Влад Гринзайд - Бетонная серьга

Через два дня я тоже захотел газировки, вставил бутылку в аппарат и один раз прогазовал. Надя тут как тут: -И это всё? Так мало?

Ты ж ещё вчера этой технологии ведать не ведала, а сегодня знаешь лучше меня. Ну откуда такой скачок? Так вот, сидим в зале заседаний. Супруга начальника и она же совладелица офиса пытается дознаться, почему все проекты настолько убыточны. Все потупили взоры, хотя стоящие у истоков убыточных проектов давно уже уволились, однако поиски правды продолжаются. В кабинет вихрем врывается начальник и нетерпеливо осведомляется, закончили ли мы. Несмотря на полученный отрицательный ответ, настаивает на важности своей темы обсуждения. Выясняется, что Надя, чуть ли не в слезах, доверительно рассказала боссу, что именно она находит в корзинах туалетов. И именно женских туалетов. Она не может убирать. Круг замкнулся. Начальник — человек прямолинейный, он подробно описывает, что по его мнению должно отправляться в унитаз, в веденье импозантного говноведа, а что должно класть в корзину, предварительно завязав в герметичный пакет, чтоб не благоухало, пока Надя будет колесить по Монголии и Китаю.

Сижу и представляю физиологию, как того и хочет начальство. Я не под прицелом, ведь в мужской туалет Надя не удосужилась поставить корзину. На память приходит спасительный фольклор:

Если ты посрал, зараза, Дёрни ручку унитаза, Если нету таковой, Протолкни говно рукой.

Ханжеский ворд упорно подчёркивает слова «посрал» и «говно» красной волнистой чертой, тем самым добавляя им натурализма. Руководствуясь мудростью поколений, остаюсь вне подозрения. Мысли о физиологии, влекомые капиллярными силами, поднимаются выше и доходят до мозга. Канал «Дискавери» постоянно просвещает меня в популярной форме. В одной из передач очень наглядно рассказывалось о человеческом организме как о гидронасосной станции. Человек — ни что иное как трубопроводная система. Как я ещё два абзаца тому недооценил сантехника! Просто трубочки, а по ним текут несколько видов жидкостей. Глаза открылись, теперь инкрустированный золотарь по праву может претендовать на звание инженера человеческих душ — ведь там просто жижа течёт, а в жиже он спец. Так вот, эта самая жижа оставляет на стенках сосудов всякие наслоения наподобие ржавчины и камня в трубах. Диаметр трубы уменьшается, а вместе с ним и проходимость. И происходит это не только в сердце. Самое печальное, что происходит это и в мозгу. Но в мозг инсталлятор не вхож, там трубочки больно мелкие. Но и никто другой туда ни ногой, никто ничего толком не скажет. Деменция и деменция, раньше была склерозом, а теперь деменция. Но суть одна — сузились трубочки, и машинка стала сбоить. Вот сидит седовласый начальник и учит подчинённых дам в присутствии подчинённых же кавалеров, как надо вытирать жопу (жопу ворд тоже подчеркнул), чтоб уборщица не страдала. Всё ***ня и суета сует. Побольше «Дискавери». «…Через несколько миллионов лет Солнце превратится в красный гигант, океаны на Земле испарятся…» До жопы ли нам тогда будет? А ответ полностью соответствует теме реферата о негативных понятиях. Как ни парадоксально, но нам уже будет до жопы.

— Давай на фестиваль фильмов сходим. -А ваша шарага не работает на кущей? — На суккот что ли? Нет, нас в отпуск выгоняют. Всю неделю не работаем. — А детей куда? — А у детей садик как раз-то и работает. — Давай сходим.

Так зародилась идея пожить культурной жизнью. Мы, обременённые бытом, тоскуем по культуре-мультуре, завистливо смотрим на праздных горожан в будний день, когда сами бежим с детьми в охапке. И вдвойне обиднее погрязнуть в быту в праздники. А тут прямо в нашей Хайфе проводится фестиваль мирового кино, и самое замечательное, что мы — выходные, а дети хоть на полдня расфасованы по садикам. надо изучить календарь фестиваля на предмет русских фильмов. Почему именно русских? А потому, что заламывает читать титры — наскоро сварганенные ивритские, а ещё хуже — английские титры. Никакого удовольствия весь сеанс читать мимолётную дрожащую дребедень. Мы ходим на дублированные или русскоязычные фильмы. А какие фильмы дублируют в Израиле? Только детские. Вот и получилось, что лет двадцать не был в кино на нормальном фильме. С детьми хожу исправно, но хочется же мультуры и для себя. искать российские фильмы. Их оказалось очень мало, некоторые из них мы уже видели, один был в вечернее время, когда детей уже не с кем оставить. Осталось всего два русских фильма — маловато на культурную неделю. И тут у Ольки озарение — а ведь можно выискивать в программе фестиваля не только российское кино, но и фильмы бывших советских республик. Они же продолжают говорить по-русски. И действительно, как только географический диапазон расширился, появились новые возможности. Сразу нашли несколько фильмов бывших союзных. делом пошли на «Изображая жертву» Кирилла Серебренникова. Прекрасное начало, просто песня — особенно монолог милиционера, ставший уже знаменитым. После такого начала мы экстренно докупили билетов на азербайджанский фильм и казахский фильмы (в обоих случаях в программе значилось, что фильмы идут на русском языке). фильм, похоже, снимался по принципу Станиславского — «не верю». Сплошная правда жизни о лихолетье девяностых. Большую часть фильма по экрану бродил бритоголовый мужик, посещающий разные злачные места и играющий желваками. Для пущей правдоподобности герои фильма говорили по-азербайджански, перемежая речь русской матерщиной. Поскольку фильм числился русскоязычным, титрами он не сопровождался. Фильм оставлял тяжёлое ощущение, как у человека, попавшего в гущу иноязычного криминала. впереди ещё почти неделя праздника искусства. На следующую ленту супруга пойти не смогла, то ли садик работал по укороченной схеме и не с кем оставить дитятю, то ли ещё что. Остался лишний билет, и Олька предложила пригласить кого-нибудь. И я позвал симпатичную девушку Риту — даму сердца моего хорошего друга. Трепетные воспоминания юности — пригласить девушку в кино, и неважно, на какой фильм. И Рита согласилась на неважно какой фильм.

кинотеатр на Французском Кармеле, непереполненный — ведь билеты на дневной сеанс. В «Кригере» дают «Груз 200» Алексея Балабанова. Больней чернухи я не видел в жизни. Полная беспросветность — убийства, эксгумация, сожительство с мёртвым десантником, мухи. И главное, никакого гротеска, всё реалистично, почти чёрно-бело в тёмных тонах. Это был полный и сокрушительный ****ец. фильма мы ещё некоторое время посидели в зале в состоянии шока, а потом вышли на залитую солнцем улицу. Казалось непонятным, как может светить солнце и щебетать птицы. Если использовать штамп, можно сказать «шли молча». Вот и сходил по-юношески с девушкой в кино. последний фильм фестиваля — казахская лента «Дневник путевого обходчика». Вот тут уж обошлось без обмана: обещали путевого обходчика, его и показали, обещали по-русски — всё по-русски. Реализма тоже хоть отбавляй — событий мало, зато все в по-довженковски реальном времени. Темень, так хоть глаз коли; солнце, так до выжигания сетчатки; десятиминутный переход по пустынной местности, так ровно десять минут. Станиславский бы поверил. обходчик идёт по бесконечным рельсам бесконечной же казахской степи. Идёт долго и медленно, останавливаясь на каждой шпале. Одет в свободную рубаху, галифе и мягкие сыромятные сапоги. Без объяснения сразу и не поймёшь, в чём тут суть, но у режиссёра уйма реального времени в реальной степи. И действительно, после десяти минут начинаешь понимать смысл пританцовываний и приседаний обходчика на шпалах. Он ступает на очередную шпалу, покачивается на ней, проверяя её на предмет надёжности, и идёт дальше. Ненадёжные шпалы он отмечает камешком. Следующий сюжет повторяет предыдущий с той разницей, что обходчик постарел и ослеп. Он идёт по тем же шпалам и отмечает их камнями. Он и прежде-то не шибко глядел на творение ног своих, Степной человек доверяет ногам и слуху больше чем глазам. А теперь и подавно — слепые глаза направлены вдаль и камешки он берёт и кладёт на ощупь. Главное в его труде это чутьё. эпизод показывает молодого казаха. Чтоб казахи не путались у зрителя, подобно многочисленным персонажам «Войны и мира», молодой казах явно моложе казаха из первого эпизода. Но для пущей наглядности он и одет иначе. На нём железнодорожная форма: китель, фуражка, погоны, соответствующие какому-то званию. Но главное, он едет на поезде, чем не грешил предыдущий степной казах. Механизированный молодой казах ищет дефекты шпал более прогрессивным методом, но всё же он внимательно всматривается в колею, пытаясь заметить камни на шпалах. Как бы тихо не шёл поезд, остаётся загадкой, как можно что-то усмотреть на шпалах, починить на ходу или хотя бы запомнить место дефектной шпалы в степи. Но на то ж он и казах.