Алена Судакова - На расстоянии любви

— Я прощен?

Соня расслабленно уткнулась ему под мышку.

— Бу-бу… — она подняла голову, прижалась щекой к груди Трофима: — Прощен, но это последний раз! Если еще раз что-то случится и ты решишь уйти, уехать, бросить нас с Пашкой…

— Такого никогда не будет! Наоборот, мне тут в голову пришла сладкая мысль.

— Сладкая? Интригует…

Долго интриговать Трофим не стал и предложил:

— Подумаем о втором сыне?

До дома они добирались очень долго, принимаясь то целоваться, то наблюдать за гаснущими звездами. Во двор Трофим, как и обещал, внес свою любимую Соню уже на руках.

— Вернулись, гулены?

Не ожидали, что их встретит Владимир Кузьмич.

— Пап, ты чего? — Соня обтягивала смятое платье.

— Не угомонитесь? — покачал головой. — Что за так-то бегать, дите, что ли, второе сотворили бы! Пашке скучно. Да и эгоистом растет. Второй нужен.

— Идем в нужном направлении, дядя Володя! — хмыкнул Трофим, весело поднимаясь с Соней на руках по ступенькам. — Имя будущему сыну выбирали.

— Дочери, — поправила она.

— Ничего подобного — сыну!

— Мне рожать — дочери!

Они почти поссорились на крыльце.

— Эх, долго так идти будете — не дойдете!

— Дойдем, дядя Володя!..

До спальни они дошли, закрыли дверь, зашторили окна. Сегодня Соня собиралась насладиться примирением сполна. Воспоминания об Ане взбудоражили кровь. Она не хуже ее и докажет это Трофиму!

— Что так долго? — торопила Соня. — Иди ко мне!

— Я запутался!..

Она помогла ему выпутаться, толкнула на кровать.

— Начало мне нравится!

— Продолжение будет лучше! Не брился? Колючий, смешной!..

Он вскинул брови:

— Не понял?..

Соня обхватила ладонями его колючие щеки.

— Может, бабы будут меньше смотреть. Я люблю тебя любого!

Начало осени выдалось теплым, словно лето не заканчивалось. Деревья еще не пожелтели, сады ломились от урожая яблок и груш. На полях работали комбайны, гудели машины. В деревне сыграли несколько свадеб.

Соня с Зойкой по обыкновению с утра шли на реку. Вода была теплая, мягкая.

— Сонь, ты поправилась, что ли? Не пойму.

Зойка внимательно разглядывала ее талию и бедра.

Соня легла на воду спиной, раскинула руки.

— Скоро еще поправлюсь.

— Ой, правда?.. — Зойка приложила ладонь к ее животу. — Какой срок?

— Почти три месяца. Видимо, все в первый раз случилось. Трофим боялся, что у нас все опять застопорится. Даже к врачу меня звал. Но я сказала себе: не нервничай — и вот результат!

— Представляю, как Трофим обрадуется.

Соня в этом уверена не была, чувствуя, что родится девочка. А Трофим уже для сына имя выбрал — Максим. Никак на дочь не соглашался.

— И что я буду делать, если она родится? — спрашивала его Соня. — В больнице оставлю?

Трофим поднял голову и усмехнулся:

— Еще рожать будешь, до тех пор, пока не получится нужное.

Зойка, слушая ее, прыскала со смеху.

— Он теперь за все годы отыграется. Второй у вас, считай, есть.

— Я даже УЗИ не пойду делать, чтобы не расстраивать его. Уля будет. Ульяна!

— Ты Трохе еще не говорила?

Соня вздохнула:

— Я его вижу?

Трофим с Фроловым уехали на бывшую турбазу, которая в скором времени должна была превратиться в семейный отель. Работа шла. Трофим горел идеями, Фролов и днем и ночью был на подхвате. Приезжал в деревню и толстяк Никодимов. Он долго охал и ахал, вдыхая чистый воздух, перебирая золотые колосья пшеницы, срывая с яблонь красные яблоки.

— Это же золото! — качал он головой. — Золото!..

Под его шумное восхищение Трофим договорился о прокладке новой дороги и ремонте старой. Никодимов был согласен на все.

— Троха молодец, — вздохнула Зоя. — Не то что Митяй. Может строгать да пилить.

— То-то ему заказали мебель для отеля, — напомнила Соня. — Трофим не доверил бы дорогостоящий заказ кому попало.

Зойка кивнула. Трофим снабдил работой половину деревень в округе. Его уважали и ждали с новыми заказами.

— А уж твою развалюху-больницу он вообще в конфетку превратил! — заметила она Соне.

— Главное, чтобы приехали врачи. Я скоро в декрет уйду. Кто в больнице останется? А если потом еще соберусь рожать?

Соня с сожалением взглянула на небо: вместо белых появились низкие серые облака. Собирался дождь.

— Жалко, я бы еще поплавала. Ладно, давай выбираться.

Они выбрались на берег, попрыгали на одной ноге, вытряхивая воду из ушей. Переоделись.

— Когда ты расскажешь о ребенке?

— Приедет — расскажу. Все равно мама подозревает — все есть меня побольше заставляет. И отец перестал донимать вопросом, когда мы подарим ему второго внука. Я не удивлюсь, если и Пашка в курсе, что у него скоро будет сестра.

Зойка, подскакивая на камнях, переспросила:

— Почему ты так убеждена, что будет девочка?

Соня погладила живот:

— Потому что я так хочу!

По тропинке они выбрались наверх. Шли, переговариваясь, через поле. На окраине деревни Соня замерла. Зойка бросила на нее вопросительный взгляд.

— Ты чего?

— Что-то случилось… Шум слышишь?

На улице раздавались голоса, словно все жители решили собраться в одном месте. Соня слышала плач.

— Это Пашка!..

Она побежала вперед и вскоре увидела соседей, окруживших шикарную иномарку, возле дверцы которой застыла ощетинившаяся блондинка. Соня узнала ее сразу — это была девица с порванной Трофимом фотографии. И, судя по всему, приехала она не просто так.

Сейчас Соню волновал лишь сын, сидящий в пыли на дороге. Он плакал, растирая кулаком грязь по лицу. Одна щека была бледной, вторая — пылала, как и ухо.

— Соня, подожди!.. — Зойка пыталась остановить ее, но не успела: — Не скандаль!

— Паша!

Сын вскочил на ноги и кинулся к ней, заревев еще громче. Толпа вокруг блондинки зашумела, раздались насмешливые голоса:

— Ты глянь, Сонь, какая птица в наши края залетела! Без штанов — забыла, наверное!

На самом деле на Вике были надеты шорты, такие маленькие и узкие, что впивались в тело. А ноги… У нее были потрясающие ноги — длинные, тонкие. Соня с завистью и ревностью представила, как они обвивают бедра Трофима, скрещиваются на его спине, даря неземное удовольствие. Мог ли он пропустить такую женщину?..

Соня занялась Пашкой, посмотрела щеку.

— Больно?

— Ага, мам, я ничего не делал!

Соня передала сына Зойке и подошла к Вике.

— Кто вам позволил бить моего сына?

— Я не хотела. Мне показалось, он хочет украсть что-нибудь, — оправдывалась та, испуганно озираясь.

— Мой сын не вор!

— Хотите, я извинюсь перед вашим мальчиком? На самом деле не хотела — так получилось. Извини меня, мальчик!

— Не нужно ему ваше извинение. Паша, иди домой к бабушке.

Все еще всхлипывая и вытирая нос рукавом рубашки, Пашка спросил: