Иван Борисов - Неразумные головы Змея Горыныча [Авторский сборник]

«Утро выдалось туманным, сырым и неуютным. Мои крылышки насквозь пропитались влагой. Ничто вокруг не радовало. Даже нектар в цветке показался противным. Он был липким, и пришлось приложить немало усилий, чтобы извлечь увязшие лапки и усики.

Я укрылся под большим листом папоротника. Глаза закрылись, хотелось забыться. И вдруг до моего слуха донеслось слабое всхлипывание. Кто-то плакал. Я огляделся и увидел невдалеке малышку-бабочку. Она сидела на стебле цветка в полном одиночестве, с закрытыми глазами, и печально покачивалась из стороны в сторону. Она была очаровательным созданием. Я невольно залюбовался ею. Видимо, она почувствовала пристальный взгляд, открыла глаза и посмотрела в мою сторону. Я приблизился к маленькой бабочке и спросил:

— Кто тебя обидел?

Она не ответила.

Я повторил вопрос:

— Кто посмел обидеть тебя?

И снова молчание.

Я погладил её по головке. Она всхлипнула и перестала плакать.

— Кто ты и откуда? Почему ты одна? — задал я целый ряд вопросов.

Малютка продолжала молчать. Я снова попытался погладить её, но она сказала:

— Не надо.

— Так и будем молчать? Я же хочу тебе добра. Почему ты ничего не говоришь? Ты не хочешь, чтобы я был с тобою рядом?

— Не знаю, — грустно произнесла она. И снова замолчала. Я смотрел на неё. Она смотрела на меня. Что таилось в её взгляде, я не мог понять.

— Хорошо, если тебе неприятно, что я пристаю с вопросами, я улечу.

И я медленно взмахнул крыльями, несколько раз оглянувшись. Она так же задумчиво смотрела мне вслед, как и прежде глядела в мои глаза. Странное, если не упрямое, создание, подумал я. И постарался забыть её. Какое мне дело до маленькой чужой бабочки, даже такой очаровательной. Но забыть оказалось не таким лёгким делом. Она не выходила из моей головы. А её печальный взгляд и тихое слово «не знаю» глубоко запали в моё сердце.

Прошло, как мне показалось, много времени. Я вернулся на прежнее место. Малютка продолжала безмолвно сидеть на стебле. Её печальный взгляд словно обжёг меня.

— Что с тобой случилось?

Она долго не отвечала и, наконец, произнесла робко:

— А вы прилетите сюда снова?

— Как же я прилечу, если ты не хочешь со мной разговаривать?

— А в следующий раз я буду с вами разговаривать.

Вот так. Я даже растерялся и довольно глупо произнёс:

— Мне улететь?

После долгого молчания она ответила:

— Как хотите.

Её ответ вывел меня из равновесия, потому что впервые в своей жизни я не знал, что говорить и как себя вести в такой ситуации.

— Хорошо, если тебе неприятно со мной разговаривать, я улетаю.

— Как хотите, — снова грустно произнесла она.

— Я улетаю, — и решительно взмахнул крыльями.

— До свидания, — донеслось мне вслед.

Весь вечер и всю ночь я провёл в таком состоянии, словно что-то потерял. Неужели она ранила моё сердце, хотел спросить я самого себя, но у меня не хватало воли, чтобы дать на этот вопрос положительный ответ.

Утро следующего дня выдалось тёплым, солнечным. Влага быстро испарялась. На траве и цветах блестели остатки росы.

Я провёл бессонную ночь и чувствовал себя неспокойно. Иголочка, накануне вонзившаяся в сердце, ныла. Выпив капельку росы, я поспешил на прежнее место, но там никого не было. Ни следа не осталось от вчерашней незнакомки. Может, она мне приснилась, успокаивал я себя. Тогда почему ранено сердце? Несколько раз в день я прилетал на то место. Но напрасно. На следующее утро прилечу в последний раз и, если её не будет, больше там ни разу не появлюсь, решил я. Но когда этот последний раз наступил, я увидел её…

— Здравствуйте! — сказал она весело. И сказала первой.

— Что мы будем делать? — спросил я.

— Не знаю, — ответила она.

— Может, полетаем над цветами? Смотри, сколько их вокруг!

— Я согласна, — сказала она и вспорхнула. Полёт её был легким и нежным. Крылышки еле трепетали, то поднимая её вверх, то опуская вниз. Я любовался её полетом.

Мы долго летали вокруг цветов. Я рассказывал ей разные, тут же придуманные истории про них. Она очень внимательно слушала и часто повторяла за мной услышанное. У неё была удивительная память. Наконец, она сказала:

— Что-то мне уже неохота летать.

— Ты устала?

— Нет. Но я больше не хочу.

Меня такой ответ огорчил. И я спросил:

— Я тебе надоел? Мне улететь?

— Не знаю.

Я огорчился ещё сильнее, иголочка ещё глубже вонзилась в сердце. И сказал:

— До свидания. Я улетаю.

— А когда вы прилетите ещё? — как ни в чём не бывало спросила она.

— Не знаю, — ответил я её словами.

— Прилетайте.

— Зачем? Я буду прилетать, а ты не будешь со мной разговаривать?

Последующие дни прошли словно в бреду. Я настолько привязался к маленькой бабочке, что уже ни часа не мог прожить без мыслей о ней. Она полностью пленила моё воображение.

— Вы такой умный. И не как все, кого я знаю. Вы так хорошо рассказываете свои истории про растения и цветы. Придумайте мне много историй, — сказала как-то она.

— Я постараюсь для тебя придумать много разных историй. Тебе нужны только весёлые?

— Почему же? Можно и грустные, и печальные, и даже трагические.

Однажды, будучи в особом состоянии духа, она призналась:

— Я тоже придумала несколько историй. Хотите, я расскажу вам.

— Конечно, хочу.

И она рассказала о маленькой бабочке-мечтательнице, которая искала себе друга. Я коснулся её крылышек своими. Она не отпрянула, не испугалась. И тоже нежно прикоснулась. Но лишь на краткий миг, и тотчас отстранилась.

Я был до безумия счастлив в тот миг. Но он исчез, как сон. И рану в сердце снова защемило. Она замолчала. Я сказал:

— Мне очень понравились твоя история. Ты можешь придумать ещё?

Она не ответила. Не ответила ни на этот, ни на другие вопросы. Моё огорчение дошло до предела, и я сказал:

— Тебе снова неприятно со мной?

Она молчала.

— Мне улететь? — спросил я.

— Не знаю, — тихо ответила она.

— До свидания! — печально сказал я.

— А вы завтра прилетите сюда?

— Нет, завтра я не прилечу. Я не буду прилетать целый месяц, и даже целых два или три месяца, — решительно сказал я и взмахнул крыльями.

— Я не буду так долго ждать, — произнесла она.

Я не стал спрашивать, что значат её слова, потому что знал: она не станет отвечать.

И действительно, я долго не появлялся на поляне. Мне было больно, горько, я не находил себе места все дни разлуки. Какой же силы очарование исходило от неё, какую власть обрела она надо мной, чтобы довести меня до такого состояния. Я не знал, что чувствовала она. И не пытался представить, потому что мне и без этих мыслей было невыносимо больно.

Наконец, у меня не осталось сил терпеть разлуку, и я стал изо дня в день прилетать на наше прежнее место. Я проводил часы в созерцании цветов, над которыми мы порхали вместе. Я вспоминал самые приятные мгновения, но их, увы, было так мало. Отчаяние моё дошло до предела, когда, наконец, я увидел её.