Марат Валеев - Лекарство для тещи

— Ах, Виолетта, у меня уже голова от вас кругом! — смущенно и в то же время лукаво заметил мужчина. — Но вас не смущает, что я старше вас лет… лет на тридцать?

— Не я сказала, что любви все возрасты покорны! — осторожно положила ему холеную руку на плечо Виолетта. — А ты, кстати, веришь в любовь с первого взгляда?

— Как сказать… — покосился на ее руку своем плече мужчина.

— А я верю! — томно пролепетала девица. — И я так давно мечтала о нашей встрече. Но к тебе же никак не пробиться. Можно, я тебя поцелую, котик? Надеюсь, охрана твоя не примет это за покушение? Где, кстати, твои берберовцы?

— Церберы, наверное? — переспросил ее мужчина и усмехнулся. — Видишь ли, Виолетта…

— Это хорошо, что ты их отослал! — не дав ему договорить, затараторила Виолетта. — Никто нам не нужен в этот чудный вечер. Ну, и где же мы его продолжим? Нет, сразу к тебе в загородный дом я не поеду, учти! Я девушка порядочная… Сначала поедем в ресторан.

— В какой еще ресторан? —

— Ну как в какой? В твой, любимый… — округлила глаза Виолетта, нетерпеливо перебирая своими длинными ногами. — В «Райский Эдем». Видишь, я все-все знаю про тебя! Только учти, устрицы я не ем, меня с них пучит. А вот от порции- другой трюфелей не откажусь — под хорошее французское вино. Ну, а дальше посмотрим!

Она игриво потрепала своего собеседника по редкой шевелюре.

— Однако и запросы у тебя! — крякнул тот.

— А как иначе, котик, должна же я соответствовать уровню своего нового, такого замечательного, такого богатого бой-френда! — страстно сказала Виолетта. — Мы так подходим друг другу: первый в нашем городе олигарх Антон Шалыгин и я, вице-мисс-20012 Виолетта Ступкина, в скором времени, надеюсь, Шалунья. Так, и чего мы ждем, котик? Поехали!

— Ну, поехали, так поехали. Садись!

— Куда? Вот в этот драндулет?

— Почему — драндулет? Еще очень приличная «шестерка». Ей, как и тебе, всего лет тридцать.

— Какие тридцать? Мне всего двадцать девять! И что ты мне подсовываешь? Где твой «Бентли»?

— Там же, где все остальное: у моих кредиторов. Ну, садись, любимая! Поехали в пельменную! Ты как любишь, с уксусом или со сметаной?

— Так ты уже не олигарх? Отвали, мелочь пузатая! Сам ехай лопать свои пельмени. Вот облом так облом! Как ни пасла этого урода, а проворонила таки свое счастье.

— Да успокойся ты, вице-миска! Я пошутил — не Антон я, а его брат Андрей…

— Вот гад! Что же ты мне голову морочил? Но как вы похожи, а? Хотя нет, твой брат все же и покрасившее тебя будет, и помоложе, и не ездит он на таком ведре с гайками. А ведь и сама могла догадаться, что нечего олигарху делать у этой хрущевки. Ладно, пойду туда, где его можно застать. К «Райскому Эдему».

— Да не надо тебе никуда ходить. Вон он сам едет.

— Где, куда едет?

— Да вон же, вон… На велосипеде. Ко мне едет. У меня Антошка сейчас живет.

— У тебя, в этой панельке?

— Ну, у меня. Все продал, чтобы с долгами рассчитаться. А теперь у меня вот обитает. Пустил на время — брат все же. Ну, иди, признавайся ему в любви.

— Да пошли вы! Оба!!!

Приехал как-то инспектор ГИБДД Николай Мякинький домой во внеурочное время — жезл свой полосатый забыл. А какой инспектор ГИБДД без жезла? Так, мент обычный, только в голубой фуражке.

Ну, открывает он квартиру своим ключом, находит свой жезл — завалился за обувной шкафчик, и видит: тут что-то не так. А, вот что — туфли не его в прихожей стоят. Дорогие такие, блестят как светоотражающие полосы на его форменной тужурке.

Ну, Мякинький сразу в спальню. А там его жена с каким-то хлыщом, в их супружеской постельке кувыркаются!

— Так! — злорадно сказал инспектор, похлопывая жезлом, как дубинкой, по ладошке. — Нарушаем, значит? На чужой машинке катаемся?

Ну, жена его, как полагается в такой ситуации, в крик, в слезы: «Коленька, ты не так все понял! Верь мне, а не своим глазам! Это мы с товарищем по работе зашли. Он хочет такую же кроватку домой купить. Попросил меня показать, как она работает».

— Помолчи! — рыкнул на нее инспектор. — Ты здесь вообще как транспортное средство. А оно, как известно, не разговаривает. Разве что иномарки некоторые. А ты-то отечественная!

И обращается к этому, который рядом с его женой лежит, одеяло на нос натянул.

— У тебя права на нее есть?

— Не… нету! — вякает тот.

— Может, ты по доверенности на ней… того… ездишь?

— И доверенности нету…

— Ага! — с пугающим спокойствием сказал капитан Мякинький. — Значит, будем квалифицировать это как угон. Под протокол, значит. А это, гражданин водитель, уже совсем другая песня. Вернее, не песня даже, а статья. Уголовная!

— Коленька, может, по первому разу обойдешься предупреждением? — пискнула жена. — Это все же мой коллега по работе, и даже начальник отдела, Виктор Сергеевич Якушев…

— Тебя никто не спрашивает! — рявкнул на жену Мякинький. — Вали вон на штрафплощадку, на кухню то есть!

Жена инспектора, прихватив халатик, тут же выскользнула из спальни, от греха подальше.

— Таким образом, корячится тебе, уважаемый, срок — от трех до семи лет! — продолжил грузить несчастного «угонщика» инспектор. — Так что составим-ка мы сейчас протокольчик…

— А это… — кашлянул «товарищ по работе» его жены Якушев Виктор Сергеевич. — Без протокола никак нельзя?

— Никак, — твердо сказал Мякинький. — Я на тебе премию хорошую могу заработать. А мне сейчас деньги нужны будут. Новую жену… то есть, новую машину себе хочу купить. Моложе и красивше. А в ту, которую ты у меня угнал, я уже не сяду. Принцип у меня такой.

— Коленька-а-а-а! — в голос заревела за дверью кухни жена инспектора Мякинького. — Я больше не буду-у-у!

— Конечно, не будешь, — согласился Мякинький и, поправив кобуру с пистолетом, с прищуром уставился на торчащую из-под одеяла голову. Голова виновато отвела глаза в сторону. Потом насмелилась и спросила:

— А позвольте поинтересоваться, каков размер предполагаемой премии?

— Ну, уж никак не меньше моего оклада! — гордо сообщил Мякинький.

— А если две таких премии, но от меня? — осторожно стал прощупывать почву под ногами неподкупного инспектора начальник отдела Якушев Виктор Сергеевич, так неудачно зашедший к своей коллеге в отсутствие ее мужа.

— Хм, две… — задумчиво почесал подбородок инспектор. — Кстати, угон-то осуществлен с проникновением в чужой гараж…

— Я сейчас, сейчас, — заторопился Якушев, высвобождаясь из одеяла. — Вы, пожалуйста. отвернитесь, пока я оденусь и покину вашу… ваш гараж.

Одевшись, Якушев вытащил из кармана пиджака пухлый бумажник.

— Так на чем мы с вами остановились? Сколько премий я вам должен компенсировать?

— С учетом отягчающих обстоятельств, нанесенного мне морального ущерба — никак не меньше пяти, — навскидку оценив содержимое бумажника Якушева, подвел окончательный итог Мякинький. И назвал сумму. А увидев изумленно вскинутые брови Якушева, Мякинький жестко добавил: