Элой Морено - Невидимка [litres]

И тут любой писатель предпочтет оставить часть листа пустой, не находя слов, которые могли бы передать чувства тех, чьи взгляды встретились в такой момент.

В то самое утро, когда один мальчик сбегает из туалета, чтобы спрятаться в каком-нибудь укромном местечке, одна учительница решается зайти в кабинет директора.

– К вам можно? – спрашивает она, приоткрывая дверь.

– Да-да, конечно, проходите, – отвечает директриса.

– Видите ли… мне бы хотелось обсудить с вами одну тему, крайне деликатную…

– Так-так?

– Мне кажется, что один из наших учеников стал жертвой травли со стороны своих одноклассников, – говорит она.

Директриса кладет на стол ручку, откидывается на спинку кресла и смотрит на учительницу удивленным взглядом.

– В нашей школе? Нет, я так не думаю.

– Да, именно в нашей школе, – отвечает смущенно учительница. – Я некоторое время наблюдала за поведением одного ученика и пришла к выводу, что с ним происходит что-то странное. Мне кажется, трое других учеников изо всех сил стараются сделать его жизнь невыносимой.

– И как долго это продолжается?

– Не знаю, возможно, несколько недель, а может быть, месяцев.

– Но какие у вас доказательства? – снова спросила директриса, нервно заерзав на стуле.

– Да, в общем, их полно, потому что уже давно они начали выходить вместе с ним на школьный двор, отбирать у него завтраки, бросаться в него разными предметами на уроках… И потом, его успеваемость резко снизилась.

– Что ж, – ответила директриса, – возможно, не стоит придавать этому такое уж значение. Возможно, это всего лишь детские шалости…

Именно эти два слова – «детские шалости» – вдруг заставили дракона на спине зашевелиться. Дракон не забывает, что случилось много лет назад со спиной, на которой он живет. Тогда тоже речь шла о «детских шалостях», пока они не вышли из-под контроля и не привели к плачевным последствиям.

– Нет, это не детские шалости, – ответила учительница, стараясь стерпеть боль от шевеления дракона на спине.

– Я уверена, что так и есть, и убеждена, что это – абсолютные глупости. В любом случае не переживайте, я займусь этим вопросом.

– Но… и это все?

– А вы что-то еще хотели? Я же вам сказала, я посмотрю и разберусь, хотя уверена, что ничего страшного не происходит: мальчишки всегда спорят между собой, а потом так же, между собой, все улаживают.

Новая волна боли захлестнула спину учительницы: это дракон, который хочет вырваться на волю, хочет взлететь и оторвать голову директрисе.

«Дыши глубоко, держи его под контролем, под контролем», – думает про себя учительница… Она знает, что других доказательств у нее нет, она не может ничего сделать против воли директрисы, которую заботит лишь престиж школы. Подобные «детские шалости» могут серьезно отразиться на репутации заведения, вплоть до того, что многие родители начнут задавать вопросы. К тому же деньги есть деньги, и именно из-за них существуют вещи, о которых лучше умолчать.

В сопровождении дракона учительница выходит из директорского кабинета и направляется в туалет: она идет в полном оцепенении, он – не переставая метаться, как загнанный зверь в клетке, ни на одну секунду.

– И что ты будешь делать? – спрашивает ее дракон.

– Что-нибудь, пока даже не знаю, но что-нибудь…

– Очень на это надеюсь.

– Да… – отвечает она, вспоминая, как много лет назад в похожей школе одна шутка закончилась плохо, очень плохо. Детские шалость до сих пор преследуют ее нестираемым узором на спине.

Увидев Кири прямо там, увидев ее дрожащий, как у меня самого, взгляд, я выбежал из туалета в коридор. Нашел укромное местечко, где можно спрятаться. Я не хотел возвращаться в класс. Я решил подождать, пока закончатся занятия. Когда все наконец уйдут, я зайду за рюкзаком и убегу из этого проклятого места.

Прозвенел звонок, и из своего укрытия я мог наблюдать, как все расходятся по домам, улыбаясь, играя друг с другом и шутя… все, кроме меня.

Подождал, пока все стихнет, зашел в класс и увидел там свой одинокий рюкзак, валяющийся открытым на полу с оторванными лямками. Я был уверен, что мне опять туда что-нибудь подложили. Я застегнул молнию, взял рюкзак и медленно вышел. В школе уже никого не осталось.

Идя по коридору, я начал рассматривать плакаты на стенах: символы мира, согласия, вселенской любви. Постеры, призывающие к единению между людьми, сотрудничеству, направленному на построение лучшего мира… Там было даже дерево желаний, на ветвях которого каждый ученик школы оставил свое послание в начале учебного года: чтобы прекратились все войны в мире, чтобы не было больше насилия, чтобы все люди на планете стали равны между собой…

В тот день, придя домой, я тут же принял душ, вынул все из рюкзака и, разумеется, нашел там кое-что.

Я взял ключи и отправился в свое излюбленное убежище, туда, где мне никто никогда не досаждал.

Добавил несколько строк в свой список. Воспользовавшись случаем, приклеил разные бумажки на стену специальным клеем, с которым они будут долго держаться.

В тот день мне хотелось кричать еще сильнее, намного громче обычного.

Посмотрел на часы: две минуты!

Я встал на нужное место и дождался момента.

А потом принялся кричать, кричать и кричать, пока в моем теле больше не осталось никаких сил.

После того случаяв туалете два или три дня меня никто не трогал. После каждого серьезного нападения мне давали передышку, достаточную для того, чтобы ММ успел убедиться, что никаких последствий не будет.

А потом происходило что-то новое.

Прошла почти половина следующей недели. Все поняли, что никто никому ничего не рассказал ни про спину, ни про туалет, а значит, можно снова толкать, обзывать и ставить подножки… Но каждый раз меня это трогало все меньше, поэтому им приходилось применять все больше силы.

Прошло уже немало недель с тех пор, как жизнь одного мальчика полностью переменилась: он уже не помнит, когда в последний раз просыпался по утрам без страха, когда шел по улице, не озираясь по сторонам, когда болтал просто так с кем-нибудь из одноклассников…

Теперь, как только звенит звонок с уроков, он старается побыстрее подхватить свой рюкзак и выйти из класса. Старается пересечь школьный двор, чтобы никто не заметил ничего странного в его поведении: ни учителя, ни директриса, ни одноклассники, ни их родители, которые время от времени заходят в школу.

И каждый день он бежит, и бежит, и бежит… в надежде добраться как можно скорее до дома, закрыть за собой дверь и оставить все страхи позади хотя бы на несколько часов.

А по утрам, наоборот, он никуда не спешит. По утрам он всегда ищет хоть какой-нибудь предлог, чтобы не возвращаться в школу, но ни один не срабатывает. И тогда он берет комиксы, чтобы отыскать на страницах любимых историй хоть какую-нибудь суперсилу, благодаря которой можно остановить время, задержать приход рассвета или сделать так, чтобы воскресенье никогда не заканчивалось.