Денис Соболев - Говорящий с травами. Книга вторая. Звери

Аржан помолчал, покачиваясь в седле, словно обдумывал ответ, а потом спросил:

– Ты на охоту зачем ходишь?

– Мясо добыть хожу. А отец у меня соболя промышлял. А что?

– И я за мясом хожу. Мне больше одного марала и не надо. Или архара. Или буна.

– Буна?

– Козел горный, бооольшой! Рога большие, если распрямить – по грудь тебе будут.

Матвей представил себе эти рога и присвистнул.

– То есть больше одного за раз не берешь.

– А зачем, Матавей? У меня один рот, больше чем могу я не съем.

– И у вас все так?

– Конечно – Аржан удивленно уставился на Матвея. – А как иначе? По-другому… зачем?

– Ну на зиму там мяса заготовить… – Матвей прекрасно понимал, что говорит ерунду, но ему было интересно услышать, что скажет Аржан.

– Ха! – Аржан хлопнул себя по бокам. – Если у тебя нет сил добыть мясо, то ты или старый, или слабый. И тогда для тебя его добудут другие, сильные – он выпятил грудь, показывая, кто именно сильный. – А если сильный, то тебе незачем запасать мясо, всегда зверя возьмешь.

Вот и весь сказ. И ведь не поспоришь. «Никогда не бери больше, чем тебе нужно».

– Если все сильные начнут без счета зверя бить, горы быстро опустеют. И придется кочевать, искать новое место. Наш дом здесь – Аржан обвел рукой горы вокруг.

– Мой дом тоже здесь, Аржан. В этих горах.

– Тогда скажи мне, Матавей, ты ведь дома все мясо в свою тарелку не складываешь, о других думаешь? Или всю муку в лепешки за раз не переводишь же?

Отвечать Матвей не стал – и так все было ясно.

…На горы опускалась ночь. Небо на востоке налилось густой синевой, последние лучи заходящего солнца залили золотом вершины самых высоких гор, смолкли птицы, и на долину упала тишина. Когда впереди показался костер, Матвей выдохнул. Дошли наконец. Долгий дневной переход вымотал всех, даже кони шли будто бы из последних сил. Но завидев огонь и учуяв запах дыма, они приободрились. Орлик так и вовсе рванул вперед, ровно и мощно, как умел только он. Сидевшие у костра мужчины вскочили, когда из темноты на становище ворвался всадник на черном как смоль жеребце. Матвей натянул поводья, и Орлик заплясал, заходил под ним.

– Доброй ночи – Матвей поздоровался первым.

– И тебе – отозвался один из мужчин, высокий и стройный, со щегольскими усиками. – Ты откуда такой бравый?

Компания эта Матвею не понравилась. Трое взрослых мужчин, все крепкие, уверенные, взгляды цепкие и настороженные. Точно не крестьяне. Пока Усатый расспрашивал Матвея, второй мужик, широкоплечий и курчавый, вглядывался и вслушивался в темноту, откуда уже доносился скрип тележных колес и глухое буханье лошадиных копыт. Третий вернулся к костру принялся помешивать какое-то варево большом котле.

– Оттуда – Матвей кивнул за спину. – А вы?

– Оттуда – в тон ему ответил усатый и кивнул в противоположную сторону.

Матвей осмотрел стоянку. Чуть поодаль, ближе к реке, виднелся еще один костерок, у которого сидели люди, тоже одни мужчины.

– Мы тут рядом встанем – Матвей кивнул усатому и тронул Орлика.

Усатый проводил его внимательным взглядом…

Пока притащили дрова, развели костер, организовали ночлег, ночь окончательно вступила в свои права: небо усыпало крупными звездами, с реки потянуло сырым холодом. Люди у дальнего костра улеглись спать. Матвей тоже уже валился с ног от усталости, но спать еще не время, ужин вот-вот будет готов.

Аксинья кашеварила, Матвей с Аржаном отправились в лес за очередной порцией сушняка, встретившись по пути с Лешкой и Петро, которые тащили свою порцию дров. В лесу темно хоть глаз коли, но Аржан двигается уверенно, будто видит в темноте.

– Аржан, а ты в темноте видишь? – Матвей с сопением корчевал сухую корягу.

– Вижу конечно. А ты не видишь разве? – по голосу Аржана невозможно было понять, всерьез он говорит или шутит.

– Вижу конечно – Матвей решил подыграть.

– Лови! – Аржан окликнул его, и в тот же миг в плечо Матвея угодил увесистый сук.

Услышав, как Матвей сдавленно зашипел сквозь зубы, Аржан рассмеялся тихонько…

Вернувшись к костру, Матвей увидел там Усатого. Тот сидел у огня и пытался заговорить с Аксиньей:

– Хороший сегодня вечер, хозяюшка.

– Наверное – Асинья говорила сухо, явно не желая разговаривать. Но усатый не смутился, продолжил, масляно поблескивая глазами в свете костра:

– Да не журись, я ж с добром. Ты баба справная, мужика при тебе я не вижу. Куда делся-то?

Матвей с грохотом бросил дрова под ноги усатому. Волна бешеной, удушающей ярости вдруг накатила с такой силой, что у него кровь зазвенела в висках. С трудом расцепив зубы, Матвей бросил:

– Не твоего ума дело. Тебя к костру не звали.

Аксинья всполошилась, подскочила к нему, встала за плечом, ухватила за локоть:

– Сынок, да ты чего, ничего ведь плохого не сказал. Ну спросил человек, что в том плохого?

Усатый спокойно смотрел на взбешенного парня и, похоже, уходить не собирался. Глядя на мужчину сузившимися глазами, Матвей процедил:

– Он уже не интересуется. Уходит. Спать ему пора.

Усатый хмыкнул, поднялся и молча пошел к своему костру. Уже почти скрывшись в темноте, обернулся и бросил Матвею:

– Зря ты так с людьми.

Отвечать Матвей не стал. Ярость клокотала внутри, стянув кожу на скулах и разгоняя кровь в жилах. Вернулся к огню, без аппетита съел приготовленную мамой похлебку. Аржан подсел рядом, спросил негромко:

– Сторожить будем ночью?

– Будем. Кто первый?

– Давай Лешка? Потом Петро, потом ты. А под утро я. Успею выспаться как раз.

Матвей хмуро кивнул и пошел к парням…

Забравшись под телегу, Матвей моментально уснул. Сквозь сон он слышал, как ворочался Аржан, как устраивалась спать мама, как потрескивал костер.

– Матвей, вставай – Петро тряс его за плечо.

Матвей подхватился, уселся, потер глаза.

– Тихо?

– Тихо – Петро уже устраивался на его месте, и буквально через минуту задышал ровно и спокойно.

Ночь раскинула над долиной богатое звездное покрывало. Тайга за спиной дышала, шептала, похрустывала веточками, тревожно шелестела кронами. Серко поднялся и исчез в темноте.

От соседнего костра не доносилось ни звука, похоже, все спят. Мысли Матвея переключились на усатого. Он ему очень не нравился. Какими наглыми масляными глазами он смотрел на маму, каким развязным тоном говорил. Матвей подтянул винтовку поближе, подбросил в огонь пару веток…

Аржан проснулся сам, бесшумно появился у костра:

– Ложись спать, Матавей.

– Нет, Аржан, не усну.

Алтаец пожал плечами и потрепал по загривку подошедшего к нему Серко. Тот стерпел, но зубы оскалил, не любил он вольностей в своем отношении. Но Аржан, нимало не смутившись, хлопнул пса по спине и подложил в костер бревнышко, вызвав целый рой искр.