Евгений Князев - Красный пассажир

— А ты жадный, начальник, десять тачек хапнул, и каких, — улыбнулся Князь, перелистывая документацию. Он то и дело бросал презрительный взгляд на Смагина, словно давая понять «Нет, морячок, крепко ты сегодня попал!»

— Где машины? — наконец спросил он, покончив с просмотром.

— Где же им быть, в трюме конечно, только ключи от лаза у второго помохи, он здесь грузами заведует.

— Ну, дак тащи их сюда, и идем смотреть товар, может ты, хитрован, нам металлолом подсунуть хочешь.

— Такой металлолом в десятки раз дороже стоит, чем вы мне здесь предложили. Ну да ладно, ждите, я быстро.

Князь недоверчиво посмотрел на Смагина и повернулся к хмурому напарнику, который от нечего делать ожесточенно обкусывал ногти на сбитых в «уличных боях» пальцах.

— Колян, проводи начальника, чтобы по дороге не замутил чего и не испортил жизнь всему экипажу и пассажирам.

Колян встал, отряхнул остатки шелухи со своих кожаных штанов на пол и подошел вплотную к Игорю. Он оказался почти на голову выше Смагина и, не смотря на свою туберкулезную худобу, выглядел довольно внушительно.

— Идем что ли, — он сказал это таким равнодушным тоном, как говорят, уставшие от своей неправедной службы, охранники, ведущие человека на расстрел, — только не дергайся, не то шилом печенку пощекочу.

Игорь встал и вышел в коридор. Он уже в сотый раз прокрутил план всех своих действий, но вот грозный конвоир его немного смущал, и он решил прибегнуть к хитрости. Пройдя в конец коридора, Смагин свернул к дверям с надписью «к шлюпкам».

— Оставайся здесь, чтобы не засветиться перед вахтой. Я поднимусь на мост со стороны крыла и возьму ключи у второго помощника, он сейчас на вахте.

Зэк словно и не слышал его и шагнул вслед за Смагиным.

— Если тебя увидят, поднимут тревогу, скрутят и сдадут ментам, здесь ни какая волына не поможет, так что стой и жди. — Смагин с силой отпихнул зэка обратно в надстройку. Тот что-то пробурчал, но повиновался.

Игорь понимал, что подними сейчас тревогу, все бы так и случилось, но тогда на судно нагрянут следаки и чекисты, и ему пришлось бы делиться с ними. С этими мыслями он шагнул на шлюпочную палубу, где его встретил сырой, пронизывающий ветер вперемешку с дождем. Его, воспаленная от дурных замыслов голова слегка освежилась, мозг работал четко и ровно. Здесь, рядом со шлюпками он почувствовал, что нервный озноб исчез, и ему стало неимоверно легко и свободно.

Смагин почти ощупью забрался по металлическому трапу в первую от носа шлюпку и, пошарив рукой под пайолами, вытащил объемный сверток. «Магнум» он заткнул за ремень, а короткий автомат повесил на правое плечо под «Аляску». Тем же путем он спустился на палубу и, войдя в надстройку, столкнулся с нетерпеливым Коляном, который уже открывал входную дверь.

«Куда ты, козел, ломишься, ведь жить — то тебе осталось какие-то минуты» — подумал Смагин и, вытащив из кармана, заранее подготовленный ключ от трюма, протянул его в растопыренные пальцы Колька.

— Держи свой золотой ключик и мухой зови сюда Князя, я покажу вам шикарное автомобильное шоу, вовек не забудете. Зэк дебильно скривил толстые губы и исчез, чтобы через минуту появился с лысым напарником. Тот тревожно осмотрелся.

— А где этот чертов трюм?

— Вперед, за мной, — Игорь жестом пропустил парочку вперед, — прошу, господа, на просмотр.

Как только все оказались на палубе, Смагин быстро закрыл на задрайки дверь в надстройку.

— Все, господа рэкетиры, приехали, мы на месте, — он почти закричал, чтобы его услышали те двое, что стояли в тени шлюпок. — Мы только что прошли траверз Мыс Астафьева, до берега не более трех миль, если вы прямо сейчас покинете борт судна, то возможно успеете на завтрак в ресторан «Волну», если нет, то сами станете завтраком для рыб.

Смагин знал, что в таких вещах нельзя долго говорить, иначе палец не нажмет спусковой крючок, но ему не хотелось становиться убийцей, и он прокричал еще громче.

— Оба за борт, иначе порешу козлов.

От его взгляда не ускользнуло то, как Князь, прикрывая одной рукой глаза от мощного потока света фонаря, который Смагин направил в лица бандитов, другой потянулся к пистолету.

Автоматная очередь прогремела неожиданно для всех, даже для Смагина. Он успел задрать ствол к верху и пули с визгом и треском прошили пластиковый корпус одной из шлюпок над головами бандитов. Такой поворот событий враз отрезвил рэкетиров, и они медленно попятились назад, словно раки, пытаясь укрыться за шлюпбалками, где твердь палубы от бескрайнего океана отделял тонкий тросик безопасности, натянутый вдоль борта. Из пулевых отверстий в днище шлюпки на головы перепуганных налетчиков тонкими струйками полилась вода из запасных анкеров спасательного катера, растекаясь по плечам остолбеневших и, еще минуту тому назад, таких уверенных в себе, людей.

— Считаю до трех, — Смагин осветил фонарем дуло автомата, так, чтобы это увидели, стоящие у кромки палубы мужчины.

— Ах ты, сука поганая….,- хриплый, словно предсмертный вопль раненого шакала, голос долговязого юнца потонул в гулкой автоматной очереди.

Игорь опустил автомат, из дула которого еще струился сизый дымок и осветил пустую, изрешеченную пулями деревянную палубу, но крови там не заметил.

— Слава богу, не взял грех на душу, — он непроизвольно перекрестился, снял с плеча автомат и бросил его за борт, затем отдал страховой линь спасательного плота и ногой с силой нажал на педаль сброса. Сработал запорный механизм, и желтая пластмассовая капсула полетела за борт. Не долетев до воды, она развалилась на две половинки, словно яйцо древнего ящура, освобождая на волю свое детище, и уже, через несколько секунд, под давлением мощной струи воздуха из газовых баллонов, оранжевый купол плота раскрылся, словно парашют, а еще через минуту исчез из виду, растворившись в предрассветной туманной дымке. Доллары он разорвал на мелкие кусочки и пустил по ветру. Еще в каюте на ощупь он понял, что ему подсунули фальшь, и именно в тот момент он принял свое окончательное решение.

Смагин еще минуту стоял и тупо смотрел в темную, убегающую вдоль борта шипящую воду и туда, где на горизонте еще сверкали огни просыпающегося портового города, стоящего на перекрестке морских путей, разбитых сердец и несбывшихся мечтаний.

Ольга вышла из дома, когда еще одинокие уличные фонари делали свою привычную ночную работу, освещая желтым мерцающим светом серые улицы и кварталы спящего города. Она не стала будить Димку, а позвонила матери, чтобы та проведала малыша, пока она будет встречать мужа. Димка любил поспать и если его не разбудить, то мог проваляться в постели до обеда.