Кэтрин Сэнтер - Счастье для начинающих [litres]

Каждая девочка взяла за плечо, а я обеими руками обхватила Хью за бедра – все это время Хью орал.

– На счет три! – крикнула я. – Раз! Два! Три!

Он орал так громко, что я думала, у меня лопнут барабанные перепонки. И, господи, какой же он был тяжелый! Но нам помог адреналин, и мы умудрились более-менее скоординированно перевернуть его и как можно мягче уложить на ровном месте.

На полпути Хью перестал орать, поскольку опять потерял сознание.

– Чертовски больно, наверное, – сказала Доси.

Тогда я провела ладонью по его бедру и ляжке. Я даже не знала, что нащупываю. Торчащие кости? Огромные гематомы? Я не только понятия не имела, что ищу, я понятия не имела, что буду делать, когда это найду. Но я ничего не нашла. Просто самая обычная нога. Может, все не так плохо?

И вот тут одна из Сестер, которые отступили на шаг, спросила:

– У него правда одна нога длиннее другой или так только кажется?

Я встала посмотреть. Да. Так и есть.

– Это плохо, – сказала другая Сестра.

Но Хью приходил в себя.

– А ну, тихо! – велела я Сестрам и повернулась к Хью: – Ты меня слышишь?

– Черт, черт, черт… – откликнулся Хью.

– Надо полагать, ты в сознании.

– Что-то сломано, – сказал он. – Я слышал треск.

– Ты вообще ногой шевельнуть можешь? – спросила я.

Он покачал головой.

– Даже не попробуешь?

– Я пытаюсь, – сказал он, и мы уставились на ногу. Абсолютно ничего.

– О’кей, – сказала я. – Значит, возможно, нога сломана. Или бедро. Или тазовая кость. – Тут я наклонилась и надавила ему на грудную клетку. Он снова завопил. – Или, возможно, ребра.

Хью, задыхаясь, закрыл глаза.

– С чего ты вообще стал наступать на деревья? – сказала я, роясь в рюкзаке в поисках тайленола, самого сильнодействующего болеутоляющего, какое у нас было. – Разве не помнишь, как Беккет меня в первый же день унижал?

– Он вечно из-за чего-нибудь бухтит, – сказал Хью.

– Ну, теперь мы знаем почему.

Я заставила его принять тайленол, хотя он едва им не подавился.

Выглядел Хью скверно. Кровь отлила от его лица. И хотя на ощупь он был холодным, лицо покрывали капельки пота.

– У него начинается шок, – сказала я.

– А кто бы не был шокирован? – сказала Доси.

– Кто пойдет за помощью? – спросила я, пропустив мимо ушей глупую реплику.

– Ты, – ответили Сестры хором.

Я не стала спорить. Пусть даже я была тут самой компетентной, это все равно немного. Достав карту, я задумалась, стоит ли брать с собой весь большой рюкзак или только маленький. Я решила, что, хотя с меньшим грузом пойду быстрее, но в случае, если потеряюсь, поранюсь или на меня нападет медведь (что казалось не столь уж невероятным), чем больше у меня будет при себе, тем лучше. Я взвалила на себя рюкзак и как раз застегивала его на бедрах, когда девочки меня остановили.

– Что нам делать? – спросили они.

Я покачала головой.

– Не знаю. – Но они были почти так же бледны, как сам Хью, и я поняла, что надо хоть что-то сказать: – Давайте ему почаще пить. Накройте чем-нибудь. Держите за руку.

Я протянула им малую аптечку с остатками тайленола.

– Записывайте все, что заметите. Разговаривайте с ним. Подбадривайте. Свадьбу планируйте.

Я уже собралась уходить, но Доси последовала за мной и схватила за руку.

– Что, если он умрет? – шепнула она.

Я потрясла головой с уверенностью, которой не чувствовала.

– Он не умрет.

Она все еще не отпускала мою руку.

Я сжала ее пальцы.

– Держитесь, – сказала я. – Я приведу помощь.

Она стояла на тропе и смотрела мне вслед, но довольно скоро я начала замечать, что тропа, по которой я иду, нисколько не походит на то, что я нарисовала у себя в голове, когда в прошлый раз изучала карту. Конечно, это было задолго до того, как мы начали анализировать, насколько сильно Джейк влюблен в Уинди. Надо полагать, обсуждение отвлекло меня гораздо больше, чем я думала, потому что вдруг до меня дошло, что мы спускались в пологий овраг, тогда как должны были идти по ровному участку. Остановившись, я сверилась с картой. И совсем как на уроке Беккета, увидела в трехмерной проекции, как должна выглядеть тропа, по которой мне полагается идти. А еще поняла, что место, на котором стою, совершенно на нее не похоже.

Я вдруг поняла, что мы шли неправильным путем, причем уже какое-то время – что в этом походе случалось нередко. Маркеры маршрутов, которые встречались в последние дни гораздо реже, были гораздо незаметнее, чем, наверное, следовало бы. В конце концов, где еще указатели столь важны, как в недрах глухого леса?

Жалобу подам в службу лесопарков, когда домой вернемся! Если выживем.

Развернувшись, я проделала весь путь назад, миновав Сестер и Хью.

– Мы неверной тропой пошли, – весело крикнула им я, прибегнув к тону Мэри Поппинс.

Девочки выглядели пораженными.

– Скоро вернусь! – крикнула я, не сбавляя шагу. – Возможно, завтра! – добавила я, когда была уже настолько далеко, что ни у кого не хватило бы энергии меня догонять.

Двадцать минут спустя я миновала развилку и двинулась по нужной тропе.

Теперь мне оставалось лишь догнать остальные две группы. На что потребовались часы.

Поскольку идти предстояло по абсолютно прямой тропе по сравнительно ровной местности, Беккет взял и увеличил путь, который предстояло пройти. Он предполагал, что первая группа придет в лагерь около часа пополудни, а самая медленная – моя – приплетется к трем. Но мы потеряли, по крайней мере, полчаса, просто чтобы стабилизировать состояние Хью. Не говоря уже о том, сколько времени у меня ушло, чтобы успокоить Сестер, которые, мягко говоря, впадали в панику, или на получасовой крюк, пока я шла по неверной тропе, плюс сорок минут, которые ушли на то, чтобы вернуться на нужную тропу. Не буду лгать, я устала. Но замедлить шаг – явно не вариант, поэтому я в буквальном смысле сделала вид, будто я локомотив, представляя себе, что мои руки – это стальные поршни, приводящие в движение колеса. Как бы безумно это ни звучало, помогло. Мне надо было только мерно двигаться и не сходить с колеи. Рано или поздно я их нагоню.

«Рано или поздно» обернулось шестью часами вечера. Остальные ели ужин, когда я наконец припыхтела в лагерь, и когда Беккет увидел меня, то вскочил и бросился ко мне со всех ног. Джейк тоже вскочил, и, невзирая на то, что мое дело было вопросом жизни и смерти, один его вид – даже с другого конца лагеря – на меня подействовал. Однажды я щелкнула выключателем, в котором, наверное, немного протекала проводка, и когда я коснулась его, в пальцы мне проникло немного тока. Недостаточно, чтобы причинять вред, просто столько, чтобы полностью привлечь мое внимание. Именно это напомнило мне нынешнее мое чувство – электрический ток, смесь жжения и дрожи. Но на сей раз было гораздо мощнее, настолько сильно, что мне пришлось потупиться, чтобы оборвать связь. Я не могла на него смотреть. Это было чересчур.