Алла Зубова - Под знаком Стрельца

Анатолий успокоил её, ненадолго замолчал. И вдруг резко рванул вперёд по Садовому кольцу.

— Валюша! Я тебя никому в обиду не дам! Будь моей женой! Согласна?

От волнения у неё радостно забилось сердце. Из-за рёва мотора её голос был еле слышен: «Согласна. только надо спросить разрешения у мамы.»

Анатолий знал, что Клавдия Михайловна сейчас в Ленинграде на гастролях. Он развернул машину и помчался к Комсомольской площади. Подкатив к Ленинградскому вокзалу, крепко держа за руку Валентину, он направился к кассе. Взял один билет туда и другой на завтрашний же день обратно. До отхода поезда оставалось полчаса.

Анатолий смотрел на Валентину и повторял, как заклинание: «Лапарузка моя. Лапарузка.»

— Что ты лопочешь? — ласково спросила Валентина.

— Имя твоё колдовское. Когда я летал над Тихим океаном, приворожило меня одно место — пролив Лаперуза. Вода там необыкновенно синяя, хрустальная. Я глядел в неё и мечтал встретить девушку с такими же синими глазами и с такой же чистой, хрустальной душой. Вот и нашёл.

Ленинград. Поезд громко запыхтел, приближаясь к перрону. Навстречу Валентине, улыбаясь, шел красавец-лётчик с букетом сирени.

— Здравствуй, Валюша! Я прилетел к тебе на крыльях! Готов просить твоей руки у мамаши!

Узнав, кто будет её зятем, Клавдия Михайловна встретила его самой своей роскошной улыбкой и торжественно благословила молодых.

Анатолий очень любил Ленинград. Ведь он два года служил здесь в лётной части. Хорошо знал город и с земли, и с неба. Целый день без устали Анатолий показывал невесте свои любимые места: сады, набережные, памятники, дворцы. Рассказывал о них так, будто сам строил и создавал их. Вечером они расстались, а утром, примчавшись с аэродрома, Анатолий уже в Москве принял на руки свою Лапарузку.

11 мая 1938 года они расписались. Так Анатолий и Валентина Серовы стали одной семьёй.

Лётчик и актриса. Небо и сцена. Они жили где-то посередине. Премьеры, спектакли, концерты, награды и повышения по службе Толиных друзей — всё отмечалось праздниками. Валентина — всегда душа компании. Она умела рассказать смешной случай, тонко пошутить, забавно изобразить кого-то из гостей, она знала все песни и весело дирижировала хором. Равнодушная к выпивке и закуске, Валя не сидела за столом, а танцевала. Анатолий не сводил с неё глаз, не скрывал своей нежной ревности и старался держаться рядом.

К ним подошёл Яков Смушкевич. Лётчик, Герой Советского Союза, воевал в Испании, один из самых молодых генералов-авиаторов и близкий друг Анатолия Серова. Яков Владимирович слегка приобнял Валентину за плечи и, утихомирив недоумённый взгляд товарища, отвёл её в сторону. Говорил он с ней как старший брат о том, какой необыкновенный человек её муж, какой он талантливый лётчик. Всего-то 28 лет, а он уже заканчивает академию Жуковского, вот-вот получит звание генерала и наверняка руководящую должность. Это доверяют самым надёжным людям, безупречным во всём. Конечно, молодость требует своего. Хочется и погулять и покуролесить. Награды, слава, звания останутся, а молодые годы не вернёшь. «И всё-таки береги его, Валюша, строго следи за здоровьем. Работа наша на пределе всех сил, а когда она сделана, хочется расслабиться. Но тут надо знать меру, уметь ставить барьер. В этом большой талант жены».

Летом 38-го года Серовы жили на даче в Архангельском. Их соседкой была Лидия Ивановна Павлович, с которой я познакомилась и подружилась в 50-х годах. Она мне много рассказывала о молодой семье Серовых. Один раз я записала её на плёнку.

«Красивая красная машина всегда стояла возле дома. Анатолий рано уезжал в город и поздно приезжал. Обе мы были почти девчонками. Валя ведь родилась на Украине, всё детство провела там. И я тоже украинка. Вот нажарим семечек, сидим, лузгаем на порожке и на родной своей мове трепемся обо всём, как сороки. А то возьмёмся петь. У Вали хороший высокий голос, у меня пониже, я вторила. Бывало, все песни перепоём. При ясной погоде иногда сидим, слышим гул в небе. Вдруг появляется самолёт, и так низко-низко, и сразу свечкой вверх. Как белой краской по голубой бумаге пишет: «Лапа. Валюша. Люблю.». А то цветы бросал. Мы, конечно, вскакивали, руками, косынками махали. А самолёт качнёт крыльями и улетит.

Анатолий очень хотел ребёнка. Непременно сына. Говорил, что если родится сын, то подарит Валентине «Королеву». А она смеётся: «Вот возьму и рожу дочку. Тогда как?» Анатолий тоже смеётся и говорит, что тогда подарит велосипед.

— А жили они дружно? Не ссорились?

— Жили дружно. Души друг в друге не чаяли. Но и ссорились будь здоров. Почти всегда из-за бутылки. Анатолий после работы за ужин без водки не садился. Валя найдёт бутылку и спрячет. Как-то раз гляжу, Валя возле дома бегает, Анатолий за ней без ботинок, в одних носках. Кричит: «Лапарузка! Поймаю, все крылья обломаю!». А она хохочет. Потом обнимутся, возьмёт он её на руки и в дом понесёт.

Валентина очень заботилась о муже, особенно следила за белыми подворотничками: настирает, накрахмалит, нагладит. Весь он у неё холёный, с иголочки. Но больше всего она старалась создать ему условия для занятий. Он учился в Академии ВВС без отрыва от основной работы. У него был большой письменный стол, этажерка, две полки с книгами. Всё держал в идеальном порядке. В этой же комнате у бокового окна Валя поставила уютное кресло, рядом большой торшер. Когда Анатолий занимался, она никогда не отвлекала его посторонними разговорами. Забиралась с ногами в кресло, читала или учила роль. Анатолий много работал дома, готовился к семинарам, делал чертежи лётных приборов.

Валентина никогда не выговаривала мужу за долгие задержки на службе. Глубоко втайне она мечтала, что ответственная руководящая должность будет держать его на земле. А сейчас частые его полёты были для неё огромным испытанием».

Дом №17 в Лубянском проезде впечатлял архитектурой, декоративной отделкой. Семиэтажный, с колоннами, большими окнами: подарок сталинской элите. Серовы получили пятикомнатную квартиру на третьем этаже. Совсем недавно в ней жил первый замнаркома обороны СССР маршал Александр Егоров вместе со своей молодой супругой Галиной. Но Егоровы прожили здесь совсем недолго, и судьба разлучила их, отправив одного на расстрел, другую — в неизвестность. В то время это случалось нередко.

Анатолий и Валентина совесть свою не мучили вопросами, в каких стенах они будут жить и кто здесь жил до них. Сказочные условия затмили все сомнения. Пять просторных комнат обставлены старинной мебелью, ковры, картины, роскошный рояль, библиотека, столовое серебро и дорогие сервизы. Две домработницы, помощник по хозяйственным делам, шофёр для Валентины, продовольственное обеспечение из кремлёвского распределителя, да ещё спецпроммагазин и спецателье.