Александр Бессонов - БеспринцЫпные чтения. ТАКСИчная книга

Неожиданный нырок чуда отечественного автопрома встряхнул пассажиров так, что лязгнули зубы. Моя макушка встретилась с крышей машины, а локоть соседки погрузился под ребра и уперся в печень. Ноги непроизвольно подпрыгнули и пнули переднее кресло. Петечка клюнул воздух перед собой, но ремень безопасности не дал ему слиться с торпедо. Машина проскрежетала еще несколько метров и встала. Водила хлопнул ладонью по рулю и обреченно выматерился.

Пару секунд мы разбирались с руками-ногами, потом очевидное дошло до самых одаренных.

– А… Уважаемый, почему стоим? – осторожно поинтересовался Петечка. Как мужчина он считал себя обязанным держать ситуацию под контролем. – Мы сломались?

– У нас бензин кончился, – таксист свесил голову куда-то под руль, перекосился набок и шарил рукой под своим креслом, отчего голос его звучал придушенно. Вынырнув обратно, пояснил: – Не успел заправиться перед поездкой, думал, дотянем до заправки. Ан нет.

– И чего теперь? Толкать будем? – из всех нас Светка была самой спортивной, она даже ходила на физкультуру.

– То есть как это – толкать? – поразилась Ирочка и обвела всех распахнутыми изумленными глазами. Ладошки в розовых варежках прижались друг к другу, как если бы она уже вымаливала у жестокого автомобильного бога не заставлять хрупких девушек проделывать ужасные вещи на дороге.

– Далеко? Где заправка-то? – Аня по-деловому прищурилась в перспективу дороги, где в морозном воздухе плавились редкие желтые фонари.

А я молчала, восстанавливая дыхание. Удар Светкиным локтем отвлек меня от окружающей действительности.

– Да не надо ничего толкать, придумали тоже, – водила пнул дверь плечом и вывалился на мороз. – Тут через гаражи до заправки близко, я короткую дорогу знаю, с канистрой сбегаю. Залью и дальше поедем. Посидите, а я быстренько – одна нога тут, другая… Только, ребят, двигатель выключу и двери закрою – безопасность, и все такое.

Что-то еще успокаивающе бормоча, таксист достал из багажника канистру, грохнул дверцей так, что «Волга» вздрогнула вместе с нами, и растаял в темноте. Некоторое время мы бурно обсуждали происшедшее, строя теории и предположения. Наконец тема исчерпала себя, и мы замолчали, думая каждый о своем.

Тьма подкралась вплотную к окнам машины. Оказалось, что «гаражи» не были фигурой речи, мы действительно застряли на заснеженной дороге в каких-то разнокалиберных промышленных постройках. Ангары, сараи и бетонные боксы смотрелись как антураж к постапокалипсису. Полная луна и тусклые фонари где-то ближе к горизонту добавляли в атмосферу нотку безнадежности. Живых существ вокруг не наблюдалось, и внутреннее чутье подсказывало, что это к лучшему.

«Волга» чем-то потрескивала внутри, медленно остывая. В салоне ощутимо холодало.

– Мог бы печку-то и не выключать. Мы ж замерзнем тут, – Петечка шумно завозился на переднем сиденье и ожесточенно потер ладонями джинсовые колени.

– Как замерзнем? Почему замерзнем? Он же сказал, что быстро сбегает?! Что же нам делать? – затревожилась Ирочка.

– Можно покурить, – вдумчиво предложила Аня. – Будем греться от огня.

– Двигаться надо! В движении – жизнь, – Светка всегда говорила авторитетно и весомо. – Главное – не засыпать! Я читала, спать нельзя, сразу помрешь.

В машине все как один ощутили непреодолимый позыв ко сну. Время было позднее, алкогольные пары постепенно выветривались из организма и оседали на запотевших окошках. На трезвую голову холод переносился гораздо хуже. Петечка снова взял управление в свои руки:

– Девчонки, будем двигаться. Давайте шевелитесь, ну!

Тут выяснилось, что шевелиться может только он. И то в весьма ограниченных пределах – тощие колени плотно упирались в торпедо и места для маневра практически не оставалось. Нам же, спрессованным в единое целое, даже дышать приходилось синхронно. Локоть Светки около моих ребер приобрел каменную плотность. С одной стороны меня еще грело ее остывающее тело, а с другой мороз упорно лез в щель окна. Мороз побеждал. Я судорожно сжимала-разжимала пальцы рук и ног, крутила ступнями в разные стороны – это было все, что я могла себе позволить. Положение девочек было таким же.

– Лучше бы мы толкали эту дурацкую машину! Хотя бы согрелись! А так мы все умрем… – всхлипнула Ирочка.

Товарищи по несчастью подавленно молчали, представляя себе картину, которая откроется глазам вернувшегося водилы. Пять окоченевших трупов в машине. Вокруг гаражи. Безлюдье. Волки. Тут же водятся волки, да? Какие-нибудь одичавшие звери. Которые обглодают промерзшие тела до неузнаваемости…

– И нас даже не найдут… – закончила трагическую мысль Ирочка и зарыдала.

Я, Аня и Петечка ударили плечами в двери машины одновременно. Не тут-то было. Ржавая раздолбанная жизнью «Волга» сдаваться не собиралась. Она могла плохо ездить и вовсе не заводиться на морозе, но железо корпуса заставляло гордиться своей страной. Оно было прочным. Побившись как рыбы об лед, мы тяжело задышали, смирялись с мыслью, что через двери не спастись.

– Может, окно разобьем? – хищно предложила Светка. – Ирку вытолкаем, она тощая. Приведет помощь… Если не заблудится и не сгинет по дороге.

– Нет уж, спасаться – так всем вместе! Давайте выбьем лобовое стекло?! – опасность мобилизовала в Ирочке всю оставшуюся сообразительность и дух коллективизма. Предложение получило горячее одобрение в народе. Зубы у всех уже стучали так, что по салону рассыпался странный дробный звук.

– Петя, давай! – санкционировала Светка разнос чужого имущества. – К черту! Нас не осудят, это самооборона.

Петечка честно попытался. Выдвинул челюсть вперед, отчего профиль его приобрел героические очертания, обмотал руку шарфом и изо всех сил стукнул кулаком в стекло. Стекло даже не дрогнуло. Петечка взвизгнул и прижал отбитую кисть к груди. С Фрейдом он справлялся лучше.

– Петька, не сдавайся! Давай другой рукой. Или двумя! Ну, раз-два… – Света подалась вперед, пытаясь передать Петечке энергию на расстоянии.

– Да иди ты… – начал было любитель психоанализа, но вдруг замолчал.

Постепенно и мы замерли, осознавая то, что видели.

Сквозь запотевшие окошки снаружи колыхались тени. Еще более черные, чем темнота вокруг, они обступили машину в гробовом молчании. Ничего не происходило.

– Мама… – пискнула Ирочка.

Я медленно подняла руку и протерла ладонью стекло. Не знаю, что я ожидала там увидеть, но вид мужского живота в кожаной куртке вызвал прилив внезапного умиления. Все-таки не волки. Люди.

– Вот черт, – задумчиво произнесла Аня. И было от чего задуматься. Гаражи. Четверо девчонок. Петечка. Ночь. 90-е годы…

– Да там толпа народу, – весело удивился кожаный живот. – Чего ж этот мудак их запер?