Леонид Милош - Братья по крови

— Нет.　

— А Вовку помните такого?　

— Какого Вовку? — не сразу поняла Маша.　

— Марголина Владимира Анатольевича.　

Сердце Маши учащенно забилось. Вовка! Действительно, он остался там, и она совсем забыла о нем. А ведь они когда-то сильно любили друг друга, такая страстная любовь была.　

— Ну как, вспомнили? — весело продолжал Боря.　

— Вспомнила, — улыбнулась Маша, — еще бы не вспомнить, он мой первый жених.　

— Я знаю, знаю. Он мне рассказывал. Он когда-то дружил с Сергеем, а из-за вас их дорожки разошлись.　

— Почему из-за меня? — обиделась Маша.　

— Ну как же, он любил вас, а Горчаков вмешался.　

— Если бы по-настоящему любил, то не отдал бы другому.　

— Это верно. Я с вами согласен. Но, как говорят ваши французы — се ля ви! Такова жизнь, и она такие сюрпризы преподносит, что только держись! Вовка про вас мне много рассказывал. Он сейчас в милиции работает и, между прочим, стал большим начальником.　

— Да? Вообще-то он упорный был, всегда добивался того, чего хотел.　

— Но с вами-то, Маша, у него не получилось.　

— Наверное, не очень хотел, чтобы получилось.　

— Не знаю, не знаю. Думаю, вы не правы. И мне кажется, скажу вам по секрету, что он до сих пор в вас влюблен.　

— Да? Навряд ли. А кто у него жена?　

— Он не женат. Давно в разводе. И часто о вас вспоминает.　

— Так чего же не позвонит, не напишет?　

— Адрес не знает. Вашу Олю он тоже почти не знает. А из общих знакомых — никого. С Сергеем он отношения не поддерживает, а я вот совсем случайно недавно про вас услышал. Кстати, потому я и здесь. Поручено привет вам от Марголина передать.　

Маша слушала этого человека, а воспоминания уже нахлынули на нее. Что-то нежное и приятное проснулось в душе у Маши. Вовка! Как давно она его не видела. И почти забыла. Хотя нет, иногда вспоминала, особенно когда было тяжело и неуютно в этой жизни.　

Она ничего о нем не знала и не слышала. И вот вдруг в лице этих двух незнакомцев он так неожиданно напомнил о себе. Шлет привет. А, может, действительно по-прежнему любит? А она? В душе что-то шевелится, как зарождающийся ребенок. Может, она тоже его по-прежнему любит? Надо только увидеть его, и она все поймет, ей сразу станет все ясно. И противоречивые чувства больше не будут терзать ее? Может быть.　

— Ну так как, Машенька? — снова напомнил о себе Боря. — Что мне передать Володе?　

— Передайте тоже ст меня привет.　

— А вы не хотите его увидеть? Он ведь вас тоже в гости хотел пригласить.　

— Ну почему же, можно.　

Смущение женщины не скрылось от мужчин, она это почувствовала и еще больше раскраснелась.　

— Ближайшее время я занята, пусть он позвонит, а там видно будет.　

— Хорошо.　

Мужчины поднялись.　

— Я рад был с вами познакомиться, — наклонился Боря, поцеловал руку Маше и направился к выходу.　

Итак, встреча прошла отлично. Берзин добился того, чего хотел. Теперь остается грамотно выйти на Марголина, и тогда круг замкнется.　

Вечером Боря решил сходить в Парижскую оперу. Все- таки знаменитый оперный театр. Правда, по-французски он ничего не понимал, но надо выполнить хоть какую-нибудь культурную программу, мама с детства приучила. Николай распорядился по телефону, чтобы им заказали два билета в оперу.　

Но поездка в оперу не состоялась. Почти перед самым выходом из номера, когда они уже одевались, Шустак включил свой мощный «ноутбук» и стал принимать последние сообщения из России и Америки. Потом вдруг застыл у экрана.　

— Борис Николаевич, похоже у нас проблемы.　

— Что случилось? — насторожился Боря.　

— Горячий сообщает, что Секретарь начал с нами серьезную войну за казино. Только что налоговая полиция закрыла шесть наших казино, арестовали счета. По-видимому, лицензии тоже отзовут. Михаил Иванович решил ударить перед самыми выборами.　

— Да-а, — задумчиво и недовольно протянул Боря.　

— Но это еще не самое страшное, — продолжал Шустак, быстро считывая текст с портативного экрана компьютера. — Это цветочки. Горячий сообщает, что два дня назад в городе появились люди Горчакова и начали активную предвыборную кампанию по выдвижению в мэры Жиганова.　

— Кто такой?　

— Генеральный одного из кораблестроительных заводов. Бывший коммунист. Между прочим, популярный человек в городе. По крайней мере, так сообщает Горячий.　

— Ерунда, это пустой кандидат.　

— Но как сообщают аналитики Горячего, шансы у Жиганова есть. Невысокие, но есть. Задействованы слишком большие деньги и серьезные люди в Москве, а на Ходарькова начинают копать, активно ищут компромат.　

Голос Шустака был бесстрастный и спокойный, словно он читал с экрана сводку погоды. Никаких эмоций. Берзин нахмурился. Он снял очки, крепко и устало зажмурил глаза. Весь его вид показывал, что он сильно устал и ему уже все надоело. Но надо бороться, надо. Остались последние метры до проклятой вершины, до победы.　

— А что ты думаешь на этот счет? — спросил Боря, по-прежнему стоя без очков и глядя на помощника своими близорукими глазами.　

— Я считаю, Борис Николаевич, надо срочно принимать меры. Если у Жиганова есть хоть один шанс на победу, мы должны усилить натиск и еще больше раскручивать рекламную кампанию. Надо скупить все газеты, телевидение, все коллективы больших предприятий, пойти по всем этим жэкам, мэкам, перевербовать всех этих активных старушек и шустрых крикунов. И еще мне кажется, надо просчитать самую активную часть населения, тех, кто всегда ходит на выборы, и сделать на них ставку.　

— Ты думаешь, Ходарьков может проиграть? Да у него сейчас такие мощные позиции!　

— Все верно, но вы же сами знаете, как коммунисты сейчас воду мутят. Все свои грехи за семьдесят лет на новую власть свалили и золотые горы обещают.　

— Да, это верно, но коммунистам все равно никто не верит, и боятся их. Они хуже бешеных собак, их укус смертелен. Они могут только окончательно развалить страну, это и дураку понятно.　

— Это мы с вами понимаем, Борис Николаевич, старушки помнят те времена, когда хлеб был по шестнадцать копеек и колбаса по два двадцать. И они хотят, чтобы эти времена вернулись. Вон, сколько их собирается под красными знаменами.　

— Ерунда, ставку на коммунистов делать нельзя. Пусть Ходарьков и дальше изображает демократа и нового современного руководителя. Сейчас это самый оптимальный вариант.　

— Вам видней.　

— Ну, а насчет рекламы ты прав, пошли им прямо сейчас ответ, чтобы денег не жалели, пусть расхваливают Ходарькова.　

— Будет сделано, Борис Николаевич. А как насчет Михаила Ивановича?　

— Пока трогать его нельзя, он тоже Ходарькова вперед толкает, так что, можно сказать, наш союзник. Но вот нападения на наши казино мы ему не спустим, тоже ответим. Это он перед выборами решил «загасить» нас, чтобы потом сразу прибрать Ходарькова к своим рукам и командовать парадом. А вот хрен-то вам, уважаемый Михаил Иванович, не получится. Просто так мы не отступим.