Лана Барсукова - Счастливые неудачники [litres]
- Название:Счастливые неудачники [litres]
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Литагент 1 редакция (4)
- Год:2019
- Город:Москва
- ISBN:978-5-04-103026-1
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Лана Барсукова - Счастливые неудачники [litres] краткое содержание
Счастливые неудачники [litres] - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Сначала нужно заехать к Игорю Николаевичу, показать ему свой «Сиреневый туман». Для Петровича это было чем-то вроде возврата долга, освобождения от груза тяготящих обязательств. Обещал когда-то стать художником, так вот, как говорится, получите. Мужик сказал – мужик сделал. Вот фотография, ради которой живет художник.
Он покажет «Сиреневый туман» без суетливых и ненужных комментариев. Это посредственным фотографиям нужны пояснения типа «Президент рядом с быком-производителем. Президент справа». А здесь любая подпись избыточна, потому что слова всегда грубее и приблизительнее чувств. Петрович разве что напоет тихонько: «… над тамбуром горит прощальная звезда». Он вернет Игорю Николаевичу кредит веры в него, в своего ученика, в малолетнего Лешку. Вот она – его лучшая фотография, не хуже, чем у французского месье. Ему больше не придется стыдливо сворачивать в подворотню, увидев учителя.
Потом Петрович поедет к Андрюхе, отдаст конверт с фотографиями для заказчика. Теми самыми, которые он сделал в аэропорту. Тут Петрович немного схитрил. Убрал самые откровенные, оставив только относительно нейтральные. Выбрал такие, где Лидиных глаз не видно, потому что любовь в глазах живет, а не в поцелуях и объятиях. Это Петрович как фотограф давно знал. Глаза выдавали Лиду, даже если бы она стояла по стойке «смирно» в метре от очкарика. Получился вроде бы и компромат, но какой-то щадящий. Если Лиде ума хватит, то отбиться можно. Вполне. Но на этой мысли не стоит задерживаться, иначе настроение испортится.
Лучше о приятном думать. Как он в «Детском мире» подарок ребенку будет неспешно выбирать, а потом заедет в супермаркет за самыми дорогими спагетти и пармезаном. Можно даже разные спагетти накупить, но обязательно импортные, чтобы жена себя Софи Лорен почувствовала. Петрович понимал, что покупает на какое-то время покой и перемирие в своем доме. Покупают же люди обувь и одежду, зубную пасту и сапожный крем. Так почему нельзя купить хоть малюсенькое и коротенькое семейное счастье? Раз ему небеса это на бесплатной основе не выделили. И нечего тут носом крутить, морщиться. Каждый живет, как может.
За такими мыслями быстро скороталась дорога. Вот и дом старика.
Игорь Николаевич открыл дверь радостным жестом и суетливо попытался скрыть неловкость от неожиданной встречи. «Годы, годы… Что время с нами делает…» – подумал каждый из них. Почему-то, глядя в зеркало, они этого не замечали.
Потом был чай, высушенные бублики, засахарившееся варенье и разговор ни о чем. Каждый понимал, что это увертюра, потому что нельзя начинать с главного. Для главного нужно подогреть атмосферу до состояния душевного комфорта, войти в резонанс друг с другом. Или не войти, это уж как получится. Но если контакта не случится, то лучше вежливо попрощаться и уйти, оставив хозяина в недоумении.
Разминаясь перед главным, говорили о пустяках, можно сказать о глупостях:
– Леша, я тут собрался на покой уходить, годы свое берут. Вы не возьметесь вместо меня кружок вести? Кружок фотодела? Ребята хорошие, и коллектив прекрасный. У нас там и баянист свой, и лепка из пластилина. А какая изумительная женщина выжигание по дереву ведет, вы себе не представляете!
– Примерно представляю, – перед Петровичем появилось видение изъеденной молью шали. Это же надо, выжигание по дереву. Допотопное что-то, как откопанный мамонт. Детский клуб, смешно, в наше-то время. Можно представить себе этот коллектив, сборище чудиков, не иначе.
– Вы не торопитесь с ответом. Подумайте.
– Я подумаю, Игорь Николаевич, – сказал Петрович и тут же пожалел. Обещания, данные учителю, ему дорого обходились, их надо было выполнять.
Но вот Петрович почувствовал, что пора переходить к главному, что уже можно, нужно. Он успел соскучиться по фотографии, и ему не терпелось увидеть ее в четыре глаза. Игорь Николаевич приветственно махнул в сторону комнаты, дескать, там светлее. А сам пошел искать очки. Он громко комментировал поиски: «И на полке их нет, да что ты будешь делать, и на комоде нет…»
А Петрович от нечего делать стал разглядывать комнату. Как в анекдоте, бедненько, но чистенько. И целая флотилия фотографий, плывущих по стене. Впереди флагманский крейсер – портрет покойной жены, потом корабли поменьше – какие-то люди в приподнятом настроении, позирующие для вечности. Петрович с удовольствием разглядывал фотографии, как будто листал роман в картинках.
И вдруг он зацепился взглядом за один снимок, сощурился и прошептал:
– Ерунда, просто похож. Не может такого быть.
Громко крикнул в пространство квартиры:
– Игорь Николаевич, кто это?
– Где? – переспросил счастливый обладатель найденных очков. – Ах это! А это, дорогой вы мой, мое счастье, мой внук. Правда, на бабушку покойную похож? Не находите?
Петрович не находил слов. Это был тот самый красивый очкарик, над головой которого минувшей ночью так кстати пролетел желтый березовый лист. Казалось, молодой человек извинительно улыбается по поводу переполоха и полного раздрая, устроенного в голове Петровича.
– И где он?
Вопрос был какой-то неполноценный. Что значит где? Где живет? Где работает? Где была сделана фотография? Где он сейчас?
Но Игорь Николаевич не стал уточнять. Ему достаточно было того, что у него спросили о внуке. Любой повод хорош, чтобы поговорить о родном человеке.
– Знаете, иногда мне кажется, что он нигде и везде сразу. Живет в самолетах. Работа у него какая-то международная, вечно колесит по миру.
– Это хорошо, – сказал Петрович только потому, что надо было что-то сказать.
– Возможно. Только понимаете, в чем дело, мне трудно с ним разговаривать. Он все время меня торопит. Я слишком медленно хожу, говорю и даже думаю. Он привык жить на других скоростях, – к гордости за внука примешивалось отчетливое чувство горечи. – В его координатах я сделал слишком мало, прожил жизнь слишком блекло.
Петровичу стало жаль старика, ведь и его ждет то же самое. Вечная история отцов и детей. Великая русская литература нам в помощь.
– Вы что-то хотели мне показать? – напомнил Игорь Николаевич. – Простите, что отвлек глупыми разговорами.
«И он все время извиняется. Наследственное это у них, что ли?» – без раздражения заметил Петрович. А вслух сказал:
– Вот, это вам подарок. От внука. Он просил вам передать.
И протянул старику фотографию. Тот долго смотрел, потом молча поднял глаза на бывшего ученика и спросил:
– Кто это снимал?
– Один мой знакомый.
– Передайте ему, что он настоящий художник. Он сам этого не знает. Тот, кто о себе все понимает, уже не может так снимать. Тут три жизни – коротенькая, длинная и вечная. Это потрясающе тонкая работа.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: