Степан Зотов - Первый ангел

— Цель Тёмные Боги?

— Да и миропорядок, который им выгоден.

— Как победить Богов?

— Знаете, чтобы победить, надо хотя бы ввязаться в драку. Если они такие могущественные и проницательные, то нет смысла прятаться. Идем в лобовую, и посмотрим, кто первый отвернет.

— Тем более, что они не такие уж могущественнее и проницательные. Иначе ты был бы уже мёртв.

— Я тоже об этом всё время думаю. Захария сказал, что видит мои щиты и может их преодолеть. И я верю. Но если до сих пор этого не сделали и прибегают к угрозам… То либо меня недооценивают — тем более надо действовать, пока не опомнились. Либо я им зачем-то нужен — тем более надо использовать слабость врага.

— Либо тебе внушили такой ход мысли потому, что всё это часть космической дьявольской игры.

— Если так, то любой мой выбор можно интерпретировать как игру по чужим нотам. Страшная идея. Даже если так, черт возьми. Свободная воля свободна изнутри. Выбор может быть на руку врагу, он может быть ошибочным, но я точно знаю, что это мой выбор. И за ценой не постоим.

— Мы должны тебе напоминать обо всех перспективах. Как ты планируешь действовать?

— В лобовую. Не можешь предотвратить — возглавь. Прятать лучше на видном месте, учимся у противника.

— «Нет, всё понятно. Но что конкретно?»

— Включаемся в суету. Демонстрируем полную лояльность. Стремимся работать с неофитами. Постепенно принимаем в Круг всех Ангелов. Ставим Печати. Они проходят уроки, увеличивают свои силы. И вот, я уже доверенное лицо. Команда из любительской станет профессиональной. Скрытые союзники, Слова Силы. Ждем время Ч.

— А ты не боишься, что тебя раньше раскроют?

— Могли бы, уже раскрыли. Чего-то им не хватает. Может, безумия, привыкли судить по себе. Не предполагают, что кто-то может им угрожать. Ведь если подумать, какие у них враги? Любопытные граждане и полиция? Смешно. Они строят мир маленьких грешков перед сном 17 17 Фридрих Ницше (1844—1900), «Так говорил Заратустра», диалог о последних людях. . И поэтому мы победим.

— «Лишь безумные побеждают. Лишь победители судят»?

— В точку. Или проиграем. Тут всегда пятьдесят на пятьдесят. Нет смысла не пытаться.

— Подожди. Предположим, тебя не раскрыли. Что дальше?

— Разве не очевидно? Уничтожение или подчинение руководства Круга. Перехват управления. Использование набранного актива могов для продвижения своих людей во власть, образование, СМИ. Повсюду. Нарушение баланса в мире. Искра. Развитие как обязательное неравновесие.

— Хотят они этого или нет? — Красный любил такие моменты.

— Мог бы уже и не спрашивать.

Большое желание было поделиться всем с Анастасией. Обсудить хоть с кем-то живым и понимающим. Голоса помогают, но они никогда не в счет. Всё равно, что самому с собой говорить, только ёрничества больше. Да и знают они друг друга всю жизнь. Зачастую задашь вопрос чисто для поддержания разговор, ответ уже известен. Другой человек, совсем другой, как Настя — очень нужен. Долгие годы обходился, потому что не знал, чего лишен. Теперь же ему не просто хотелось поделиться, ему хотелось, чтобы его поняли, поддержали, одобрили.

Только надежды было мало. Что еще он может услышать от неё, как не сказку Куратора? Знай и верь она в демонов, как они есть — неужели не поделилась бы до сих пор? Поделилась бы. А если и поверит ему, то тут же вопрос, что он дальше собирается делать. Этого пока раскрывать нельзя. Вызов на встречу пришел к нему сразу после их маленькой откровенности. «Совпадение? Не думаю». Будем верить в лучшее, но порох придержим сухим. Мефистон знал, что время для серьезного и полного разговора придет. От его последствий будет многое зависеть в их жизни. Пока пусть всё остается, как есть.

Он встряхнул головой и посмотрел в окно. Над городом таял закат, вечерние тени наполнили комнату и только огни машин на улице порой освещали стены. Он часто стоял так в полумраке, задумавшись, или во внутреннем диалоге. Забывая о времени, о еде, обо всем. Вот и сейчас, вместо чашки чая с бутербродом, он подошел к полке с книгами и достал ту самую, демонический дар. Как всегда живая и зовущая, с переплетом из Бог знает чего — лучше ему не знать. Необходимость в ней пропала. Дурить можно Круг. Но не дарителей таких вещей. Кто знает, какую скверну они вообще несут в мир через каждый такой артефакт?

Пришло время окончательного решения. Мефистон взял Книгу и отнес в ванную. Словно зная его намерение, обложка стала холодной и влажной. Он бросил книгу в металлический таз. Принес с кухни жидкость для розжига и спички. За жидкость надо было сказать спасибо родителям, да и за спички тоже. Они часто брали его в походы в юности. Только бы не выдохлась… Взял старые черновики, сделал растопку, обложил книгу, как полено в костре, полил горючкой. Голоса молчали, но удивительным образом он ощущал их присутствие. Чиркнул спичкой, выдержал секунду и уронил её на бумагу.

Нельзя сказать, что он был удивлен. Если бы демонический артефакт так просто сгорел, было бы даже обидно. Бумага моментально вспыхнула, весь таз превратился в огненный алтарь. Но через минуту Книга лежала в нем краше прежнего на горке пепла. Ни сучка, ни задоринки. Повторять эксперимент Мефистон не стал. И так всё ясно.

— Каким путем пришло, так и уйдет. — Прозвучали голоса.

— Сам уже чувствую, опыта набрался.

Он не лгал. Чтобы действия имели особый, мистический смысл, отражение в Нави, надо им придавать этот смысл. Не просто чиркать спичками. Отличие ритуала от инструкции в отношении. В подразумеваемом, скрытом и таинственном.

Он заново собрал растопку. Затем выключил свет в ванной и закрыл за собой дверь. Во тьме рожденное, во тьме умрёт. Безумие сражается безумием, а не холодным блеском здравого смысла. Спичка загорелась, и пламя стало отбрасывать на гладкие стены причудливые тени. Бессмысленные или, напротив, полные тайного смысла, стоит только захотеть. Он открыл глаза к Нави, услышал шепот теней и увидел книгу, как она есть. Живое существо, состоящие из запретного знания тёмных уголков разума и души. Из того, что не должно видеть свет и чего лучше не спрашивать.

Мефистон отпустил спичку. Растопка занялась и на краткое время темна комната наполнилась светом. Живым, хищным светом огня. Танец теней стал ярче, быстрее, глубже. Мефистон вызвал Меч Зари, впервые осознанно, в дневном мире. Почему-то не было сомнений, что получится. Слишком располагает обстановка. Или силы Крови увеличили его контроль. В океане душ вера становится материальной. Сияющий клинок появился в его руках! Острием вниз он вонзил его в пылающую Книгу.

Книга издала пронзительный визг. Конечно, слышимый только в Нави. Она начала извиваться и течь как желе, пытаясь избежать карающего острия. В то же время, Мефистон ощутил запах паленой кожи. Книга стала поддаваться огню! Но даже сейчас он не был уверен, что сделал достаточно. Еще немного и пламя погаснет. Тогда он решил атаковать последним доступным средством. Физически книгу жег огонь, мистически — Меч, осталась порвать связь с ним самим, отречься от нечистого.