Акош Кертес - Стеклянная клетка

Некоторое время все трое молчали.

— Вот как обстоят дела, дорогой Шандор.

Шандор не отозвался.

— Ну, как это тебе нравится?

Он по-прежнему сидел безгласный.

— Так что же ты об этом думаешь?

— Это неправда, — выговорил он наконец тихо, ошеломленно. — Ты не можешь быть таким чудовищем. Ты это сейчас только выдумала…

— Ладно. Спроси Ибойю. Позвони ей. Ну! Позвони — или не смеешь? Тогда я сама. — Она пододвинула к себе телефон.

— Нет! Не впутывай Ибике в это свинство!

— Невозможно, — сказала Жужа. — Она уже впуталась. — И, поднимая трубку, она стала набирать номер.

— Прекрати — или я разобью аппарат, — вскрикнул ее муж.

И́ван встал, схватил пустую бутылку.

— А я разобью эту бутылку о твою морду! Ты только что хотел узнать правду. Теперь дослушай до конца.

Жужа набирала номер. В тишине обоим мужчинам было слышно, как на другом конце провода раздаются долгие гудки. Жужа засмеялась.

— Спит, святая душа, мирно спит! Покуда этот осел здесь бьется, себя выворачивает наизнанку, она преспокойно спит сном праведницы!

Телефон на другом конце провода продолжал звонить. Наконец — щелчок, сонный, раздраженный голос:

— Алло!

— Привет, говорит Жужа! — прощебетала Жужа самым очаровательным голоском. — Не сердись, дорогая, что разбудила, тебе, верно, снились приятные сны.

— Жужа, это ты?

— Я. И Шандор здесь. Мы разговаривали.

На другом конце провода на мгновение все замерло.

— Как? Шандор? Где? Не понимаю…

— Я говорю: здесь Шандор, и он изложил ваши проблемы, — безмятежно разъяснила Жужа.

— Какие наши проблемы?

— Ну, что вы хотите пожениться.

Тишина. Затем испуганный, ставший вдруг тоненьким голосок:

— Не понимаю…

— Сейчас объясню, — с милой готовностью сказала Жужа.

Однако свояченица ее перебила:

— Шандор там?

— Здесь.

— Дай, будь добра, Шандора.

— Сперва довольствуйся мною, — с волшебной мягкостью предложила Жужа. Ей удалось вывести свояченицу из себя. Ибойя перешла на крик:

— Я ничего не понимаю! Что за глупые шутки в два часа ночи? Прошу тебя, передай трубку Шандору!

— Дай! — потянулся за трубкой Шандор.

— Ступай прочь!

— Дай мне, я хочу с ней поговорить!

— Пошел к черту, слышишь?! — рявкнул на него и заправщик.

— Слушай! — продолжала Жужа как ни в чем не бывало. — Я рассказала Шандору, что твои действия в новогоднюю ночь имели единственную цель — добиться для И́вана места. Он был рад. — Ибике не отозвалась. — Ты меня слышишь?

— Это наше дело! Как бы все ни началось, теперь речь идет о другом, — прохрипел Шандор.

— И еще я рассказала ему, что мы с И́ваном знали каждый ваш шаг, но не хотели скандала. — Тишина: — Ты меня слышишь?

— Слышу. Неправда.

— Спроси И́вана. Однако теперь затеваете скандал вы, — приветливо продолжала Жужа. — Теперь я вам говорю: отваливайте друг от друга, поняла?

— Что ты о себе воображаешь, да кто ты такая? — завизжала жена заправщика. — Ты будешь кроить по-своему наши чувства?!

— Да, я, — просто подтвердила Жужа. — Шандор, разумеется, может уйти, если хочет. Но твою физиономию, милочка, я оболью купоросом. И это не пустые слова, я это сделаю. Ты, кажется, меня знаешь. Во-вторых, и у И́вана найдется несколько слов по этому случаю.

— Дай мне! — пропыхтел заправщик.

— Погоди, сейчас дам. В-третьих, еще несколько дополнений: твой Шандорка, который так прекрасно умеет говорить и так вдохновенно строит планы на будущее, зарабатывает две тысячи восемьсот. Я Шандора выгоню, квартира ведь записана на меня. И́ван выставит тебя. Машина останется вам.

— Меня это не интересует, — прервала ее Ибойя.

— Знаю, — проворковала Жужа. — Я просто так говорю. Чтобы вам ясно было, чего держаться…

Шандор опять протянул руку к трубке.

— Дай же!

— Еще чего!

Тогда он перегнулся через стол и крикнул в трубку, чтобы Ибойя услышала его:

— Мы уедем в провинцию!

Неожиданно Жужа с полным равнодушием протянула ему трубку.

— Ну поговори, если уж так не терпится.

— Мы уедем в провинцию, — взволнованно прокричал Шандор, — я получу там работу, и квартиру получим, не бойся, Ибике, ничего не бойся!

Жена заправщика на другом конце провода прорыдала в трубку:

— Дурак, что ты наделал! Ты все испортил!

— Ну-ну, мы потом поговорим с тобой! — испугался Шандор.

Уши его опять запылали. Он повернулся к жене и брату спиной, ладонью прикрыл трубку, чтобы им не было слышно. Но к ним отчетливо доносилось каждое слово. И его, и Ибойи.

— Я им все рассказал, И́вану тоже, не бойся! И теперь мы должны все это довести до конца, тогда все уладится. Ибике, ты слышишь меня? — Аппарат молчал. — Ибике! Что с тобой? — Полная тишина. — Ибике! О господи… — Шандор обернулся. — Ей дурно!

— Дурак, — сказала Жужа. — Дай сюда!.. Ибике, не клади трубку! — крикнула она. — Лучше нам уладить это по телефону.

— Послушай, Жужа, это какое-то безумие, — тотчас раздался голос Ибойи, — я не знаю, что сказал вам Шандор, но я… я… — Остальное утонуло в рыданиях.

— Не реви! — прикрикнула на нее Жужа. — Ни слова не понимаю. Повтори спокойно.

Но Ибойя рыдала в три ручья.

— Я не так хотела… я не так хотела, — твердила она сквозь всхлипы, все более невнятно.

Жужа отвела трубку от уха, чтобы и мужу ее было хорошо слышно.

— Слышишь?

— Слышу.

— Передать тебе трубку?

— Спасибо. Мне нечего сказать.

— А вот мне есть что сказать, — ни с того ни с сего заорал вдруг И́ван. — Дай-ка сюда!

— Ты-то помалкивай! — отрезала Жужа.

— Дай, говорю! — Заправщик вырвал у Жужи трубку и заорал: — Ну, готовься, шлюха, утром я расквашу тебе морду!

— Ты?! Ах ты палач, ах ты падаль! — истерически завизжала Ибойя. — Ты меня продал не моргнув глазом, а я, дура… я, несчастная, сама пошла в эту западню…

— До смерти изобью тебя, убью, так и знай!

— Дай сюда трубку, — спокойно приказала Жужа.

Но И́ван вне себя продолжал орать:

— Все кишки из тебя выпущу!

Внезапно он словно иссяк и с отвращением толкнул свояченице трубку:

— Возьми!

— Не изобьет тебя И́ван и не убьет, — сказала Жужа в трубку тихо и бесстрастно. — Я его отговорю. Но с Шандором ты больше не встретишься. Поняла?

— Но Жужа, я же не могу… — всхлипывая, начала Ибойя, однако Жужа не позволила ей договорить.

— Твои резоны мне без надобности. От Шандора ты отвалишь. Точка. Спи спокойно. — Она положила трубку.

Шандор встал. Негромко, с горечью засмеялся. И продолжал смеяться, все громче и громче. Дурацкий, истерический приступ смеха. Он с трудом преодолел его.

— Она мне сказала: давай убежим. И что боится. И́вана боится.

Жужа кивнула.

— Неудивительно. И́ван — жестокое животное… с теми, кто послабее.

— Я обещал ей, что переговорю с вами. Все объясню. Тогда она успокоилась… — Он снял очки, зажмурился. Вид у него был усталый. — Выпьем, — сказал он с закрытыми глазами. — Выпьем. Жу, ты была права, ты во всем была права, выпьем! Я схожу за бутылкой.