Мишель Уэльбек - Серотонин
- Название:Серотонин
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Литагент Corpus
- Год:2019
- ISBN:978-5-17-114378-7
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Мишель Уэльбек - Серотонин краткое содержание
Сорокашестилетний Флоран-Клод Лабруст терпит очередной крах в отношениях с любовницей. Функционер в сфере управления сельским хозяйством и романтик в душе, он бессильно наблюдает за трагедией разоряющихся французских фермеров, воспринимая это как собственное профессиональное фиаско. Разочарованный и одинокий, он пытается лечиться от депрессии препаратом, повышающим уровень серотонина в крови. Серотонин называют гормоном счастья, но платить за него приходится дорогой ценой. И единственное, что еще придает смысл безрадостному существованию Лабруста, это безумная надежда вернуть женщину, которую он любил и потерял.
В апреле 2019 года Мишель Уэльбек награжден за свое творчество орденом Почетного легиона. Содержит нецензурную брань
Серотонин - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Перед уходом я позаимствовал у него еще несколько коробок с патронами; я все-таки плохо представлял себе, что эта ситуация может привести к вооруженному противостоянию, собственно, я вообще ничего себе не представлял, но что-то в их умонастроении меня встревожило; как правило, ничего никогда не происходит, но иногда что-то все-таки происходит, и это что-то обычно застает всех врасплох. Так что немного потренироваться в стрельбе мне не повредит, что бы там ни было.
Профсоюзное собрание состоялось в огромном ресторане «Картере» на площади Терминюс [27] От франц. Terminus – конечная станция.
, которая, видимо, была обязана своим названием старому вокзалу напротив, давно заброшенному и частично заросшему сорными травами. В меню «Картере» значились в основном разнообразные пиццы. Я сильно опоздал, речи уже закончились, но там еще оставалось человек сто крестьян, они по большей части пили пиво или белое вино. Говорили они скупо – веселого в их собрании было мало – и подозрительно косились на меня, пока я пробирался к столику, за которым сидел Эмерик в компании Франка и еще трех типов с такими же умными печальными лицами, как у него, они производили впечатление людей, получивших образование, как минимум сельскохозяйственное, видимо, очередные профсоюзные деятели, они тоже болтливостью не отличались, – надо сказать, что снижение закупочных цен на молоко (о чем я вычитал в «Манш либр») на сей раз было внезапным, их точно обухом по голове ударили, я даже не понимал, какую они могут придумать стартовую позицию для возможного торга, если таковой состоится…
– Извините, что помешал, – сказал я с деланой непринужденностью, и Эмерик смущенно взглянул на меня.
– Ну что вы, что вы, – отозвался Франк, выглядевший еще более усталым и подавленным, чем в прошлый раз.
– Вы договорились о каких-нибудь акциях? – Не знаю, с чего вдруг я задал этот вопрос, ответ меня совершенно не интересовал.
– Мы работаем над этим, работаем. – Франк как-то странно посмотрел на меня, снизу вверх, слегка даже враждебно, но главное, с такой бесконечной грустью, если не отчаянием, словно между нами пролегла пропасть, и мне стало по-настоящему неловко, мне нечего было тут делать, я не чувствовал никакой солидарности с ними и не мог ее почувствовать по определению, я жил совершенно другой жизнью, тоже отнюдь не упоительной, просто совсем другой, вот и все.
Я быстро распрощался, проведя там минут пять, не больше, но мне кажется, что, выходя, я уже понимал, что на сей раз все может кончиться действительно очень плохо.
Следующие два дня я безвыходно просидел в бунгало, доедая последние запасы и перескакивая с канала на канал; дважды пытался мастурбировать. В среду утром пейзаж за окном, насколько хватало глаз, утопал в гигантском озере тумана, на расстоянии десяти метров от дома ничего не было видно; но все-таки мне надо было съездить за провизией и уж, по крайней мере, заглянуть в «Маркет» в Барневиль-Картере. Дорога заняла у меня полчаса, я ехал осторожно, не превышая сорока километров в час; время от времени какие-то желтые отблески сообщали мне о присутствии на шоссе других машин. В обычной жизни Картере был живописным курортным городком, со своей яхтенной гаванью, магазинами, торгующими снаряжением для парусного спорта, и гастрономическим рестораном, в котором подавали местных омаров; сегодня он казался увязнувшим в тумане городом-призраком, по пути к супермаркету мне не попалось ни машин, ни даже пешеходов; «Карфур Маркет» с пустынными проходами между стеллажами выглядел осколком цивилизации, последним прибежищем человека; я накупил сыров, колбас и красного вина с безотчетным, но твердым ощущением, что мне придется выдержать осаду.
Оставшуюся часть дня я провел в глухой ватной тишине, прогуливаясь по тропинке вдоль берега от одной полосы тумана к другой, так и не сумев разглядеть океан невдалеке. Жизнь казалась мне такой же бесформенной и призрачной, как этот пейзаж.
На следующее утро, проходя мимо ворот замка, я увидел, как Эмерик раздает оружие тесно сбившейся группке человек из десяти в штормовках и охотничьих куртках. Потом они расселись по машинам и уехали в направлении Валони.
Оказавшись там снова около пяти вечера, я заметил во дворе пикап Эмерика и отправился прямо в обеденный зал: он сидел там вместе с Франком и каким-то рыжим гигантом недружелюбного вида, которого мне представили как Барнабе. Судя по всему, они сами только что приехали и, положив оружие рядом с собой, налили себе водки, даже не сняв курток, – тут я заметил, что в комнате ужасно холодно, видимо, Эмерик решил больше не топить, я бы не удивился, узнав, что он и на ночь не раздевается, он сейчас, судя по всему, на многое махнул рукой.
– Сегодня утром мы остановили молочные цистерны, идущие из порта Гавра… Это ирландское и бразильское молоко. Они не ожидали, что столкнутся с вооруженным сопротивлением, и безропотно повернули назад. Только они наверняка сразу же отправились в жандармерию. Что мы будем делать завтра, когда они вернутся с отрядом спецназа? Мы так и не сдвинулись с мертвой точки; мы на пределе.
– Нельзя сдаваться, они не посмеют в нас стрелять, не рискнут, – гнул свое рыжий гигант.
– Первыми они огонь не откроют, – вмешался Франк. – Просто накинутся на нас и попробуют разоружить, так что столкновение неизбежно. Вопрос в том, будем ли стрелять мы. Если окажем сопротивление, то в любом случае проведем завтрашнюю ночь в жандармерии Сен-Ло. Но если кого-то ранят или убьют, разговаривать с нами будут иначе.
Я недоверчиво посмотрел на Эмерика, который молча крутил в руках бокал; вид у него был мрачный, непреклонный, он старательно избегал моего взгляда, и я решил, что надо вмешаться, пока не поздно.
– Послушай, – громко произнес я наконец, понятия не имея, что говорить дальше.
– Да? – На сей раз он поднял голову и посмотрел мне прямо в глаза, у него был тот же искренний и честный взгляд, что и в наши двадцать лет, за что, собственно, я сразу его и полюбил. – Скажи мне, Флоран, – продолжал он тихим голосом, – скажи мне, что ты обо всем этом думаешь, я хочу услышать твою точку зрения. Нам и правда конец или мы можем еще попытаться что-то сделать? Должен ли я попытаться что-то сделать? Или я должен вести себя как отец, продать ферму, возобновить членство в «Жокей-клубе» и спокойно провести остаток жизни? Скажи, что ты думаешь.
Этим все и должно было закончиться; с самого первого моего посещения замка двадцать с лишним лет тому назад, когда он только начал заниматься фермерством, а я, куда более банально, планировал карьеру чиновника, мы бесконечно откладывали этот разговор, все двадцать с лишним лет, и вот момент настал, оба его товарища внезапно умолкли; мы остались одни на ринге, он и я.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: