Юлия Монакова - Три девицы под окном

– Угощайтесь, Нелли Валентиновна… и остыньте сначала, потом поговорим.

Но Нелька никак не могла расслабиться и отпустить ситуацию.

– Этот Морозов… Морозов! – губы у неё тряслись. – Я даже не представляла, что человек может быть настолько… беспардонным, настолько плюющим на какие-то общепринятые нормы поведения, настолько…

– Понял. Я вас понял, Нелли Валентиновна. Успокойтесь же! – директор поднял ладонь. – Вот, скушайте конфетку.

Нелька попыталась отхлебнуть глоток кофе. Зубы нервно застучали о фарфоровую чашку.

– Может, валерьяночки? – сочувственно предложил Денис Аркадьевич. – Или… – он подмигнул, – коньячку чуть-чуть? Прямо в кофе, а?

– Нет, что вы, – испуганно отказалась Нелька. – Я вообще не пью.

Директор задумчиво побарабанил пальцами по столу, сидя напротив неё.

– Сколько вы у нас работаете? Дня два-три?

– Сегодня третий, – отозвалась она.

– Третий, – удовлетворённо кивнул он. – Вы пока ещё не совсем освоились, не во всём разобрались. Да, конечно, с нашими учащимися нелегко сразу найти общий язык, но не забывайте о том, что они всего лишь дети…

– Дети?! Да это монстры! – с отвращением сказала Нелька. – Слышали бы вы, какие гнусности они говорят и какие подлянки делают…

Директор пожевал мясистыми губами.

– Как вам наш колледж? – спросил он вдруг. – Нравится ремонт? Обстановка, мебель?

– Да, – несколько растерянно отозвалась она. – Всё очень красиво и… стильно.

– Многие аудитории оборудованы компьютерами, – продолжал Денис Аркадьевич. – Есть своя выделенная линия интернета…

Нелька молчала, не понимая, куда он клонит и кому предназначена эта минутка хвастовства.

– А бассейн! А новейшее современное оборудование в спортзале! – продолжал разливаться соловьём директор. Наконец, поток его красноречия иссяк и он уставился на Нельку глазками-буравчиками.

– Да, всё прекрасно, – неуверенно подтвердила она, совсем растерявшись под этим странным взглядом.

– И всё это благодаря кому? – задал он главный вопрос.

– Кому же?

– Морозову! – директор, торжествуя, поднял палец. – Точнее, не вашему ученику Морозову, а его отцу.

Нелька открыла рот.

– А вы и не знали, конечно же… – Денис Аркадьевич укоризненно вздохнул. – Морозов-старший – наш главный спонсор. Именно с его подачи школа переквалифицировалась в гуманитарный колледж. Он сам тут учился в детстве и сохранил, так сказать, чувство ностальгической благодарности… Морозов отстёгивает деньги на все наши нужды и даже прихоти!

Нелька опустила голову. Теперь ей стала понятна самоуверенность Морозова-младшего, который был убеждён в своей полнейшей безнаказанности и потому совершенно не различал допустимых границ поведения.

– Нелли Валентиновна, – мягко, почти нежно, пропел директор. – Я надеюсь, мы с вами друг друга поняли. Вы взрослый умный человек, так что… старайтесь пропускать все выходки морозовского отпрыска мимо глаз и ушей. Да, я знаю, что он тот ещё засранец, но… просто не обращайте на него внимания. Можете даже освободить его от ваших занятий, если вам так невыносимо с ним работать.

– Но… как же освободить? – пробормотала она в сильнейшем замешательстве. – Ему же у меня зачёт сдавать в этом семестре… А весной – и экзамен…

Директор ласково ей улыбнулся.

– Нелечка Валентиновна! Да нарисуйте вы ему этот зачёт. И экзамен тоже, если понадобится… Можно сразу «автоматом». Это всё, что от вас требуется!

– Я поняла вас, Денис Аркадьевич, – сухо сказала Нелька, отодвинула чашку и встала. – Спасибо… спасибо за разъяснения.

С коллегами тоже не всегда удавалось найти общий язык. Многие педагоги старшего поколения (за исключением Риммы Андреевны, разумеется), с большим сомнением взирали на эту вчерашнюю выпускницу вуза: ну, чему она может научить?! Её профессионализм вновь оценивался в контексте возраста, а не в контексте реальных знаний – но уже не учениками, а преподавателями.

К тому же, в самом начале своего учительствования Нелька допустила оплошность, попав в немилость у заместителя директора по учебной работе. Дело было во время очередного педсовета, на котором утверждали обновлённое расписание занятий.

– Перед нами предстоит серьёзная задача… – вещала замша, и Нелька практически на автомате поправила её:

– Стоит.

Заместительница сбилась и оторопело уставилась на Нельку.

– Что, простите?

– Задача стоит, – невозмутимо пояснила та. – Предстоит она нам, а не перед нами.

Воцарилась тишина. Можно было услышать, как жужжит где-то под потолком запоздалая осенняя муха.

– Это такое важное уточнение, чтобы перебивать говорящего? – язвительно вопросила наконец замдиректора, справившись с собой. Нелька смутилась.

– Ну… просто это ошибка, и я её исправила… Простите, что прервала вас.

– Вы у нас, если память мне не изменяет, преподаёте иностранные языки? Или всё-таки русский?

– Французский и английский. Но какое это имеет отношение к делу?

– А такое! – торжествующе воскликнула замша. – Даже преподаватель русского языка и литературы, наша уважаемая Мария Степановна – заслуженный учитель России, между прочим! – даже она не сочла уместным влезать с какими-то идиотскими поправками в речь коллеги…

Заслуженная сидела рядом с замшей и важно кивала. Нелька побагровела и низко опустила голову. Ей казалось, что все смотрят на неё с осуждением. Ох, не надо, не надо ей было умничать…

– Воспитание – в том, чтобы не заметить! Вот – настоящая тактичность! – всё более распаляясь, продолжала вещать замдиректора. – Именно это отличает интеллигентного человека от трамвайного хама!

Нелька подняла голову.

– Это вы сейчас обо мне? То есть, это я хамка, а вы – интеллигентный человек?

Её оппонентша многозначительно усмехнулась.

– А уж это со стороны виднее, милочка… Кстати, вы вот сейчас себя такой умной воображаете, так гордитесь своими познаниями! А я ведь в подобной ситуации предпочла смолчать… Будучи на первом курсе, наша русичка написала на доске слово «ингридиенты». И хотя мне прекрасно известно, что следует писать «ингредиенты», я даже не заикнулась тогда об этом и не стала подвергать сомнению авторитет педагога!

Вот тут уж Нелька не смогла оставить корявую фразу незамеченной.

– Кто был на первом курсе, – кротко спросила она, – вы или ваша русичка?

Римма Андреевна предупредительно пнула Нельку под столом ногой, но девушку уже понесло.

– Разумеется, я – чего тут непонятного! – фыркнула замша.

– Тогда вам следовало иначе выстроить предложение, – упрямо возразила Нелька. – «Когда я училась на первом курсе», к примеру. А то получилось прямо по Чехову: «Подъезжая к сией станцыи и глядя на природу в окно, у меня слетела шляпа».