Александр Иванов - Слова

Жена от меня сбежала,
Ужалила и бежала без жала.
Вот такая безжалостная
Жужжала, жужжала
И от меня убежала.
А собственно — куда ей без жала?
Мне больно, а она свое отжужжала.

Знаю, что никуда мне не деться,
знаю, что скоро умру,
напоследок мне дайте согреться,
я умоляю, дайте согреться!
но завершается действо,
дайте согреться, я уже не молю.
меня обнимает холод,
по теплу исчезает голод.

Вот вроде встретились,
И что-то склеилось,
Но файлы не совпали,
Ах, если бы, ах, если бы
Об этом раньше знали.

А покамест клеится,
И жизнь шевелится,
Желания идут сами собой,
Но неожиданно, вдруг неожиданно
Возник в программе сбой.

Тут — будут — тут
Возникнул сбой,
Тут — будут — тут
Живи с собой.

В дальнейшем, может быть, и встретятся
Попутный ветер с мельницей,
Седые файлы с седыми совпадут,
И будет радость тут,
И будет счастье тут.

Тут — будут — тут
И радость тут,
Тут — будут — тут
И счастье тут.

Утро невзрачное, серое, не любопытно
Взором скучающим — все, все избито.
Что было в прошлом, почти позабыто,
Душа заскорузла заботами быта.

Нивы бесплодные смотрятся грустно,
В небе нет расщелины светлой,
Мечтания, которые так искусно
Манили, стали поломанной ветлой.

Жизнь незаметно проходит,
Головы наши покрываются пеплом,
И все же сквозь пепел мелодия светлая
Романсом старинным душу заводит.

«Утро туманное, утро седое».

Господи, дай мне кротости,
Отринь у меня гнев и ярость.
Желаниям моим убавь скорости,
Мыслям моим дай ясность.

Дабы я берег все живое
И взращивал у себя радость.
И, как беглый с неволи,
Бежал бы от смрада.

Дай, Господи, силы и вдохновения
На лучшее, что я могу довершить.
Неумолимо течет река времени,
И не так много осталось мне жить.

Ушло от меня вдохновенье,
И не о чем больше писать
Случайная фраза мелькнет привиденьем,
И, как привиденье, ее не поймать.

Ушло от меня вдохновенье,
Как от постылого мужа жена,
Кажется, вот наступит мгновенье…
Но нет, она уже мне не верна.

Откуда эта щемящая грусть?
Я на земле как в доме вдовьем,
И выбираю я волчий путь,
Чтобы грусть эту вылить воем.

Вой этот будет долго литься
В бескрайнее небо ночи
И, может быть, соединиться
С воем такого же одиночки.

Мы услышим друг друга,
Вместе уйдем от войного пресса,
И, вдалеке почуяв друга,
Вой превратим мы в песню.

Ты, как всегда, стоишь у порога,
Словно провожаешь меня в опасный путь,
И без слов про себя молишь Бога,
Чтоб не случилось со мной что-нибудь.

Припев:
За все твои треволненья
Ты, грешного, меня прости,
И безустными своими моленьями
Ты меня защити.

И скажу, свой пыл усмиряя:
«Земная моя женщина, потерпи как-нибудь,
Мне же не надо никакого рая,
Лишь бы молился за меня кто-нибудь».

Припев:
За все твои треволненья
Ты, грешного, меня прости,
И безустными своими моленьями
Ты меня защити.
Я, наверное, скоро мудрым стану,
Суету желаний своих усмирю,
И тогда в светлом Божьем стане
Эту песню тихо спою.

Припев:
За все твои треволненья
Ты, грешного, меня прости,
И безустными своими моленьями
Ты меня защити.

Водитель, остановите машину,
Мне нужно здесь встретить старость.
(А что осталось?)
Ну, вот и встретил.
(За все в ответе.)
— Здравствуй, это я.
— А я — последняя контрольная твоя.

Ах отстаньте, отстаньте!
Лучше, как мы, людьми станьте!

Поэзия как музыка,
В музыке магия звуков,
В поэзии магия слов,
Которые в каком-то созвучии
Рождают сонмище снов.

Вы, либералы, пока выражения свои выбирали,
Мы от вас устали, вот был бы Сталин,
Он вас достал бы.

Поэзия, когда в животворящемся огне,
Создается вдруг изделие,
Все остальное так — пезделие.

Поэту мало слов, поэтому
Он изобретает что-то новое
Вот такое как беднословие.
Неологизмы всегда малополизмы
Если у кого не стои́т,
Циклиться на этом не стóит.
Надо к врачу: «У меня не стои́т,
И сколько это будет стóить».

Хорошо ли быть хору? — Хорошо!
Коль кто-то им хороводит и никуда не заводит,
А то будет не хор, а horror.

Поэзия — это праздник, а
Может, надрыв души,
Проза — это спокойное и домашнее,
Когда никуда не спешишь.
«Служил я в то время в Н-ском полку…»

Время такое, сейчас не до жиру,
Такая вот обстановка,
Вдруг голос ниоткуда:
«Товарищи пассажиры,
Закройте крышки своих гробов,
Последняя остановка…»

Утро. Солнечно. Воздух насыщен
Энергией неуловимой,
Птицы поют вразнобой.

Памятники надо ставить,
Таким, как памятники, не орущим,
И самое главное — никуда не зовущим.

Души прекрасные порывы,
Иначе они тебя задушат,
Подбрось им яда от всей души,
А не получится — души.

Вот не было бы слов,
Тогда бы были сны,
Во сне мы рта не раскрываем,
Но действия и чувства свои знаем.

Когда моряк-радист ослеп
И судном его стала суша,
В последний миг послал он всем:
— Ищите свои Души!

Идеал как одеяло,
Хорошо укрыться им,
Но сползло одеяло —
— Нету больше идеала.

Что за чем последует,
Не знаем мы сами,
И может за фугами Баха
В дальнейшем фугасы бабахнут.

Большинство зовет к борьбе и клеймит,
Реальность меньшинству говорит:
— Если ничего не можешь изменить,
Просто расскажи обо мне.

— У нас была только одна Победа,
И нет никаких больше побед?
— Нет побед, остались одни беды,
Ну и что, как писал Розанов,
— Надо собирать дрова и готовить обед.

Власть защищает прежде всего себя
И потому отсебятину порет,
А вы попробуйте, ничего не имея,
С нею поспорить.

Дама красивая — благоухающая роза,
Но вот метаморфоза,
Она злобно шипит,
Это шипы, но та же роза.

Я думал, у меня не будет сноса,
Но вот простыл
И остался я с сопливым носом.