Новотный - Избранная проза

«Но примет ли он предложенный нами мир?» — спросил с сомнением Хетель.

«Дозволь мне этим заняться», — ответил Фруотэ.

Он объехал позиции воинов, осаждавших замок, и повсюду предлагал перемирие. Потом поднялся на вершину холма неподалеку от замка и кликнул Зигфрида, вызывая его на поединок. Уклониться от такого вызова не мог никто из королей, если не хотел прослыть трусом. И Зигфрид распорядился открыть ворота. Хорошо вооруженный выехал он к Фруотэ. А тот снял с головы шлем и сказал: «Ты сражаешься во имя Гудрун, ибо желаешь взять ее в жены. Я тоже сражаюсь за нее, потому что хочу послужить чести и славе своего короля. Но получается так, что за нее сражается еще и некто третий. И ему удалось похитить принцессу. Словом, мы боремся за нечто такое, чего теперь уже не имеем и что должны прежде отобрать у этого третьего. Если нам это удастся, тогда посмотрим, что нам делать дальше».

Зигфрид понял все. Ему самому уже порядком надоело торчать в этом замке. Собственно, у него осталось только два выхода: или погибнуть в окружении от голода, как только кончатся продукты, или искать смерти в почетном бою. А тут Фруотэ предлагал добыть славу и трофеи в открытом сражении на поле брани. Так что он, не раздумывая, принял предложение о мире и заявил, что готов принять участие в битве Хетеля против норманнов.

Хетель пригласил Зигфрида на совет своих князей и рыцарей. А те уже много часов ломали себе головы над тем, как поступить теперь, после похищения Гудрун. Впервые Зигфрид увидел вблизи Ватэ и восхитился силой этого старого богатыря, а также его познаниями морских течений и ветров. Ватэ мог с большой вероятностью определить, где в данный момент находится флот норманнов. И назвал один из островов, на котором обычно обитали лишь волки. Поэтому остров этот и получил название Вюльпензанд [6] Волчий песок (древнесканд.) . .

«Ну, тогда нам их не догнать, — сказал расстроенный Хетель. — У нас же нет ни одного корабля».

«У нас есть целый флот!» — возразил Ватэ. И повел изумленного короля с его князьями в бухту, на берег моря. Там стояло на якоре семьдесят готовых к отплытию кораблей с уже погруженным на них провиантом. На парусах были начертаны кресты. Весь мир, однако, знал повеление папы римского, главы всех христиан, согласно которому все короли и рыцари, ирландцы, хегелингеры или норманны должны беспрепятственно пропускать крестоносцев. А если кто-либо попытается задержать их, напасть во время стоянки или на отдыхе, того покарает небо. Ватэ напомнили о повелении папы римского. На что он возразил: «Ведь даже господь бог не осуждает насилия во имя благого дела. Так что нам не следует колебаться. Всю ответственность я беру на себя». И он приказал своим воинам захватить корабли. Более того, принудил пятьсот вооруженных крестоносцев принять участие в походе на стороне Хетеля.

Зигфрид понял, как дорога была старому воину судьба королевского дома страны хегелингеров. Ватэ взял на себя большой грех и покрыл позором рыцарскую честь только для того, чтобы помочь Хетелю, Хильде и Гудрун. И Зигфрид не знал, стоит ли ему восторгаться стариком или следует бояться его.

Тем временем норманны отдыхали на острове Вюльпензанд от тягот похода и морского путешествия. Рыцари совершенно обессилели, их оружие и доспехи нуждались в ремонте. Коноводы выводили на берег лошадей из узких трюмных отсеков кораблей. Они гоняли их с громкими возгласами вдоль песчаного пляжа, чтобы вернуть коням резвость. Норманны предполагали провести на острове семь дней. Хартмут все это время упорно пытался завоевать симпатии Гудрун. Долгими часами демонстрировал он перед шатрами женского лагеря искусство верховой езды. Но Гудрун и не смотрела в его сторону. Юноша оставил свои упражнения только на третий день, когда на горизонте показались мачты чужих кораблей. Однако, увидев на парусах знаки крестоносцев, он успокоился. Таких кораблей ему нечего было бояться. И стража не подняла тревогу.

Норманны слишком поздно поняли, какая грозная сила шла за ними по пятам. Хетель выиграл время, он успел привести в порядок войско и высадился с ним на берег. Хартмут не скоро смог опомниться от неожиданного появления врага, ему стоило многих сил собрать своих воинов. Он пообещал им золото и драгоценные камни из собственной казны, возбудив их алчность и желание сражаться.

На острове разгорелся бой, равного которому тогдашний мир еще не знал. Тучи стрел, подобно снежной лавине, обрушились на стан противника. Тысячи и тысячи щитов разлетались на куски под тяжелыми ударами мечей. Самые прочные копья из ясеня ломались при ударах о доспехи, словно были сделаны из хрупкого льда. Грохот борьбы напугал даже волков. Они бросились в море и поплыли искать себе более спокойный остров. Подобно умело ведомому кораблю на волне прибоя, направлял Гервиг боевого коня через колышущиеся туда и сюда ряды воинов в поисках своей невесты. Он увидел, как Хартмут сражается с Хорантом. Встретился ему и Зигфрид-мавр, схватившийся с одним из норманнских князей. Мелькнула фигура Хетеля, атаковавшего старого короля Людвига, который уже изнемогал от нанесенных ему глубоких ран. Ватэ, как ему казалось, Гервиг видел повсюду. Старый богатырь был вне себя от гнева, он разил мечом своих врагов без разбора и валил их рядами на землю. Гервиг отбрасывал в сторону противника, пытаясь дробиться к цели. Но норманны заблаговременно спрятали Гудрун на одном из своих кораблей. Гервиг все-таки нашел ее. Тогда враги быстро убрали мостки, и зеландский король провалился в воду, в пространство между берегом и кораблем. Тяжелые доспехи потянули его за собой. Лишь из последних сил удалось ему удержаться на воде и выбраться на берег. Здесь Гервига настигла туча стрел, ему пришлось укрыться за деревом. Свою жизнь он спас, но Гудрун он не спас. Борьба за принцессу длилась вплоть до наступления темноты. Ватэ своим мечом продолжал косить ряды воинов противника, словно стебли травы на лугу. Старик изо всех сил размахивал мечом вплоть до наступления сумерек, и гнев его возрастал с каждым ударом, так что в конце концов он врубился даже в собственные ряды. Тут все услышали громкий голос Хоранта. Он предложил хегелингерам, зеландцам и маврам, рыцарям и воинам, перемирие до наступления следующего дня. На это, собственно, рассчитывал и Хетель. Но он уже нашел свою смерть от руки Людвига.

В лагере хегелингеров царило горе. Не находил себе места Ватэ: он чувствовал себя виновным в смерти Хетеля. Разве не он должен был защитить грудью своего короля? Может быть, жажда мести и излишний гнев затуманили ему голову? А может быть, бог покарал его за насилие над крестоносцами? Страдая от бессонницы, бородатый великан бродил по лагерю хегелингеров. Он слышал стоны раненых и оплакивающих свою участь рыцарей. Ватэ был не в силах дождаться восхода солнца, чтобы возобновить бой. Теперь он поступит решительнее и вызовет на поединок старого Людвига. Он отомстит ему за смерть Хетеля. И потом, поражение Людвига означало бы свободу Гудрун. А как же иначе мог он показаться на глаза Хильде.