Джоди Пиколт - Девятнадцать минут [litres]

– Почему ты не вместе со всеми нами? – спросил Дрю, без приглашения плюхаясь за столик.

Джози подняла глаза:

– Я свидетель защиты.

То есть, как все наверняка о ней думали, предательница.

– А-а… – протянул Дрю понимающе, хотя Джози была уверена, что он ничего не понял. – И как ты? Готова?

– Мне не к чему готовиться, меня не вызовут.

– Тогда зачем ты приехала?

Прежде чем Джози успела ответить, Дрю замахал кому-то рукой. Оказалось, вошел Джон Эберхард.

– Чувак! – обрадовался Дрю, и Джон направился к ним.

Он заметно хромал, но все-таки передвигался на собственных ногах. Когда он наклонился, чтобы ударить ладонью по ладони друга, Джози увидела на его черепе уродливый след от пули.

– Где ты пропадал? – спросил Дрю, двигаясь, чтобы Джон сел рядом. – Я надеялся, что мы еще летом увидимся.

– Я… Джон, – послышалось в ответ.

Улыбка на лице Дрю поблекла, как выцветшая краска.

– Черт подери! Что это с ним такое? – пробормотал он.

– Он тебя слышит! – буркнула Джози и, встав со своего стула, наклонилась над Джоном:

– Привет, Джон! Я Джози.

– Джо-о-оз…

– Да, Джози.

– Я… Джон…

Джон Эберхард с девятого класса стоял на воротах звездной хоккейной команды, и после каждой победы тренер хвалил его рефлексы.

– Ке-е-ед… – протянул он и пошевелил ногой.

– Сейчас. – Джози поправила расстегнувшуюся липучку на его кроссовке. – Вот так.

Вдруг ей стало невыносимо находиться в этом кафетерии, видеть этих людей. Сказав: «Мне пора», она поднялась, ничего перед собой не видя, повернула за угол и с кем-то столкнулась:

– Извините.

В ответ послышался голос Патрика:

– Джози? С тобой все в порядке? – (Она пожала плечами, потом помотала головой.) – Согласен: я задаю глупые вопросы. Мне, если честно, тоже не по себе. – Патрик держал в одной руке чашку кофе, а в другой пончик. – Будешь? – спросил он, протягивая пончик Джози.

Она взяла, хотя аппетита у нее не было.

– Ты только пришла или уже уходишь?

– Пришла, – соврала она, не зная зачем.

– Тогда составь мне компанию на пять минут.

Патрик подвел ее к столику у стены, противоположной той, возле которой сидели Дрю и Джон. Джози почувствовала на себе их взгляды. «И о чем это она болтает с копом?» – конечно же, подумали они.

– Терпеть не могу ждать, – признался Патрик.

– Зато вы хотя бы не нервничаете из-за того, что вам придется давать показания.

– Еще как нервничаю.

– А разве вы не постоянно этим занимаетесь?

– Частенько, – кивнул Патрик, – но от этого мне не становится легче говорить в присутствии стольких людей, которые на меня смотрят. Не знаю, как твоя мама может терпеть это часами.

– И что же вы делаете, чтобы преодолеть страх перед выходом на сцену? Представляете себе судью в нижнем белье?

– Этого судью – нет, – ответил Патрик и густо покраснел, поняв, какой вывод Джози могла сделать из его ответа. Он взял пончик, откусил немножко и опять протянул ей. – Если серьезно, то, входя в зал суда, я внушаю себе: «Говори правду – точно не ошибешься. А все остальное – дело Дианы». – Он отхлебнул кофе. – Взять тебе чего-нибудь попить? Или еще пончик?

– Нет, ничего не нужно.

– Тогда я тебя провожу. Идем.

Для свидетелей защиты, поскольку их было очень немного, отвели совсем маленькую комнату. Спиной к Джози сидел незнакомый ей мужчина азиатской внешности: он что-то печатал на своем ноутбуке. Пока Джози отсутствовала, пришла какая-то женщина, но ее лица Джози не видела. Перед дверью Патрик остановился.

– Как вы думаете, как там, в зале, идет дело? – спросила Джози.

– Как-то идет, – ответил Патрик.

Она быстро прошла мимо пристава, охранявшего вход, и направилась к окну, возле которого читала, перед тем как выйти. Но в последний момент решила сесть за стол, поставленный посреди комнаты. Недавно пришедшая женщина уже сидела за этим столом, сложив руки, и смотрела прямо перед собой невидящими глазами.

– Миссис Хоутон, – пробормотала Джози.

Мама Питера повернула голову и прищурилась, словно фокусируя взгляд:

– Джози?

– Мне так жаль…

Миссис Хоутон кивнула.

– Ну… – Джози остановилась, словно перед прыжком с обрыва, – как у вас дела?

В ту же секунду она спохватилась: разве дела Хоутонов могли идти хорошо? Мама Питера, наверное, из последних сил крепилась, чтобы не превратиться в пену и не растаять в воздухе. Как, впрочем, и Джози.

– Не ожидала тебя здесь увидеть, – сказала миссис Хоутон мягко.

Под «здесь» она подразумевала не здание суда, а именно эту комнату, где собрались те немногие, кто добровольно или по необходимости стоял на стороне Питера. Джози прокашлялась, прежде чем произнести слова, которых она не произносила уже несколько лет. В разговоре с любым другим человеком она и сейчас не решилась бы их сказать. Даже одна не решилась бы, опасаясь эха.

– Он мой друг, – ответила она.

– Мы побежали, – сказал Дрю. – И все побежали, поднялась паника. Я хотел укрыться где-нибудь подальше от кафетерия, поэтому направился в спортзал. Двое моих друзей услышали выстрелы, но не поняли, где стреляют. Я схватил их и сказал, чтобы шли за мной.

– Кто были эти ваши друзья? – спросила Ливен.

– Мэтт Ройстон и Джози Кормье.

Алекс вздрогнула, услышав имя дочери. Опасность, которая ей угрожала, сейчас казалась такой… реальной, такой непосредственной! Дрю нашел Алекс взглядом и в этот момент смотрел прямо на нее.

– Куда вы пошли?

– Мы подумали: если пробраться в раздевалку, то можно будет вылезти наружу через окно, под которым растет клен.

– Удалось ли вам пробраться в раздевалку?

– Джози и Мэтту – да, а меня ранили раньше.

Отвечая на вопросы Дианы, Дрю рассказал о своем ранении, которое поставило крест на его хоккейной карьере. Потом прокурор посмотрела ему прямо в лицо:

– Вы знали Питера Хоутона раньше?

– Да.

– Откуда?

– Мы учились в одном классе.

– Вы были друзьями?

Алекс взглянула на Льюиса Хоутона, который сидел по другую сторону от прохода, за скамьей подсудимых, и без отрыва смотрел сыну в затылок. Алекс вспомнилось, как когда-то давно она пришла к Хоутонам забрать Джози и отец Питера открыл дверь. «А вот и судья», – улыбнулся он.

Вы были друзьями?

– Нет, – ответил Дрю.

– У вас были с ним какие-нибудь проблемы?

– Нет, – поколебавшись, сказал Дрю.

– Вы никогда не ссорились?

– Иногда ссорились слегка.

– Вы над ним смеялись?

– Бывало. Но мы просто прикалывались.

– Вы причиняли ему физическую боль?

– Когда мы были младше, я, пожалуй, немного толкался.

Алекс посмотрела на Льюиса Хоутона: он сидел, зажмурив глаза.

– А в старшей школе вы продолжали обижать его?

– Да, – признался Дрю.