Джеймс Купер - Избранные сочинения в 6 томах. Том 6.

— Возможно, если быть уверенным, что он этого заслуживает, — продолжал Корсар с пленительной улыбкой и столь мягким голосом, что почти рассеял неприятное впечатление, произведенное его притворной заносчивостью, — а то можно в письме в Англию замолвить словечко в пользу этого молодого человека.

— О, если бы я мог сообщить вам суть его тайного поручения! — с жаром воскликнул добрый старик, уже готовый забыть неприязнь к своему гостю. — Но, однако, вы можете смело утверждать, что это благородное и опасное предприятие и совершается оно исключительно ради блага подданных его величества. Какой-нибудь час назад я подумал было, что оно увенчалось полным успехом. Капитан Хауард, вы часто поднимаете верхние паруса, в то время как нижние остаются опущенными? Что до меня, то судно в таком виде напоминает мне человека, который щеголяет в камзоле, забыв натянуть штаны.

— Вы намекаете на грот-брамсель, который болтался, когда вы впервые меня обнаружили?

— Именно. Сначала в подзорную трубу был вроде виден ваш рангоут, но затем мы совершенно потеряли его из виду, пока внимание дозорных не привлекла болтающаяся тряпка. По правде сказать, это было, по меньшей мере, странно и могло иметь для вас неприятные последствия.

— О! Я порой проделываю подобные вещи, чтобы прослыть чудаком: чудаковатость — признак ума. Но ведь и я не случайно в этих водах: я послан сюда с особым поручением.

— А именно? — прямо спросил его собеседник, слишком простодушный, чтобы скрывать свое беспокойство.

— Я послан на розыски судна, встреча с которым поднимет меня очень высоко, если только мне посчастливится его захватить. Я было принял вас за этого самого джентльмена, и, сказать по правде, если бы сигналы ваши не рассеяли мои сомнения, то дело дошло бы до серьезной драки.

— Бог мой, сударь, за кого же вы меня приняли?

— Не за кого другого, как за знаменитого разбойника, Красного Корсара.

— Черт побери! Да неужели вы считаете, что разбойничье судно может иметь такую скорость, как у «Стрелы», такие паруса, такие мачты, такой идеальный силуэт? К чести вашего судна, надеюсь, что подобную ошибку допустил лишь капитан его?

— Уверяю вас, Бигнал, пока мы не подошли настолько близко, чтобы прочитать сигналы, половина лучших моих матросов была решительно настроена против вас. Вы так давно находитесь в плавании, что «Стрела» стала походить на пиратское судно. Вы этого, может быть, не замечаете, но я, как друг, считаю своим долгом уверить вас, что это так.

— Коль скоро вы оказываете мне честь принять мое судно за разбойничий корабль, — возразил старый моряк, скрывая душивший его гнев за деланной усмешкой, — то этого достойного джентльмена примете, наверно, за самого дьявола?

С этими словами капитан, оскорбленный столь позорным сравнением, указал гостю на вновь пришедшего, который вошел в каюту без стука, по праву лица привилегированного, и ступал так неслышно, что Корсар не заметил его появления. Мнимый офицер окинул нового гостя беспокойным взглядом, невольно встал со своего места и на мгновение, казалось, совершенно утерял ту удивительную способность управлять своими нервами и мускулами, что помогали ему в совершенстве играть свою роль. Однако он настолько быстро овладел собой, что растерянность его осталась незамеченной, и совершенно спокойно, с видом привычной светской учтивости ответил на смиренное приветствие немолодого человека с кротким лицом.

— Судя по платью, этот джентльмен ваш корабельный капеллан, — сказал он, раскланиваясь с незнакомцем.

— Да, сэр, это славный, достойный человек, и я не стыжусь называть его своим другом. Адмирал был столь любезен, что после тридцатилетнего перерыва отпустил его со мной в это плавание; и, хотя судно мое не из самых больших, я надеюсь, ему здесь так же удобно, как и на флагмане. Позвольте, пастор, представить вам благородного капитана Хауарда, командира «Антилопы». Нет нужды упоминать о его достоинствах, ибо должность, которую он занимает в столь юные лета, говорит сама за себя.

Во взоре священника, обратившемся на мнимого отпрыска знатного рода, появилось выражение изумления, но не более разительного, чем смятение, мелькнувшее на лице его нового знакомого и исчезнувшее много скорее. Издавна приученный питать уважение к дворянскому сословию, старик смиренно и почтительно поклонился, но не счел нужным сказать что-либо, кроме обычного приветствия. А Корсар спокойно повернулся к своему собеседнику и возобновил разговор.

— Капитан Бигнал, — сказал он с обычным обаянием, которое привлекало к нему сердца, — мой долг — следовать вашему примеру. Я возвращаюсь на свое судно; и если, как я подозреваю, мы посланы в здешние края с одной и той же целью, то можем спокойно выработать совместный план действий и под вашим опытным руководством успешно завершить наше общее дело.

Польщенный подобным уважением к его летам и званию, командир «Стрелы» почувствовал прилив радушия и простер свое гостеприимство столь далеко, что пригласил нового знакомого отобедать в тот же день. «Капитан Хауард» учтиво отклонил прочие знаки внимания, но приглашение на обед принял и поспешил откланяться под предлогом, что ему необходимо возвратиться на свое судно и выбрать из числа офицеров наиболее достойных принять участие в обещанном празднестве.

Опытный служака и человек, несмотря на горячий нрав, действительно достойный всяческого уважения, Бигдал слишком долго тянул служебную лямку в бедности и безвестности, чтобы не мечтать о заслуженном продвижении по службе. При всей своей природной честности он всячески выискивал пути для достижения этой важной цели. Поэтому не следует удивляться, что его прощание с мнимым сыном могущественного вельможи было гораздо более дружелюбным, чем встреча. Он с поклоном проводил Корсара от каюты до палубы и всячески выказывал ему знаки благоволения. Выйдя на палубу, гость торопливо скользнул подозрительным взглядом по лицам многочисленных зрителей, столпившихся у трапа; однако он сразу же успокоился и принял надменный вид, соответствующий той роли, которую ему вздумалось разыграть. Дружески пожав руку достойному, обманутому им моряку, он прикоснулся к треуголке, этим полунадменным, полуснисходительным жестом простившись с младшими офицерами, и уже начал было спускаться в шлюпку, когда капеллан с серьезным видом шепнул что-то своему капитану. Тот поспешил окликнуть отъезжающего, прося уделить ему еще минутку внимания. Корсар дал отвести себя в сторону и ожидал, что им угодно будет сказать, с хладнокровием, которое в данных обстоятельствах делало честь его выдержке.

— Капитан Хауард, — начал простодушный Бигнал, — есть ли у вас на судне лица духовного звания?