Франк Таллис - Неизлечимые романтики. Истории людей, которые любили слишком сильно

– Смотрите, – начал я объяснять, – возьмём, к примеру, ваши головные боли. Вы полагаете, что голова болит из-за демона, засевшего в ней. Но на самом деле голова может болеть из-за чего-то другого, по какой-нибудь тривиальной причине. Из-за чего обычно болит голова?

– Точно и не знаю.

– А вы предположите.

– Из-за напряжения, стресса…

– Всё верно, из-за стресса. И если голова у вас болит из-за стресса, то, когда вы расслабитесь, что случится?

– Боль уйдёт.

– И что это будет означать?

Он уклонился от заключительного вывода и произнёс:

– Но я ведь иногда расслабляюсь, но разницы никакой.

– Вы думаете, что расслабляетесь, но, возможно, ваше тело остаётся напряжённым.

Я выдвинул ящик стола и вынул устройство с биообратной связью: белый пластиковый цилиндр со скруглёнными углами и двумя металлическими полосками вокруг. Увы, внешний вид пластикового устройства вызывал скорее опаску и возбуждение, нежели расслабление.

– Что это такое? – спросил Джим, беспокойно поёрзав в кресле.

Я провёл большим пальцем по колёсику-переключателю, и устройство начало издавать чуть слышное гудение.

– Оно измеряет активность потовых желез. Когда вы переживаете, то начинаете потеть – пусть даже совсем немного, – и тогда высота звука повышается. Когда же вы расслаблены, высота звука падает. Это устройство с биообратной связью. Как вы сейчас себя чувствуете?

– Хорошо.

– Не волнуетесь?

– Нет, почти нет.

Я вручил устройство Джиму.

– Держите его расслабленной рукой, и всё.

Звук тут же пошёл на повышение.

– Ой… мне казалось, я не так сильно волнуюсь, – произнёс Джим.

– Вовсе не обязательно, что вы волнуетесь – вы сейчас в новой для вас ситуации, а новизна всегда заставляет немножко попереживать. Устройство очень чувствительно. Давайте просто подождём пару минут и посмотрим, как оно себя поведёт. – Но звук продолжал нарастать. – Хорошо, попробуйте закрыть глаза и ни о чём не думать. Сосредоточьтесь на своём дыхании. Обращайте внимание, как при вдохе ваш живот слегка надувается, а при выдохе – наоборот, сдувается. Постарайтесь дышать не грудью, а животом.

Джим выполнил всё, что я сказал, и звук устройства пошёл на убыль.

– Хорошо, – откликнулся я. – У вас замечательно получается.

Мы попробовали несколько расслабляющих упражнений: дыхание диафрагмой, простые способы медитации и управляемое воображение (когда пациенту описывают умиротворяющие образы). Упражнения помогли, и звук продолжал утихать.

– Как только у вас начинает болеть голова, – продолжил я, – используйте это устройство. Тогда мы точно сможем сказать, что во время отдыха ваше тело расслаблено. А после релаксации, прошу, делайте заметки, как расслабление сказалось на головных болях. – Джим провёл пальцем по колёсику, и звук умолк. – Хорошо?

– Хорошо, – кивнул он в ответ.

Основной проблемой Джима было наваждение, которое укрепилось после пугающего опыта сонного паралича и последующей неверной интерпретации симптомов, которые относились к тревоге и стрессу. Если бы Джим перестал верить в Азгорота, ему не на кого было бы перелагать ответственность за свою слабую волю и пришлось бы взять ответственность за свои действия на себя. Тогда бы он повзрослел и стал зрелым человеком. Я ожидал, что если лечение окажется успешным, то изменятся личность Джима и его сексуальное поведение. Он перестал бы считать себя чудаком-отщепенцем и смог бы наслаждаться более качественной жизнью. Встретил бы женщину, влюбился и завязал бы серьёзные отношения. Однажды он смог бы стать чутким, заботливым мужем и отцом. Но всё это могло произойти, только если бы рассеялось его наваждение.

Я не знал покоя, с нетерпением ожидая следующей встречи с Джимом. Я мерил шагами крохотный кабинет и каждый раз, когда поднимал взгляд к зарешёченному окну, чувствовал себя как в клетке. От результатов эксперимента с биообратной связью зависело очень многое. Хорошее начало придаст уверенности в последующей работе.

Войдя в кабинет, Джим пожал мою руку и извинился за то, что опоздал на две минуты: «Прошу прощения. Всё эти автобусы…» Одет он был в джинсы, куртку, клетчатую рубашку и ботинки песочного цвета. Не было никаких внешних признаков перемены. Я напомнил ему о том, что мы обсуждали не прошлом сеансе, а затем сказал:

– Итак, как успехи с биообратной связью?

– Каждый раз, когда у меня болела голова, я расслаблялся до тех пор, пока звук устройства не стихал, – и боли мучали меня уже не так сильно.

– А вам удавалось совсем избавиться от боли?

– Да… два раза.

– И к каким выводам вы пришли?

Джим вздохнул.

– Думаю, может быть, я и в самом деле ошибался… – Я видел, что признание даётся ему с трудом, с неохотой. – По крайней мере, относительно головных болей.

– О демонах и их влиянии написано множество книг. Думаете, в какой-нибудь из них упоминается биообратная связь как средство борьбы с ними?

– Скорее всего, нет…

– В то же время существует огромное количество научных статей, говорящих о том, как хорошо релаксация влияет на избавление от напряжённых головных болей.

Джим молчал. Затем из горла его вырвался вздох согласия. Перспектива освободиться от демона – возможность, которую он не желал признать, боясь разочарования, – внезапно показалась ему правдоподобной. Луч света пронзил его внутреннюю тьму, и Джим издал необычный звук, походивший на смешок. Вряд ли за последние годы ему доводилось испытывать радость.

– А мы можем ещё что-нибудь сделать? – спросил он. – Ещё какие-нибудь эксперименты?

– Да, – ответил я, – если пожелаете.

На последующих сеансах я принялся за детальный и вместе с тем деликатный анализ. Мы собирали информацию, оценивали те или иные доводы и в итоге делали выводы. Я ни разу не отверг или хоть как-то обесценил веру Джима в одержимость демоном. Я просто-напросто просил Джима рассмотреть альтернативы.

Я показал ему нарисованную мной схему – диаграмму, состоящую по большей части из зловещих кругов, которые демонстрировали, как физические симптомы Джима и его неверное истолкование поддерживают и укрепляют его веру в наваждение, лежащую в их основе.

– То есть что-то всё-таки было реальным, а не всё только в моей голове?

– Да. Вы ничего не выдумывали. Проблема в интерпретации.

Как говорят, дьявол прячется в деталях.

В последующие два месяца Джим всё меньше и меньше верил в существование Азгорота и прекратил ходить к проституткам. Я хотел убедиться, что все наши достижения прочно закреплены, к тому же у меня до сих пор оставалось немало вопросов: почему Джиму вообще пришла мысль о демонической одержимости? Была ли его семья куда более набожной, чем он полагал? Был ли он очередным Ахиллесом? И почему он оказался настолько не готов принять ответственность за свои сексуальные прегрешения? Как и бывает чаще всего с пациентами в психотерапии, мне так и не довелось получить ответы на все эти вопросы и довести лечение до однозначно благополучного конца. Джим отказался от двух последних сеансов и оставил сообщение, что теперь чувствует себя намного лучше. Больше мы не общались.