Алла Зубова - Под знаком Стрельца

Капитан.А как бензеля?

Матрос.Поползли бензеля, и грот-мачта зашаталась! Того и гляди рухнет!

Капитан.Приказ всем! Всем! Держать грот-мачту! Тащить веревки с блоками! Заложить сейталь!

Криднер. (Подбегая к капитану, тревожно) Пошел крен на правый борт. Грот-мачту держим!

Капитан.Командуйте: в трюме откантовать груз на левый борт! (Барон убегает.)

Гончаров.Мрачная поэзия. Помолимся Богу.

Капитан.Да, «Паллада» — ветхая старушка. Такой шторм ей трудно осилить. А мы на что? У нас команда отличная. Выдюжим! Ну, «Палладушка», выноси! Давай выпрямляйся! Молодец!

Молния. Сильный удар грома. Ветер. Слышится отчаянный крик «Бр-а-а-а-тцы!»

Матрос. (Пробегая.) Человек за бортом! Человек за правым бортом!

Капитан.Огня! Канаты за борт! Смотреть зорче!

(Матросы подбегают с канатами и фонарями к правому борту. Пытаются разглядеть что-то.)

Матросы.

— Куды там…

— Ад кромешный…

— Силища какая…

— Под днище утянуло, должно быть…

— Эх, судьба наша горемычная… Кому что на роду…

Капитан. Кто?

Криднер.Матрос Певцов.

Капитан. (Снимает фуражку.) Дорогую дань берет с нас море.

Картина II

Яркий солнечный день. Южноазиатский городок. Снуют люди в самых разнообразных одеждах. Неспешной походкой шествует англичанин в черной шляпе с зонтиком. Торговцы фруктами, сладостями зазывают покупателей. На маленькой эстраде уличные артисты исполняют экзотический танец с пением под аккомпанемент гитары и бубна. В толпе Фаддеев приценивается к товарам, объясняясь мимикой и жестами. Миша смотрит выступление артистов.

На просцениуме появляется фигура в темной блузе, темной юбке, на ногах соломенные сандалии, на голове соломенная шляпа конусом, из-под которой торчит длинная черная косица. Фигура несет через плечо бамбуковую палку. На ней с обоих концов по тяжелому узлу. Матрос идет за этой фигурой с намерением познакомиться. Он заходит то немного справа, то немного слева, ласково говоря: «Дамочка-мадамочка, сю-сю, кисю, йес-йес». Фигура никак не реагирует. Матрос повторяет свой маневр и слегка дергает фигуру за косичку. Потом настойчивей. Наконец, фигура делает резкое движение. Узлом на палке бьет матроса по голове. Тот от неожиданности падает. Фигура оборачивается, и мы видим бороду и усы. Китаец кланяется, смеется и с достоинством продолжает путь. Появляются о. Аввакум, Тихменёв, Болтин. К ним подбегает Миша.

Тихменёв.Наконец-то! Все недели плывем по морю, как по полю едем. Есть возможность и землей полюбоваться, и запастись хорошим провиантом.

Болтин.Посмотрите, господа, какая красота и безмятежность в людях. Кажется, если бы этим детям природы надо было просить чего-нибудь, то они, как Диоген, попросили бы не загораживать им солнца.

О. Аввакум.Увы, не так всё здесь благостно. Англичане уже давно присмотрели эти райские места, и их присутствие заметно повсюду.

Болтин.Я мало увидел здесь следов прогресса.

О. Аввакум.Прогресс в том, что местное население, еще недавно такое воздержанное, пристрастилось к вину, к азартным играм.

Тихменёв.Во что же они играют?

О. Аввакум.У них есть что-то вроде карт. Даже нищие играют в какие-то щепки и проигрываются дотла — и тогда уже ставят себя на кон.

Миша.Как это — себя на кон?

О. Аввакум.Если и тут проигрывают, отдают себя в рабство, в полную зависимость.

Тихменёв.И этот безобидный народ терпит?

О. Аввакум.Есть у них воинствующие племена, которые отчаянно сопротивляются англичанам. Но силы, конечно, неравные.

Миша.Мне рассказывал Гошкевич, что они ведут, как у нас в 12-м году, партизанскую войну.

Среди людей возникает паника. Все показывают в сторону, что-то кричат. Миша всматривается и понимает, в чём дело.

Миша.Крокодилы! Крокодилы на том берегу ручья. Вон вышли из зарослей. Пойдемте поближе!

Уходят. Появляются Гончаров, Криднер, Зелёный, Корсаков. В руках у Гончарова небольшой сверток с сигарами.

Гончаров.Нашел превосходные манильские сигары. Вечером доставят на фрегат. А это — на первую пробу. Всегда готов угостить, господа.

Корсаков.Вы, Иван Александрович, вчера нас отменно угостили Обломовым. Даже я, любитель вздремнуть после обеда, слушал с удовольствием. Но у меня к Обломову отношение двойственное.

Гончаров. (Закуривает сигару.) Интересно знать, какое же?

Корсаков.С одной стороны, Обломов — лежач-камень, лентяй. Мне это импонирует. Но с другой стороны, он совсем не простой лентяй. Это мудрый лентяй.

Зелёный.Хоть сам-то он по-житейски беспомощен, но ускоряет нашу суетливость.

Корсаков.Не просто ускоряет на словах, но и на деле. Ведь он наотрез отказывается что-то замышлять, промышлять, строить козни, лезть из кожи вон, соваться во все щели, как это сейчас принято.

Криднер.Обломов — мой герой. Я тоже считаю, зачем изощряться, искать во всем выгоду, как Штольц. Рай — он вот, рядом. Он в душевном равновесии.

Гончаров.Наступает иное время. Отмирает старое, нарождается новое, которое несет с собой практицизм, деловитость. Но это подтачивает наши нравственные устои.

Зелёный.Штольц и есть тот новый человек? Ему удастся сдвинуть лежач-камень?

Корсаков.По тому, как вы изображаете Штольца, можно предположить, что ему вы отдаете свои писательские симпатии?

Гончаров.Нет, господа, я ни в коей мере не идеализирую этого дельного человека. Его обаяние не должно вводить в заблуждение, но мне хотелось, чтобы он оставался фигурой привлекательной, этаким вроде бы правильным молодцом.

Зелёный.Ох, и наделаете вы шуму вашим романом!

Криднер.Только одному мне откройте секрет: неужели такая прелестница, Ольга Ильинская, не поднимет его с дивана, не заставит безумствовать?

Гончаров. (Смеется.) Их роман только начинается. Всё впереди.

Подбегает Миша.

Миша.Господа, что вы здесь стоите? Идемте смотреть крокодилов, если успеете.

Зелёный.Не успеем, в Петербурге в зоосаде посмотрим.

Мимо проходит Фаддеев с корзиной фруктов. За ним семенит продавец и пытается взять корзину. Фаддеев с силой берет ее обратно. Продавец яростно протестует.

Гончаров.Семен! Чего вы не поделили?

Фаддеев.Да вот, ваше высокоблагородь, фруктов свежих накупил, на фрегат несу.

Криднер.Постой! Да ты с ним рассчитался?