Алексей Понедельченко - Весело и страшно

— Приготовились, ну же!

Все передёрнули затворы. Серёга поднял флажок. Музыканты замолкли.

— Огонь!

Серёга дал отмашку.

Тыдыщ!

Шесть наших АКСов выстрелили почти синхронно. Оркестр заиграл гимн России. Где-то сзади раздался женский крик, переходящий в животный рёв. Серёга поднял флажок. Несколько мужчин встали по стойке «Смирно» и приложили свои правые руки пальцами раскрытых ладоней к вискам.

Тыдыщ!

Всё-таки не бывает бывших военных.

Тыдыщ!

— Гильзы собираем, пока их не затоптали!

Я запомнил, куда упали все три мои гильзы, и быстро подоставал их из сугроба.

— Оружие к осмотру!

Мы встали в одну шеренгу, чтобы предоставить Серёге пустые автоматы.

— Осмотрено!

Я отпускаю затвор, нажимаю спусковой крючок и ставлю на предохранитель.

Откуда-то к нам подошла женщина и протянула пакет с конфетами.

— Помяните, ребята, отца. Он солдат своих, как детей… Мальчишек у нас не было, мы вот только, дочери… Его солдаты уважали, любили. В гости к нам приезжали даже. И по праздникам телефон не умолкал, и телеграммы со всего Союза приходили…

Тут женщина не сдержалась и снова расплакалась. Кто-то из мужчин её увел. На обратном пути мы развязали пакет с конфетами.

— Как звали? Кто запомнил?

Оказывается, никто не запомнил.

— А звание?

— Полковник же. Гвардеец.

— Царствие небесное, товарищ гвардии полковник.

— Царствие небесное. Хороший был мужик.

Прапорщик Хрычкин шёл от КПП в расположение батальона и что-то насвистывал.

Мимо пробежал какой-то очень молодой солдат, не отдав прапорщику воинского приветствия.

— Обезьяна, бля! СТОЯТЬ!

Солдат остановился и развернулся в сторону прапорщика.

— Ничего не забыл?

Солдат краснел, нервничал и молчал.

— Ты что, говна въебал, боец?

— Никак нет!

— О! Он разговаривает и слышит! А теперь ебани на сто метров обратно и еще раз пройди мимо, но только как положено.

Солдат побежал обратно. Проходя мимо прапорщика второй раз, он приложил руку к шапке и громко проорал:

— Здравия желаю, товарищ гвардии прапорщик!

Прапорщик Хрычкин так же приложил руку к шапке и чуть кивнул головой.

Возле казармы батальона, в котором служил прапорщик курили двое ефрейторов.

— Вон те двое, к бою!

Оба ефрейтора упали на землю.

— По-пластунски в курилку! Жопы к земле прижали!

Оба поползли в курилку по земле.

Прапорщик поднялся на второй этаж и вошёл в расположение роты.

— Дежурный по роте, на выход! — крикнул дневальный.

— Почему пол грязный? — спросил Хрычкин и, не дождавшись ответа, пошёл в туалет.

— Один дневальный ко мне! Минута времени, набрать ведро воды и поставить в центральном проходе.

Дневальный начал набирать воду, а Хрычкин справлять малую нужду в писсуар. Когда прапорщик вышел из туалета, ведро с водой уже стояло в коридоре. Хрычкин, изображая футболиста, сделал пару шагов и ударил по ведру ногой. Ведро пролетело метра два. Вода разлилась по полу.

— Хули стоим? Тряпки в зубы и вытираем!

Оба дневальных начали размазывать по полу 8 литров воды.

— Насухо трём! — прикрикнул Хрычкин и, пройдя в спальное расположение, начал заглядывать в солдатские тумбочки.

Его интересовало мыло. В первой тумбе мыло было уставное, со звездочкой. Во второй тоже. И лишь в третьей лежал полосатый кусок Duru.

Хрычкин приложил его к носу и шумно понюхал.

— Во! Что надо! Дежурный! Вот тебе мыло, покроши его штык-ножом в каждый писсуар. Чтобы пахло приятно, понял?

Дежурный достал штык-нож, взял мыло и ушел в туалет. В это время рота вернулась с обеда.

Прапорщик Хрычкин построил своё подразделение и спросил:

— Мне нужна мартышка, которая шарит в компьютерах. У меня дома компьютер что-то отъебался. Надо там установить — постановить. Я хер его знает. Ну что, есть компьютерщик у нас?

Все молчали.

— Рота, упор лежа принять! На счёт раз — сгибаем руки. На счёт два — разгибаем. Раз. Два. Раз. Два. Полтора. Полтора, блять. Кто-то из солдат зашипел:

— Котлета, какого хрена ты думаешь? Ты же шаришь.

Хрычкин услышал шипение.

— Рядовой Котлетко, встать.

Высокий худой солдат подскочил и встал по стойке «Смирно!». Хрычкин подошёл к солдату и заглянул ему в ухо:

— Ты не похож на глухого. В компьютерах шаришь?

— Так точно!

— А почему сразу не сказал? Рота, встать. Разойдись! Котлетко, пошли со мной.

Хрычкин вёз Котлетко на старой тойоте к себе домой.

— Смотри, Котлета, какая жопа вон там идёт. Как бы сейчас вцепиться бы зубами в неё, так р-р-р. Че молчишь, Котлета? А вон, смотри, гривотряс идёт какой-то с гитарой? Давай остановимся, пизды ему дадим, гитару в роту заберем?

Котлетко молчал и ёжился.

— Котлетосина, ты уже почти год прослужил. Ты самый злой должен быть в армии. Дохуя прослужил и дохуя осталось! А ты какой-то хер тебя знает. Приехали. Выходим.

Солдат и прапорщик вышли из машины, вошли в подъезд и поднялись на этаж. Хрычкин открыл дверь в свою квартиру и с порога ласково пропел:

— Надю-ю-юша! Это я!

В прихожей появилась женщина в халате с брошью.

— Пе-е-теечка!

— Надюша!

— Петя!

Они поцеловались.

— Надюша, у нас гость. Он сейчас посмотрит наш компьютер! Но сперва нам бы чайку!

— Петенька, а чего же ты не предупредил! Я бы оладышков быстренько спекла! А может быть, мы все покушаем? Петя, дай гостю тапочки. Пол холодный, не дай бог простудится ещё! Проходите в умывальник, мойте руки. Петя, как зовут твоего товарища? Почему ты нас не знакомишь? Молодой человек, как вас зовут?

— Гвардии рядовой Котлетко!

— Ой, я вас умоляю, вы же не на службе! Давайте по имени уже, как нормальные люди? А, гвардии рядовой?

— Меня Саша зовут, — сконфузился Котлетко.

— Какой вы, однако, скромный, Саша.

Хрычкин показал Котлетко компьютер.

— Надо все просто переустановить и делу край. У меня уже было такое. Переустановили и все заработало.

Через какое-то время все трое сидели за столом на кухне. У рядового Котлетко разбегались глаза. На столе были такие продукты, о существовании которых он уже забыл за прошедший год. А жена прапорщика все время подсовывала солдату что-то новое и вкусное.

— Кушайте, наедайтесь. А вы, если не секрет, откуда? Из какого города?

— Из Омска.

— Никогда не была. Хотя очень хотела бы, конечно. Омск не последнюю роль в судьбе страны сыграл.

— Да, там Колчак находился какое-то время. Около двух лет. Еще омская учебка там есть. Про нее говорят, что там танки глохнут, кони дохнут, одни десантники живут! — подметил Хрычкин

— А еще там театров много! К нам на гастроли приезжали оттуда. Петя меня водил, мы смотрели. Так они прекрасно Чехова поставили. Я аж плакала. Да и Петя слезу пустил. Все ладошки отбили, пока хлопали. Там в каком-то театре еще поставили спектакль «Географ глобус пропил». Я книжку читала и на спектакль с удовольствием бы сходила!