Степан Зотов - Первый ангел

«Я отрекаюсь от тебя и твоих соблазнов. Кто бы ни стоял за тобой, я не боюсь. И не подчиняюсь им. Все Тёмные Боги с их легионами демонов будут повержены. А начнем с тебя!» — слова звучали тверже, чем его мысли. Возможно, в здравом размышлении, стоило поменьше угрожать тому, что до конца не понимаешь. Только здравое размышление давно было непричем. Мефистон направил свою безрассудную ярость в острие меча и заглушил все сомнения чистой волной эмоций. Протеста, гнева и желания победить.

Книга угасала, он чувствовал это всем существом. Её агония, через клинок, жгучей болью потекла в руку с Печатью. Не оставалось сомнений, чей знак стоит на нем! Мефистон не разжимал рукояти. У всего есть цена и он заплатит. Связался с темными силами, пользовался их помощью, учился, вошел в доверие. Освободиться от груза будет тяжело. С болью, с мучением пусть вытекает их власть над ним. Это его искупление. Клинок неумолимо преследовал Книгу и продолжал разить её раз за разом. Наконец, пуф! Бумажный пепел последний раз поднялся вверх и Книга испарилась.

Остался только запах горелого мяса и легкое свечение меча. Лоб Мефистона был усеян бусинами пота, рука болела как после сильного ожога. Но дух парил на крыльях. Враг был повержен. Его первая победа! Над созданием Тёмных Богов в этом мире. Если можно победить одного врага, то падут и все остальные: демоны, одержимые и кто угодно еще. В момент истины, озаренный болью и радостью, он понял, как именно сможет избавиться от печати. Даже после озарения, он оставался верен себе: «Нужно провести эксперимент» — пронеслась в голове мысль.

Голоса всегда появлялись, когда кризис миновал, в минуту размышления и оценки.

— Красивая речь. Артиста в тебе потеряли. — начал Красный.

— Главное, сработало.

— Вот сейчас точно сцена для дурки. Здоровый мужик с мечом сидит в темной ванной над металлическим тазом. Вокруг жженая бумага и запах горелой кожи. Картина маслом: «Сатанист-любитель».

— Всегда ценил ваше чувство юмора. Слово это сила. Оно было даже в начале всего 18 18 Первая строка Евангелия от Иоанна (Новый Завет) .

— Словом можно убить даже идею. Помни об этом, пригодится. Самое могучее оружие.

— Вот это хорошая шутка, в самом деле. Каждая новая истина замещает старую. А форма для мысли только одна — слова. Так что убить можно всё, когда имеешь волю и нужную точку зрения.

— Поэтому не бойся своих врагов. Ведь это то, чего они хотят. Ты не до конца был уверен в своем вызове Тёмным Богам. И это справедливо. Но слова сказаны и обратно не вернуть. Теперь уж иди до конца. Как ты говоришь: «Нет смысла не пытаться». Также нет смысла и бояться. Кому это помогло?

— Тебя Синий покусал? Тема твоя традиционная, но красноречие…

— Ничто не стоит на месте. Мы развиваемся вместе с тобой. Кто знает, вдруг однажды ты не сможешь нас различить. Или поймешь, что голоса всё это время были лишь частью тебя…

— Я слишком устал сегодня для смены парадигм. Давайте лучше порядок наведём.

Мефистон поднялся, опираясь на меч, и как только он включил свет и задумался про уборку, почувствовал, как тяжесть клинка исчезла. Меч вернулся в его сны и тот бездонный резервуар энергии, который представляла собой Навь. Мефистон хорошо запомнил не только первую победу над демоническим, но и первый осознанный вызов оружия. Он навел порядок, проветрил квартиру, принял душ и на свежую голову задал еще один вопрос.

— Слово, это сила, друзья мои. Но одними словами разве я справился бы? Ведь доброе слово было поддержано буквально огнем и мечом.

— Святая троица лучших аргументов в Истории. Демоническое в этом мире имеет двойственную природу. Материальную только отчасти. Вторая часть — это связь с Навью. Как предмет или сам демон попал сюда? Мало уничтожить тело. Надо порвать эту связь. Ты знал её и смог преуспеть. По наитию или логике, но ты уловил самую суть.

— С вашими советами только так и живем.

— Есть вещи, которые нельзя сказать прямо. Которые ты должен понять или почувствовать сам, в момент истины. В горниле испытаний.

— Или не понять и погибнуть?

— Или не понять и погибнуть.

— Тогда давайте заранее уточним список этих важных истин вот в каком отношении. Захария — демоническая тварь, одержимый. Успех нашего плана по захвату Круга, теперь уже без сомнений, приведет к столкновению. Я хочу знать, как его победить.

— На твоей стороне сила Крови, сила жизни. До сих пор в ней не было нужды. Но ты должен был предвидеть.

— Что?

— Что должна быть боевая дисциплина. Телепатия, иллюзии, перемещения. Необходимость в «биомансии», которую ты почувствовал. Это же не всё. Иногда надо просто уничтожить врага, во плоти, перед тобой, в жарком бою. И на этот важнейший вопрос в Нави тоже есть ответ.

— Назовем дисциплину красиво? Сангвинария 19 19 «Sanguine» лат. — «Кровь». ?

— Пусть так. Красота это тоже сила. Пришло время прибегнуть к сангвинарным запасам после твоих операций.

Уже темнело. Он стоял перед окном, из которого с высоты его дома был виден весь город. Подумал, что жить на высоте — дает привычку мыслить перспективно, в масштабе. Летать далеко, мечтать высоко. Сегодня был хороший день. День открытий, даже откровений. Он заслуживает хорошего финала. Мефистон достал телефон и позвонил Анастасии. Даже носители могущества порой хотят быть просто людьми. Просто услышать нежный голос, просто позвонить.

Круг одобрил его инициативу. Возможно, они тоже следовали принципу «Держи друзей близко, а врагов еще ближе». Пусть непоседливый ученик лучше будет при деле и на виду, чем замутит очередную тайную операцию. Мефистон был рад подыграть. Никакого ритуала наделения полномочиями не последовало. Кто имеет Печать, может её поставить другому, при наличии согласия. Как поступили когда-то с ним, так он постепенно принял в Круг своих Ангелов. Стал чуть более открыто заниматься поиском других новичков. Конечно, это оставляло большой вопрос, откуда взялась изначальная Печать? Ничего хорошего на ум не приходило.

У него появились свои официальные ученики. Он никак не выделял «своих», сохраняя полную секретность. Их система связи продолжала работать. Среди новобранцев он продолжил отбор самых стойких и решительных. С ними он проводил свои глубокие психические манипуляции. В рамках официального «урока» это было очень просто. Не нужно было даже маскировать контакты. И если он оценивал человека верно, как «боевой материал», то находил дорогу и в глубины подсознания. Его установки и изменения были очень тонкой личной работой. Практически, обнаружить их было невозможно.

Внешне поведение учеников почти не менялось. Ну, стал человек чуть смелее, чуть напористее — ничего, что не объясняется новыми знаниями и поддержкой товарищей. Появились новые воспоминания, стимулы, исчезли какие-то страхи. А кто знал все старые, чтобы сравнить? «Слова Силы» вообще были инструментом настолько индивидуальным, что, собственно, и обнаруживать особо было нечего. Просто Мефистон хорошо знал своих людей и что для них важно. И как любой порядочный телепат, мог придать словам новые уровни убедительности.