Джеймс Купер - Избранные сочинения в 6 томах. Том 6.

Не дожидаясь ответа, словно презирая пустые заверения, он быстро спустился в шлюпку, которая тотчас же отчалила и понеслась к королевскому крейсеру. Несколько минут, которые понадобились, чтобы наши искатели приключений отчалили от «Дельфина» и причалили к вражескому фрегату, были тягостным и долгим испытанием для тех, кто остался на борту. Но главный герой этой драмы не проявлял никаких признаков беспокойства, охватившего его сподвижников. Он спокойно взошел на борт судна и так уверенно принимал подобающие его мнимому рангу почести, что ничего не подозревавшие хозяева легко поддались обману и сочли его притворную непринужденность барственной важностью, свойственной его высокому сану и знатному происхождению. Честный служака, для которого командование судном было жалкой наградой за долгие годы тягостной службы, принял гостя с радушием и гостеприимством, свойственными морякам. После обычных приветствий он пригласил его в свою каюту.

— Располагайтесь поудобнее, капитан Хауард, — сказал простодушный старик, усаживаясь без всяких церемоний и предлагая гостю последовать его примеру. — Человек ваших достоинств, без сомнения, не станет тратить время на пустую болтовню, хотя вы молоды, слишком молоды, чтобы занимать столь почетный пост, который послала вам счастливая судьба.

— Молод? Да я чувствую себя столетним стариком! — возразил Корсар, спокойно усаживаясь у стола напротив, чтобы удобнее наблюдать за лицом хозяина. — Поверите ли, сэр, завтра мне исполнится целых двадцать три года, если, конечно, я доживу до утра!

— Я бы дал вам больше, молодой человек; но Лондон сжигает лица людей так же быстро, как солнце экватора

— Ваша правда, сударь. Из всех путешествий, сэр, да сохранит меня бог от рейсов в Сейнт-Джеймсский дворец [195]. Уверяю вас, Бигнал, придворная служба расшатывает самое крепкое здоровье. Бывали минуты, когда я чувствовал, что так и умру жалким, ничтожным лейтенантом!

— Это, видно, могла быть только скоротечная чахотка! — пробормотал старый моряк. — Однако же в конце концов вы получили прекрасное судно, капитан Хауард.

— Терпимое, Бигнал, да уж очень мало. Я говорил отцу, что если Адмиралтейство не станет строить более удобные суда, флот попадет в руки простонародья и придет в полный упадок. Вы не находите, что на однопалубных судах страшно болтает?

— Когда тебя болтает целых сорок пять лет, — ответил его хозяин, поглаживая седые кудри, словно желая сдержать свое негодование, — то уж все равно, подбрасывает ли корабль на фут выше или на фут ниже.

— Ну, такое философское спокойствие не в моем вкусе. После этого плавания я непременно получу повышение; надеюсь, по протекции мне дадут судно береговой охраны, на Темзе. В наше время, Бигнал, все делается только по протекции!

Честный старый служака как умел пытался скрыть свое раздражение и, чтобы не нарушить долга гостеприимства, поспешил переменить тему разговора.

— Надеюсь, капитан Хауард, — сказал он, — несмотря на новые обычаи, флаг старой Англии все еще реет над Адмиралтейством? Сегодня вы так долго показывали цвета Людовика, что еще полчаса — и дело дошло бы до драки.

— О! Это была славная военная хитрость. Я напишу об этом в Англию подробнейшие донесения.

— Непременно, сэр, непременно, за этот подвиг вас возведут в рыцарское достоинство.

— Какой ужас! Моя благородная матушка упала бы в обморок при одной мысли об этом. С тех пор как рыцарство дают кому попало, никто из нашего семейства не опускался столь низко.

— Ладно, ладно, капитан Хауард; нам обоим повезло, что вы так скоро избавились от приступа галльского юмора. Я чуть было не ответил залпом из всех орудий. Клянусь небом, сэр, еще пять минут — и мои пушки начали бы палить сами собой.

— Значит, нам действительно повезло. Чем же вы развлекаетесь в этих унылых краях? — зевая, спросил Корсар.

— По правде сказать, сударь, в сражениях с врагами его величества, в заботах о судне и в обществе моих офицеров я не замечаю, как бежит время.

— Ах, офицеры! Действительно, ведь на борту есть еще и офицеры; боюсь только, не слишком ли они староваты для вас, — усмехнулся гость.

— Вы разрешите мне посмотреть их список?

Командир «Стрелы» молча исполнил просьбу и вручил тайному врагу корабельный список, не удостаивая даже взглядом человека, которого так откровенно презирал.

— Ну и имена! Одни низкорослые Ярмуты да Плимуты, Портсмуты да Эксмуты. А Смитов [196]столько, что они могли бы изготовить все металлические части корабля. А вот и парень, который может пригодиться на случай второго всемирного потопа. Кто же этот Генри Арк [197], что числится здесь вашим первым помощником?

— Юноша, которому недостает лишь нескольких капель вашей голубой крови, капитан Хауард, чтобы когда-нибудь стать во главе флота его величества.

— Если столь велики его достоинства, то смею ли я надеяться, что вы удостоите меня чести знакомства с ним? По утрам я всегда уделяю полчаса своему помощнику, если бываю в состоянии выносить его…

— Бедный мальчик! Один бог знает, где он теперь. Благородный юноша сам вызвался идти на опаснейшее дело, и я понятия не имею, чем кончилось его предприятие. Все мои возражения и даже мольбы ни к чему не привели. Адмиралу нужен был верный человек, а когда речь идет о благе отечества, то никто не думает об опасности. Да и, кроме того, люди низкого происхождения не курсируют вокруг Сейнт-Джеймсского дворца: чтобы добиться продвижения по службе, им надо плавать в других морях; ведь самое имя «Арк», что показалось вам столь странным, отважный юноша получил в память разбитого судна, где был найден ребенком.

— Однако ж он все еще числится вашим первым помощником?

— Надеюсь, он им и останется, пока не получит свой корабль, он его вполне заслужил… Боже мой! Вам дурно, капитан Хауард? Эй, юнга, подай стакан грогу.

— Благодарю вас, сэр, — ответил Корсар со спокойной улыбкой, отводя рукой предложенный напиток, хотя кровь с силой бросилась ему в лицо. — Это лишь недомогание, унаследованное мною от матери. В семейном кругу мы называем эту болезнь «слоновым бивнем» по той единственной причине, что одна из моих прапрабабушек, будучи в интересном положении, страшно испугалась слонового бивня. Мне говорили, что во время приступа у больного довольно приятный вид.

— Да, вид человека, которому лучше сидеть у маменькиной юбки, чем на корабле во время бури. Но я рад, что приступ быстро прошел.

— В наше время, Бигнал, все мы часто меняем личины. Итак, ваш мистер Арк вовсе не такая уж важная персона.

— Не знаю, что вы называете «персоной», сэр, но, если истинное мужество, прекрасное знание морского дела и преданность королю, по вашему разумению, чего-то стоят, то Генри Арк скоро будет командовать фрегатом.