Борис Кантор - Побег

Придя домой, я быстро проглотил оставленную мне кашу и пошел в огород. Аня и Валя уже пришли из школы и сажали картошку вместе с матерью. Иван отправился за крапивой и лебедой для цыплят и утят.

Мать в последние две недели отбирала в подполье прораставшие картофелины и складывала их на сеновале в сарае, чтобы они проросли еще лучше. Там же разложили скороспелку, привезенную Мишей. Вчера отец и Миша решили сажать не целые картофелины, а обрезки с глазками, так как земля уже прогрелась. К тому же у нас оставалось слишком мало картофеля для посадки.

Миша резал картофелины на части и объяснял мне, как нужно резать, чтобы получились хорошие всходы. Те куски, которые не подходили для посадки, он откладывал в ведро с водой на еду.

Потом Миша носил ведрами на коромысле воду из нашей лужи, зачерпывая ее с моста, и поливал уже посаженную картошку и проросшие всходы в парниках. Я присоединился к Вале и Ане и копал маленькой лопаткой гнезда для картошки. Мать укладывала и засыпала землей обрезки картофеля сама, потому что только она знала, как нужно это делать. Когда мы закончили последние ряды, солнце уже склонялось к закату и мычали возвращавшиеся с пастбища коровы. Пришел Иван с котомкой лебеды и крапивы. Он пожаловался, что крапива стала очень жгучая. И правда — все руки у него были в волдырях.

— На сегодня хватит, — сказала мать. — Пора заняться ужином. Валя поможет мне, а ты, Аня, подоишь корову и напоишь теленка.

Свое дело я знал — кормить цыплят и утят.

После их кормежки я хотел продолжить работу с парусником, но в это время к воротам подъехал дядя Коля, слез с лошади и отвязал от седла тяжелый мешок.

— Отец дома? — спросил он меня.

— Нет еще.

Он пошел с мешком к нам, и я за ним. Мне было любопытно: что у него в мешке?

— Здравствуй, Мария! — сказал он, войдя в избу. — Я вам свежатины принес.

Он развязал мешок, выложил на стол несколько пучков колбы, а потом вытянул за шею громадную белую птицу.

Я решил, что это гусь, но оказалось, что дядя Коля принес лебедя. Подранка, как он объяснил, он нашел уже раненым, и пришлось его застрелить, избавив от мучений.

— Там был след от подков, — объяснял он. — Здесь только у лесничего такие патроны и подкованный конь. У нас летом кони некованые.

— А лесничий уехал в район и еще не вернулся, — сказал я дяде Коле.

— Откуда ты знаешь?

— Начальник леспромхоза сегодня сказал.

— Да, действительно, — подтвердил Миша.

— Значит кто-то другой, а я погрешил на лесничего. Ну что, будете есть?

Мать отказалась заниматься птицей, поэтому Михаил забрал лебедя и пошел в сарай. Я хотел идти за ним, но Миша сказал, что он только подвесит его до завтрашнего дня.

— А колба зачем? — спросила мать. — Мы ее наготовили столько, что до осени хватит.

— А ты еще не знаешь о цинготниках в леспромхозе?

— О каких цинготниках?

За дверью послышались голоса, и в избу вошли отец и начальник леспромхоза.

— А нам как раз тебя и надо, Николай Иванович! — сказал отец. — Мать, я гостя привел. Знакомьтесь!

Николай Федорович и мать представились и пожали друг другу руки.

— Ухи хватит на всех? — спросил он у матери.

— Разведем пожиже, так хватит. Но до ухи еще не меньше часа. Николай Иванович, ты зови своих тоже. Только как мы поместимся?

— А мы стол и скамейки принесем, — сказал дядя Коля.

Когда он вышел, Николай Федорович снял с плеч солдатский вещмешок, достал из него и поставил на стол консервные банки, хлеб, две пол-литровые бутылки водки и что-то еще. Вошел Миша с ведром молока, а вслед за ним Аня.

— Николай Федорович не знает, что такое колба, — обратился отец к матери. — Ты бы приготовила немного попробовать.

— Аня приготовит. Она у нас молодец насчет колбы. Лучше меня делает.

— Эту колбу? — спросила Аня неуверенно, показывая на колбу, принесенную дядей Колей.

— Нет, возьми нашу. Эта уже старовата.

Миша взял несколько стеблей колбы из пучка и принялся жевать их.

— Да, старовата, но соку в ней еще достаточно для лечения цинги. Ее нужно мелко нарезать и потолочь. А если еще и с молоком, то за уши не оторвешь — и цинга скорее пройдет.

Пришли дядя Коля и тетя Настя. Их дети, Коля с Надей, остались играть на дворе с Иваном и Валей. Мне же было интереснее с взрослыми. Тетя Настя с матерью занялись приготовлением ужина.

Дядя Коля рассказал, что нашел много колбы, но ее нужно заготовить в течение двух-трех дней, пока она не зацвела и не стала непригодной. Нужно отрядить человек десять, и дядя Коля отведет их на Березовую речку и к Калдае. Отец предложил на первое время поделиться колбой, которую успели заготовить мы и дядя Коля, чтобы можно было начать лечить людей уже завтра с утра. Только нужно раздобыть молока.

— Я с колхозом договорюсь, чтоб литров сорок в день поставляли, — сказал Николай Федорович.

— От колхоза вы ничего не получите, — заметил дядя Коля. — У них план по сдаче молока не выполняется. На прошлой неделе был уполномоченный из райкома и так пригрозил председателю, что тот молоко от своей коровы начал сдавать и колхозников прижучил — все сдают сколько могут. Надо сообщить тем соседям, которые не в колхозе, чтобы продавали вам молоко.

— Ну, мужики, если поможете поставить моих людей на ноги, то я перед вами в долгу не останусь!

Мать поставила перед мужчинами миски с колбой в сметане и стаканы. Николай Федорович разлил водку по стаканам и произнес тост за знакомство. Они выпили и приступили к колбе и рыбным консервам, которые принес Николай Федорович. Миша только чуть пригубил стакан.

Из разговоров за ужином я узнал, что Николай Федорович был танкистом, а его семью разбомбили, поэтому он после войны решил уехать подальше в Сибирь, на Калтанскую стройку, которую объявили всесоюзной. Он рассчитывал работать с техникой, но партия отправила его сюда — поднимать леспромхоз, прежний начальник которого спился. Я уснул, не дождавшись конца ужина.

Миша разбудил меня на рассвете, и мы снова отправились на рыбалку к свинарнику. Иван не захотел вставать так рано. Клев был хороший, и мы поймали довольно много рыбы, хотя ловили не больше часа. Миша спешил домой, чтобы заняться посадками.

Когда мы пришли домой, все уже позавтракали. Отец ушел в магазин — принимать молоко от частников. Мать и тетя Настя отправились в леспромхоз с ведром колбы в парном молоке. Валя с Аней ушли в школу. Мы остались дома втроем, хотя Иван еще не проснулся.

Миша показал мне, как чисть рыбу моим перочинным ножиком, а сам принялся ощипывать лебедя. Когда рыба была очищена, Миша поджарил ее на сковороде, подбросив дров на еще горячие угли в печи. Завтрак из свежей рыбы оказался настолько вкусным и обильным, что меня потянуло в сон, но утята и цыплята были еще не кормлены. Миша дощипывал лебедя, который уже не казался мне таким громадным.