Джейн Джонсон - Преданное прошлое

— Да нет, конечно, тебе надо взять этот коттедж в работу. Если, конечно, сама хочешь. Меня в расчет принимать не стоит.

— Да понимаешь, какая штука… — Вид у нее был несколько смущенный. — Боюсь, я слишком увлеклась, когда объясняла Майклу, во что хочу превратить этот коттедж. И он очень вдохновился моими идеями. Даже позвонил Анне, так что она сама сюда завтра приедет, чтобы обсудить, что тут можно сделать.

— Приедет?! — Я пришла в ужас. Интересно, Майкл предложил позвать Анну до того, как позвонил мне, или после? Если до того, то он, видимо, решил, что это его последний шанс увидеться со мной до приезда жены. А вот если после… Мне стало нехорошо. Это что, он такое наказание изобрел за то, что я его послала? Я понимала, что тут замешан еще и чисто практический интерес о коттедже, но что-то в глубине души подсказывало мне, что за всем этим кроются и другие, более глубокие и более гнусные мотивы. — Анна знает, что я тоже здесь?

— Э-э, да, — ответила кузина. — Прости меня. Когда Майкл положил трубку, то сказал, что она шлет тебе привет и с нетерпением ждет встречи.

В сердце словно вонзилось ледяное лезвие.

— Нет, я тут не останусь. Не могу!

Элисон потерла лоб.

— Господи, ну и каша! Может, лучше забыть обо всем этом? И попробовать вернуться к нормальным отношениям?

Я помотала головой:

— Слишком мало времени прошло. Я просто не могу ее видеть. Не чувствую в себе достаточно сил для этого. — У меня вдруг скривились губы, я почувствовала, что вот-вот разревусь.

И слезы тут же хлынули из глаз, а секунду спустя Элисон составила мне компанию. И бросилась мне на шею.

— Ох, я так перед тобой виновата! Прости! Господи, мы с тобой сейчас прямо как два фонтана…

Я ответила ей жалкой улыбкой, но постаралась взять себя в руки.

— Извини, что-то я слишком разволновалась. Это был ужасно глупый роман, его и заводить-то не стоило. Сама во всем виновата, но ты…

Элисон замахала на меня руками:

— Лучше не продолжай. — Она сглотнула. — Слушай, а может, это дает тебе реальную возможность со всем этим покончить? Раз и навсегда?

— Нет, я к этому еще не готова.

— Честно говоря, мне кажется, Майкл тоже не готов. Он только о тебе и говорит, пока тебя нет рядом.

Мое бедное сердечко предательски подпрыгнуло.

— Да, а еще он спрашивал про эту книжку о вышивках, прочитала ты ее уже или еще нет. Он, кажется, думает, что она может оказаться ценной.

— Если так, Эл, ты получишь ее назад.

Она замотала головой:

— Он ведь тебе ее подарил! И она теперь твоя, Джулия, честно-честно. И ни за что не давай ее ему без расписки, ладно?

Я широко улыбнулась.

— Это потому, что нам хорошо известно, какой он порядочный, да? Знаешь, Эл, мне и на самом деле нужно ненадолго смотаться в Лондон, просто посмотреть, все ли в порядке с магазином, и попытаться хоть немного прийти в себя.

Элисон пожала плечами:

— Делай то, что считаешь нужным. — Она положила руку мне на плечо. — Здорово, что ты ко мне сюда приехала. Мне это очень помогло, правда помогло.

— Рада, что сумела к тебе вырваться, — ответила я. Так оно и было на самом деле.

— Все в конце концов наладится, точно наладится. Я что хочу сказать, на все всегда есть свои причины, так ведь? Бывают такие дни, когда я и впрямь думаю, что там, наверху, имеется какой-то общий план, что-то вроде огромного ковра, этакого гобелена, и наши судьбы все в него вплетены — такой громадный, сложный узор жизни и смерти, весь из повторяющихся узоров, цветов и оттенков, и каждый из нас — как тоненькая ниточка во всем этом переплетении. А бывают и другие дни, когда я точно знаю, что мы полностью предоставлены самим себе и что вся эта каша, жуткое месиво, — результат наших собственных дел. И полностью наша вина. — Элисон тяжко вздохнула. — Но тут у нас имеются некоторые очень интересные совпадения. Я что имею в виду… Странно и даже сверхъестественно, что Эндрю должен был отослать эти книги Майклу и что одна из них оказалась про вышивки, как раз о том, чем ты так интересуешься, и в ней оказался этот старинный дневник, и Майкл обнаружил книгу и сразу подумал о тебе… Не говоря уж о том, что Кэтрин была родом не просто из Корнуолла, но прямо отсюда, из Кенджи, А на чердаке обнаружилась куча древнего барахла из того же Кенджи, самого разного — книги, ломаная мебель… Наверное, все это туда засунули, когда ремонтировали Кенджи-Мэнор, который за эти столетия здорово подгнил.

— Э-э-э… — пробормотала я. Мне было как-то не по себе. — Совпадение, видимо.

— Ты дальше уже успела почитать? Как она там, все еще трудится над напрестольной пеленой по заказу графини Солсбери? Как думаешь, она ее закончила?

— Этого, видимо, мы так никогда и не узнаем.

— Ну а почему бы нам не пройтись до этого поместья и не поглядеть, где она там жила? Прежде чем ты уедешь в Лондон.

И я согласилась, правда, не очень охотно.

К концу дня я уже очень жалела, что не отказалась. Посещение Кенджи-Мэнора произвело на меня самое гнетущее впечатление. Элисон говорила, что поместье превратили в туристический комплекс, но я не вполне представляла себе, что это должно означать, поэтому вид десятков маленьких уродливых бунгало и шале, втиснутых в небольшое пространство, где, видимо, некогда располагался драгоценный сад и огород леди Харрис, произвел на меня самое отвратительное впечатление, усиленное кричащими цветами детской игровой площадки, целым акром земли, отведенным под парковку, современной пристройкой, где размещался плавательный бассейн, и бесчисленными кипами информационных брошюр и листовок, приглашающих посетить всевозможные развлекательные заведения — величавые здания с коллекциями тропических бабочек и выставками мягкой игрушки, убогие частные зоопарки и миниатюрные железные дороги… Казалось, все древнее наследие Корнуолла было выставлено на продажу, безвкусно расфуфыренное, прямо как шлюха на панели. К пристройке примыкал старый главный дом поместья. Высокие тюдоровские каминные трубы были единственным честным напоминанием о его происхождении. Гранитная каменная кладка была закрыта штукатуркой, швы расшиты заново, а там, где был огород, произрастали разные лекарственные растения и прочая зелень, теперь располагался мощенный бетонными плитами двор. Огромный щит на подъезде к бывшему Кенджи-Мэнору пестрел хвалебными объявлениями рекламного агентства о том, что это старинное поместье является историческим памятником, а теперь перестраивается в элитный жилой дом. Ниже приводился номер телефона для клиентов.

— Можно позвонить и сказать, что мы потенциальные покупатели, — предложила Элисон.

Я устало покачала головой:

— Нет уж, спасибо.

Я и так уже была подавлена. У кого хватило ума проделать такое с настоящим старинным поместьем? И куда смотрели местные власти, отдел планирования, если позволили нанести подобное оскорбление настоящему сокровищу архитектуры? Именно это я и высказала Элисон.