Джеймс Купер - Избранные сочинения в 6 томах. Том 6.

Образ Сципиона бросает новый свет на традиционный, тип брюзгливого добряка и придает особое значение воркотне матроса.

Фид вечно спорит с другом, придирается к нему и неизменно сохраняет вид крайнего превосходства. Но все это кажущееся. Под оболочкой грубости, невежества и хвастовства скрывается нежная любовь к негру и уважение едва ли не большее, чем к «мистеру Гарри». Потешаясь, над Сципионом, Фид на самом деле считает его самым умным и благородным, болеет душой за унижения, которые терпит негр из-за своей черной кожи, и уверен, что кристальная чистота Сципиона делает его подлинно «белым». Именно благодаря Фиду мы и узнаем истинную цену высоким душевным качествам Сципиона.

Негр — оригинальное создание Купера. Он немногословен, и шумный, хвастливый товарищ часто берет над ним верх, но у читателя нет никаких сомнений, что прав-то всегда Сципион, что он умнее, искуснее и благороднее своего товарища. Он бескорыстен, в то время как Фид не упустит случая получить подачку. Глубоко драматичны эпизоды, когда этот человек, знающий, умный, должен покорно замолкать в спорах с белыми, отлично помня, что с его цветом кожи ему никогда не доказать свою правоту. Сципион резко отличается от традиционных образов негров в литературе Америки того времени, в том числе и от негра-слуги в романе Купера «Шпион». И такой силой и благородством наделил писатель своего героя, что сцена его смерти (чисто служебная, так как позволяет обнаружить ошейник, нужный для узнавания Уайлдера матерью) приобретает значительность и становится одной из центральных и самых сильных в романе. Точно так же- как в фигурах индейцев Купер первый подчеркнул благородство, человеческое достоинство и трагизм их участи, так в лице Сципиона он без малейшего оттенка снисходительности, с глубоким уважением сумел нарисовать чудесный образ настоящего человека, которого звериные законы классового общества лишили возможности занять подобающее ему место.

Смерть Сципиона и невозможность для Корсара воспользоваться той самой свободой, ради которой он отдал свою жизнь, придает всей книге трагический оттенок, несмотря на то что независимость завоевана. Этот трагизм ощущается и в последнем морском романе 20-х годов — «Морской волшебнице», в конце которого борьба за свободу приобретает характер утраченного идеала.

Не имеет значения, что время действия отнесено в те далекие времена, когда Нью-Йорк только что перестал быть Новым Амстердамом и ни о каком политическом отделении от Англии никто и не помышлял.

Стремление контрабандиста Бороздящего Океаны вырваться из гавани, освободиться от произвола английских властей, его любовь к свободе — ие что иное, как предвестие той жажды политической независимости, которая сжигала Корсара. Ни в одном романе не было такого резкого противопоставления безвестного героя чванливому английскому аристократу. Англичане — вот «истинные пираты, захватившие в свои руки власть», — говорит Тиллер. Действительно, губернатор Корнбери из-за денег готов на любую подлость, вплоть до измены своему долгу.

В то же время сплоченность, дружба и красота царят на борту «Волшебницы». Ее матросы ничем не напоминают свирепых жадных пиратов, которых держит в узде Корсар. Нигде еще с такой ясностью не выступала мысль Купера, что далекая от условностей и несправедливых законов жизнь на море способствует свободной игре человеческих чувств, делает естественными проявления благородства, ума, силы воли и духовной красоты. Бригантина становится как бы символом бегства от угнетения, которое царит в буржуазном обществе. Возлюбленная контрабандиста, Эудора, отказывается от всех земных благ ради свободной жизни на море. Только здесь господствуют истинная любовь и верность.

Команда «Волшебницы» — это содружество счастливых людей, сынов свободной стихии, волны которой рассекает их волшебный корабль. Волшебный... Видно, без волшебства в то время уже не мыслил писатель осуществления идеи свободной, радостной жизни. Задуманная историческая повесть об «истоках нации» превратилась всего лишь в романтическую идиллию, окутанную дымкой сверхъестественного, которая придает всей книге сказочный, несбыточный характер. И элегический ее конец — это, может быть, выражение тоски о несбыточности мечты, какой стала для ее автора борьба за свободу и справедливость на фоне современной ему буржуазной действительности.

После «Морской волшебницы» Купер больше не напишет о море романтических поэм в прозе. Когда в 1838 году он снова возвратится к морской теме, это будет реалистическая повесть «На суше и на море», куда войдет много личных воспоминаний о его первом плавании и где ремесло моряка и тяготы морской жизни выступят во всей своей суровой неприглядности.

Морская тема как воплощение мечты о свободе и справедливости исчерпала себя в творчестве писателя.

С. Майзельс

Сид Руис Диас Кампеадор — кастильский рыцарь, прославившийся в битвах с маврами во второй половине XI века. За свои подвиги был прозван Сидом Кампеадором, то есть Воителем. Подвиги Сида воспеты в многочисленных народных преданиях.

Хёманс Фелиция Доротея (1793—1835) — английская поэтесса. Все стихотворные эпиграфы — в переводе Ф. Мендельсона.

Лесаж Ален Рене (1668 — 17471 — французский писатель, автор романов "Хромой бес» и «Приключения Жиля Блаза из Сантильяны». Действие последнего происходит в Испании.

"… автора, вдохновившего Лесажа» — имеется в виду испанский писатель Матео Алеман (1548 — 1609), оставивший "Жизнеописание плута Гусмана де Альфараче».

Сарагоса — в 27 году н. э. римский император Август основал на месте древнего поселения колонию Цезаря Августа; от латинского Caesaraugusta и произошло современное название города, жители которого в 1809 году мужественно защищались против войск Наполеона, на что и намекает автор.

Энрикес, или генрихи, — золотые монеты, которые чеканились не в Арагоне, а в Кастилии и назывались так по имени кастильского короля Генриха IV (1454 — 1474).

Леон — до XIII века самостоятельное королевство на северо-западе Испании;с начала XIII века вошло в состав Кастилии.

Бургос — древняя столица Кастильского королевства.

Добла — золотая монета, по весу равная генриху.