Евгений Бузни - Александра

«В связи с запросом народных депутатов СССР товарищами Заславской, Станкевича и Сахарова, сделанным 26 мая на утреннем заседании съезда о митинге в городе Москве, считаем необходимым сообщить народным депутатам о следующем:

25 мая сего года в двадцать ноль ноль на Пушкинской площади лица, причисляющие себя к, так называемому, «Демократическому союзу», совместно с членами групп «Московского народного фронта», «Российского народного фронта», «Гражданского достоинства», «Свободы эмиграции», а так же представителями Украинского национально-демократического и греко-католического движения организовали митинг, о проведении которого даже не поставили в известность исполком Моссовета. Были подняты флаги Российской империи, различные транспаранты и лозунги. В выступлениях, которые носили антисоциалистический и антипартийный характер, явно прослеживалось желание спровоцировать милицию на активные действия. Однако в этой сложной обстановке сотрудники проявили выдержку, разъяснили участникам митинга провокационный характер их выступлений, требовали прекращения антиобщественного поведения.

Не обращая внимания на законные требования, организаторы митинга призвали его участников выйти на улицы города и колонной проследовать к Боровицким воротам Кремля, где оказать давление на депутатов съезда, работа которого не отвечала их антисоциалистическим требованиям. Для недопущения нарушения общественного порядка и безопасности движения сотрудники милиции, построившись шеренгой, были вынуждены остановить колонну и не допустить её выхода со сквера на Тверской бульвар. Члены «Демократического союза» вновь начали митинг, а шеренги сотрудников были оставлены для предупреждения повторных противоправных действий. В этих целях задействовались только работники ГУВД Мосгорисполкома. Солдат ОМСДОНа имени Дзержинского на площади не было. Никто из участников митинга не задерживался и в подразделение милиции не доставлялся, хотя находившиеся здесь возмущённые граждане требовали этого от милиции.

Таким образом, действия сотрудников органов внутренних дел во время митинга были в строгом соответствии с законом. Для объективного информирования народных депутатов СССР об указанных событиях целесообразно предоставить возможность показа видеозаписи, сделанной в этот вечер на Пушкинской площади».

В этот же вечер, когда зачитали ответ на запрос депутатов, на Пушкинской площади опять был митинг. А днём митингующие собирались в Лужниках, где во все дни съезда громкоговорители оповещали собиравшийся народ о ходе съезда. Комментировали все заседания представители «Демократического союза». Во все стороны неслись крики: «Предатели! Партократы! Долой!»

Настенька любила вечерами вывозить сына в коляске на Тверской бульвар. Главным было пересечь проезжую часть, что она делала у памятника Гоголю строго на зелёный свет светофора. Затем приятно было гулять по самому скверу среди зелени деревьев, которые хоть чуточку укрывали от пыли и автомобильных газов. Иногда по переулкам она везла Женечку в гости в Большой Ржевский переулок. В дни съезда Тверской бульвар был переполнен спешащими в одну или другую сторону людьми то митингующими, то милицией, то специальными подразделениями. Бульвар являлся одной из артерий напряжения города. Настенька ставила коляску ближе к центру бульвара, садилась на скамейку и наблюдала за пешеходами, пытаясь угадать, кто, куда и зачем торопится. Иногда неторопливо, очевидно, направляясь в ВТО, проходили знаменитые артисты Юрский, Ульянов, Соломины, которых было двое и обоих Настенька любила. Но ни с кем Настенька, естественно, не заговаривала.

В сумочке всегда была записная книжка. Иногда она доставалась хозяйкой, чтобы записать рождавшиеся неизвестно из каких каналов мозга или души стихи. Здесь подружку находили Наташа или Вика, и тогда они некоторое время проводили вместе в весёлой болтовне. Среди прохожих попадались знакомые, проходили сотрудники музея Островского, которые тоже останавливались, чтобы поговорить с Настенькой о сыне, музейных проблемах и съездовских новостях, о Ельцине. Ему дали слово 31 мая. Настенька как раз оказалась у телевизора и могла, занимаясь пеленанием сына, слушать его чуть хрипловатый голос:

— На съезде решается главный вопрос, от которого зависит будущее нашего общества. Это вопрос о власти, которая по праву должна принадлежать народу в лице высшего законодательного органа, то есть съезда народных депутатов.

«Вот-вот, сегодняшний кумир тоже говорит о смене власти в первую очередь, — прокомментировала мысленно Настенька. — Но в чём проблема? Насколько я помню из истории, до 1936 года у нас в стране так и было — высшим органом власти был Съезд народных депутатов. А с 1936 года практически то же самое стало называться Верховным советом, который так же избирается и на тот же срок. Раньше во главе стоял избираемый съездом ЦИК, теперь — Президиум Верховного совета. Какая разница? Но послушаем, что дальше».

— На состоявшемся накануне Пленуме Центрального Комитета КПСС моё предложение о реальной как бы передаче, именно на первом Съезде, власти от партии Советам не получило поддержку.

«А-а, — поняла Настенька, — речь идёт о лишении власти партии».

Ельцин пояснял догадку:

— Было принято решение рекомендовать на руководящие посты тех же лиц, которые не вывели общество из кризисов в политике, экономике, финансах, уровне жизни.

«Я бы сказала не так, — решительно возразил внутренний голос Настеньки. — Лица эти не то чтобы не вывели, а скорее ввели общество в кризисы». Но Ельцин этого голоса не слышал и говорил своё:

— Между тем, положение в стране крайне тревожное. Активизировались и консолидируются антиперестроечные силы, прогрессируют теневая экономика, коррупция, растёт преступность, размываются моральные устои общества, обостряются проблемы молодёжи, которая требует к себе политического доверия от всего нашего общества, поскольку за ней будущее.

«Это он обо мне, — сказал внутренний голос Настеньки. — Правда, мне пока доверяют. Особенно сынуля».

— Углубляется расслоение общества по имущественному признаку, не реализуются принципы социальной справедливости и социального равенства.

Число бедных растёт, падает вера советских людей в реальные результаты реформ, обостряются противоречия в межнациональных отношениях.

«Всё так, — говорил Настеньке её собственный голос, — но, как мне кажется, эти упомянутые явления стали обостряться именно в последние годы, когда к власти пришёл Горбачёв. Почему же так прямо и не сказать?» Голос не понимал, что Ельцин не мог пока ругать самого Горбачёва. Пока они шли вместе.