Леонид Гартунг - Трудная весна

— Беги, беги, а то упорхнет, — говорит старик.

— Можно и не догонять — отвечает рабочий. — Подождет!

Варюшка невольно заглядывает в окно. Девушка стоит, раскрыв сумочку, что-то ищет в ней.

— Пальчики-то, заметили? — спрашивает старик.

— Как же, — смеется рабочий. — Не пальчики — ювелирные изделия.

— Пеленок еще не стирала.

— И мылом от нее не воняет.

Лоб у папы покрывается испариной.

Варюшка смутно догадывается, что они смеются над папой, обижают его. Она со страхом следит за ним. Сейчас он вспылит, накричит, как кричит дома. Но нет. Папа словно спит с открытыми глазами. Затем срывается и выскакивает на улицу.

Варюшка напрягает все силы, чтобы удержать наплывающие слезы.

— Так-то, курносая, — говорит старик в цигейке и потряхивает большой седой головой. — Ну, ничего.

— Может быть, уже готово? — спрашивает рабочий.

Он забирает у Варюшки талончик, ведет ее к окошечку в стеклянной стене. Этажерка с лекарствами бойко поворачивается: раз, два. Как на уроке физкультуры. Влево, вправо. Варюшке подают бутылочку с длинным бумажным хвостом. Вот, наконец, оно, хорошее лекарство. Витька будет здоров.

— Спасибо, — мельком кидает Варюшка и выскакивает на улицу.

На улице пусто.

— Пират! Пират! — зовет она. — Пиратик!

Но щенка нет, он, должно быть, увязался за папой. После светлой комнаты глаза почти ничего не видят. Встречные машины слепительно заглядывают в глаза. Под ногами хрустит свежий ночной ледок.

Сзади бойко стучат каблучки. Варюшку догоняют студентки в шляпках ведерками.

— Где ж твой Пират?

— Убежал.

— Замерз, наверно.

— А ты не забоишься идти одна?

— А чего бояться?

Но она все таки боится и рада, что ее догнали девушки. Спрашивает:

— А вы кто? Двойняшки?

Студентки хохочут:

— Что ты? Нет, конечно…

— С чего ты взяла?

— Очень вы одинаковые.

— А то проводим?

— Нет, я сама.

Студентки куда-то сворачивают. Варюшка опять одна. Впереди на углу стоит какой-то человек. У ног его что-то черное. Варюшке страшно. Черный мохнатый шар быстро покатился навстречу, под ноги.

— Ай! — вскрикивает Варюшка и, поскользнувшись, падает.

Чьи-то сильные руки подхватывают ее.

— Что ж ты испугалась, дурочка? — узнает Варюшка голос папы.

Дальше они идут рядом.

Шагают осторожно, чтоб не поскользнуться, минуя лужи, поблескивающие бесчисленными огнями отраженных зданий. По лужам мечутся две тени; они появляются то справа, то слева, то, ломаясь, ложатся впереди.

У большой лужи папа берет Варюшку на руки, и она ясно ощущает папин запах — это запах свежих сосновых стружек, который он приносит из цеха. Его не может заглушить ни запах табака, ни запах незнакомых духов, которым пахнет папин воротник.

На щеке у папы блестит желтая искорка. Она ползет вниз, как живая.

— Что это? — спрашивает Варюшка и трогает искорку пальцем. — Тебе тяжело?

— Да… То есть нет, конечно. Ведь ты легонькая, как мышка.

Варюшка кладет голову папе на плечо. Ей тепло, хорошо. Папа останавливается, бережно вынимает бутылочку из ее руки и прячет в карман.

Пират бежит впереди. Иногда он останавливается и смотрит — не слишком ли отстал хозяин.