Александр Даценко - Заклинание ветра

Но запах свежеиспечённого хлеба делает путь другим. Ведь неизвестно, как именно пекут хлеб. А много ли семилетнему человеку нужно, чтобы мечтать?

И так с каждым путём. И с жизнью тоже. Сам ход должен быть наполнен смыслом или тайной. И тогда не просто интереснее, не просто быстрее.

Кроме всего прочего, ты учишься мечтать. Мечтать тоже надо уметь. Можете спросить у любого конкистадора или у инквизитора.

На самом деле всё, что вы видите, это люди. Место их самовыражения. Так что мусорный пластик, убивающий мир вокруг — это тоже люди. Просто им некогда мечтать.

2 июля

Подумал, что давно не писал стихов. Разволновался, собрался впасть в тоску катарсиса, вспомнить о потерянном всём и сочинить. Потом вспомнил музу и успокоился. Символом моего личного поэтического вдохновения является не Пегас, а Мегас. Это атакующий крылатый осёл серой масти. Упрямое он животное — пишу я стихи раз в два года. Так что всё в норме. Надеюсь, никому не придет в голову присвоить Мегаса…

Это два неумелых стиха из моей прошлой жизни, настолько прошлой, что я и помнить о ней забыл.

Я не могу сказать, что она прожита мною, словно чужая, нет, просто очень много поменялось и очень многое не удалось... И ещё мирное время сожрало людей. Прожевало, сожрало и выплюнуло. Кого в богачи, кого в политики, а кого в алкоголики. Не хочу больше, давно уже. Недожита та жизнь — я ушел из неё, она стала за меня цепляться. Ничего общего.

С каждым годом всё чаще и чаще думаю, не за то ли мне всё нынешнее? А сегодня день памяти, оказывается. И не знал, что такой есть. Точнее, знал, но наверное — просто забыл. Сегодня напомнили. Завтра снова забуду.

А стихи эти очень старые, им просто охренеть сколько лет… я посчитал, аж вздрогнул и пересчитал ещё раз. А всё вот оно… может, помирюсь когда-то с тем временем и напишу.

Расписали по патрону
И отправились во тьму,

Ну какие тут резоны,

Если принцип на кону?

Никуда им нас не сдвинуть,

Ни теперь и никогда,

Другу пули рвали спину,

Рядом я считал года.

Подбирал в уме надгробье,

Да, наверно, не судьба.

Небо смотрит исподлобья
Из-под выпуклого лба.

Улетали пули мимо,

Я годов не сосчитал.

«Никуда им нас не сдвинуть!» —

Друг мне сверху прошептал.

Я теперь ищу ответа:

Как он, ровно ли дошёл?

Тлеет, тлеет сигарета —

Пусть там будет хорошо.

*

В ладанке емшан высох,

Степью больше жизнь не пахнет,

Затерялась жизнь в смыслах,

Только дым хвои чахлой,

Только снег скрипит под ногами
Да морозом бьёт осень.

Близко-близко звезды моргают,

Будто закурить просят…

Будто всё сказать рвутся:

Мол, не так уж всё беспросветно...

И откуда силы берутся?

Разве звезды тоже бессмертны?

Сегодня день рождения у старшего моего сына — Степана.

Младший отгулял выпускной. Теперь очередная эпопея с поступлением, а я опять в поле. Опасаюсь. Но делать нечего.

Поговорите с детьми. Ни о чём. Просто скажите хотя бы пару слов.

Менялась погода, и голова болела, словно бы с похмелья.

Раньше я не обладал такими колдовскими способностями. Но если вспомнить, то получится, что излечился я в жизни от большего числа недугов, нежели насчитываю в себе сейчас.

К нам идёт корабль, на нём должна быть посылка. Та самая. Ждём, очень, как отпускников на побережье Берингова моря.

Буровики раздолбаи. Накапливают керн, не на чём вывезти, потом прут сразу всё. От этого работа приобретает весьма своеобразный ритм.

И про футбол. Нашёлся тут на днях один, заявил, что если сборная России выиграет у Испании, то он в одних труселях совершит на собственной заднице скоростной спуск с горы. Понятно кто. Геофизик.

Шоу обещано в среду, под видеозапись. Снегу хватает. Просит картонку. Пока думаем.

И ведь что характерно, этот специалист скоростного скольжения с горы нагишом на афедроне по специальности оказался геофизиком. Кто бы мог подумать, да?

На этом я оканчиваю своё письмо. С пожеланиями добра, здоровья, и мира вам и вашим близким.

3 июля

На наш мир опять село облако и притворяется туманом.

Снега всё меньше, и осталось ему немного. Русло реки ещё не освободилось, а в провалах мчит поток прозрачной воды серо-стального цвета. Уходит под ледяные своды, ниже появляется опять в очередном окне, что образовано оттайкой.

Буровики упустили инклинометр и теперь вылавливают его с глубины 310 метров.

Рыба пошла на нерест, но не в нашей реке, и Бог весть, удастся ли вообще вырваться на рыбалку.

Утро начинается с сообщений о результатах матчей чемпионата мира по футболу.

День проходит в работе, а вечер в какой-то непонятной маете. Очень жаль, что нет камералки как таковой. Документаторская совсем не то. В жилом помещении писать тексты тяжело. Балок маленький, метров четырнадцать, на пятерых человек.

Цветы словно сошли с ума, спешат жить. Всё цветёт быстро-быстро, ведь уже скоро снег. Совсем скоро, в сентябре. Растения живут здесь, будто гусары в начале XIX века. Помните? «Гусар, который жив в тридцать лет — дрянь, а не гусар».

А боле и не бысть ништо.

Надо бы сделать ледник, но земля тёплая. А у ручья всё съедят медведи.

Это пока всё, примите мои пожелания добра вам и вашим близким.

5 июля

Жара под двадцать, комары на воле,

Но это не такая уж беда,

Босые ноги мне ласкает море
Прозрачными осколочками льда…

В целях отвлечения вас от пенсионного дефолта, на фоне трагедийных событий в Леруа Мерлен и забытой уже катастрофы с Крымом в банке «Точка» собрался я написать вам о тех, кто тайно правит миром. Но передумал. Лучше расскажу о рутинных событиях в затерянном ущелье на Камчатском полуострове.

Снег почти сошёл. Многие из обывателей обнаружили в тех местах, где бодро скатывались на задницах к ручью, провалы приличной глубины, а под былыми тропами — бурлящие потоки ледяной воды.

— Дааааа… — переглянулись лихачи, почесали каждый себе в разных ритмах афедроны и затылки да и отправились жить дальше в пределах допустимого риска.

А мы с Саней с утра в документаторской.

Самое главное — не назначение столов и ламп, а то, что тут есть печка-буржуйка. Утром мороз, спросонок зябко, и главный акт воли — пройти триста метров до документаторской и по дороге непременно слямзить несколько поленьев берёзовых дров. Да, как у Маяковского, но нести в подарок некому.

А затем — щепа, отработка и уютное тепло от печи. Вот тут-то и можно начинать работу. Хотя, честно говоря — таскание ящиков с керном согревало бы и само по себе, и согревает, но печка — это важно.